Том Клэнси - Красный кролик

Распорядок дня Юрия Владимировича оставлял ему утром перед началом летучки пятнадцать свободных минут на просмотр свежих газет. Далее следовали совещания, намеченные за несколько дней, а то и недель вперед. Сегодня практически все они должны были быть посвящены вопросам внутренней безопасности, и только перед самым обедом сотрудник секретариата ЦК партии договорился о беседе касательно сугубо политических дел. «Ах да, ситуация в Киеве,» — вспомнил Андропов. Став председателем КГБ, Юрий Владимирович быстро пришел к выводу, что партийные проблемы бледнеют в сравнении с той богатой палитрой задач, которые приходится решать здесь, в доме номер два по площади Дзержинского. В уставе КГБ, насколько подобная организация могла иметь хоть какие-то ограничения, он назывался «щитом и мечом» коммунистической партии. Следовательно, теоретически его главная миссия состояла в том, чтобы бдительно присматривать за теми советскими гражданами, которые относятся к правительству своей страны без должного энтузиазма. Эти люди, окрыленные Хельсинской декларацией, причиняли все большую и большую головную боль. Семь лет назад Советский Союз подписал в столице Финляндии декларацию прав человека, и кое-кто, по-видимому, отнесся к этому совершенно серьезно. Что хуже, так называемые «борцы за гражданские свободы» постоянно привлекали к себе внимание западных средств массовой информации. Журналисты способны поднимать большой шум, а теперь на них уже нельзя хорошенько прикрикнуть — по крайней мере, на некоторых из них. Капиталистический мир почитает «свободную прессу» чуть ли не как божество и ждет, что так же в точности к ней будут относиться и все другие, хотя на самом деле ни для кого не секрет, что все журналисты являются в той или иной степени шпионами. Забавно видеть, как американское правительство в открытую запрещает своим разведывательным службам использовать в качестве прикрытия удостоверения журналистов. Все остальные шпионские ведомства в мире прибегают к этому без зазрения совести. Как будто американцы собираются соблюдать свои белоснежно чистые законы, которые были приняты только для того, чтобы остальные страны не возражали против дотошных корреспондентов «Нью-Йорк таймс», выпытывающих все их секреты. Просто абсурд какой-то. Абсолютно все без исключения иностранцы, приезжающие в Советский Союз, являются шпионами. Это ни для кого не секрет, и именно поэтому в составе КГБ имеется многочисленное Второе главное управление, чьей задачей является контрразведка.

Ну а проблема, из-за которой он целый час не мог заснуть вчера вечером, по сути является такой же, не так ли? Если заглянуть в корень. Юрий Владимирович нажал кнопку коммутатора внутренней связи.

— Да, товарищ председатель, — тотчас же ответил секретарь — естественно, мужчина.

— Попроси Алексея Николаевича заглянуть ко мне.

— Сию минуту, товарищ председатель.

Если верить часам на столе Андропова, прошло ровно четыре минуты.

— Здравствуйте, товарищ председатель.

Полковник Алексей Николаевич Рождественский из Первого главного — «иностранного» управления, опытный оперативный работник, много лет провел в Западной Европе, хотя еще ни разу не бывал в Западном полушарии. Талантливый разведчик, создатель разветвленной агентурной сети, он недавно перешел в центральный аппарат и стал советником Андропова по оперативной работе. Невысокий, не слишком красивый, Рождественский относился к тем людям, которые обладают способностью становиться невидимыми на улицах любого города мира, чем отчасти и объяснялся его успех.

— Алексей, у меня одна проблема теоретического плана. Насколько я помню, ты работал в Италии.

— Да, товарищ председатель, три года в римском отделении, под началом полковника Годеренко. Он по-прежнему наш резидент в Риме.

— И как он, знает свое дело? — спросил Андропов.

Выразительный кивок.

— Да, товарищ председатель, Годеренко — отличный оперативный работник. Создал в Риме хорошую сеть. Я многому у него научился.

— Насколько хорошо он знает Ватикан?

Рождественский недоуменно заморгал.

— А там особенно знать нечего. Да, у нас есть кое-какие контакты, однако серьезного внимания мы Ватикану никогда не выделяли. По очевидным причинам, внедрение в Католическую церковь является очень сложной задачей.

— Ну а через нашу Православную церковь? — спросил Юрий Владимирович.

— Там у нас тоже есть определенные контакты, и нам поступает кое-какая информация, но она крайне редко оказывается ценной. Как правило, все ограничивается слухами, но даже и тут мы не получаем ничего такого, что не могли бы получить через другие каналы.

— Насколько хорошо охраняется папа римский?

— Вы имеете в виду, как физическое лицо? — уточнил Рождественский, гадая, куда клонит председатель.

— Совершенно верно, — подтвердил Андропов.

Рождественскому показалось, что температура его крови понизилась на несколько градусов.

— Товарищ председатель, папа римский имеет личную охрану, которая осуществляет в основном пассивные меры безопасности. Его телохранители — швейцарцы, в штатской одежде, — а те шуты в маскарадных костюмах и полосатых штанах служат исключительно для показных целей. Разве что иногда схватят какого-нибудь чересчур пылкого верующего, опьяненного близостью к первосвященнику. Я даже не могу со всей определенностью утверждать, что они носят при себе оружие, хотя надо исходить из предположения, что они вооружены.

— Очень хорошо. Я хочу знать, насколько трудной является задача подойти к папе достаточно близко. Вы можете сказать что-нибудь на этот счет?

«Ага, вот оно что!» — подумал Рождественский.

— Есть ли у меня какой-то личный опыт? Нет, товарищ председатель. Находясь в Риме, я несколько раз посещал Ватикан. Как вы можете себе представить, там собраны потрясающие собрания произведений искусства, а это очень интересовало мою жену. Я водил ее в Ватикан раз десять. Там повсюду кишат священники и монашки. Должен признаться, я специально не присматривался к мерам безопасности, но ничего бросающегося в глаза нет, если не считать очевидных предосторожностей, направленных на борьбу с воровством и вандализмом. В музеях есть сторожа, чья основная обязанность, похоже, заключается в том, чтобы объяснять посетителям, где находится туалет. Сам папа живет в папских покоях, примыкающих к собору Святого Петра. Там я ни разу не был. Это не то место, к которому я проявлял профессиональный интерес. Насколько мне известно, наш посол время от времени бывает там в связи со своими дипломатическими обязанностями, но меня никогда не приглашали. Понимаете, товарищ председатель, я занимал должность торгового представителя и считался фигурой слишком низкого ранга, — объяснил Рождественский. — Вы говорите, что хотите знать, легко ли приблизиться к папе. Полагаю, под этим вы понимаете…