Робин Кук - Грань риска

Ким подумала о той напористости и настойчивости, которые, как она надеялась, она приобрела благодаря примеру Элизабет, и тут ее охватили сомнения, надолго ли хватит у нее решимости поддерживать в себе твердость духа. То, что она решилась пойти сегодня в лабораторию, это только начало трудного и тернистого пути. Во всяком случае, еще вчера она была бы не способна даже на этот первый шаг.

Вечер продолжался, бежала минута за минутой, а Ким продолжала думать о своей жизни. Ей пришло в голову, что, пожалуй, стоит поменять профессию. Интересно, хватит ли у нее мужества пойти на такой риск? Она понимала, что при ее наследстве экономическими соображениями она не сможет оправдать свою пассивность. Это была такая заманчивая и такая пугающая перспектива, в особенности, если она займется искусством.

Одним из неожиданных последствий работы Ким в трехсотлетних деловых архивах ее семьи было формирование убеждения в том, что ее семья практически ничего не внесла в жизнь общества. Огромный безвкусный замок и горы хранящейся там никому не нужной бумаги — вот и все наследство, оставленное предками. Среди них не было художников, музыкантов или писателей. На все свои огромные деньги они так и не удосужились собрать коллекцию картин и основать галерею, создать филармоническое общество или открыть библиотеку. Да они и не могли внести никакого вклада в культуру, потому что предпринимательство — это культура в себе и для себя. И только.

К девяти часам вечера Ким была уже за гранью усталости и смертельно хотела спать. За полчаса до этого она собралась было пойти в лабораторию, но потом отбросила эту мысль. Если бы Эдвард освободился и хотел поговорить, то он бы уже пришел. Ким написала записку и приклеила ее к зеркалу в ванной: «Я встану в пять часов. Тогда мы сможем поговорить».

Немного погуляв с кошкой, Ким легла спать. Ей не надо было ни читать, ни принимать таблеток. Не успела она коснуться головой подушки, как ее объял крепкий сон.

Вторник, 4 октября 1994 года

Оглушительный удар грома в мгновение ока вырвал Ким из цепких объятий глубокого сна. Дом все еще сотрясался от страшного шума, когда она, наконец, сообразила, что, выпрямившись от испуга, сидит в постели. Шеба, напуганная природным катаклизмом, моментально забилась под кровать.

Не успел еще отгреметь гром, как хлынул дождь и подул порывистый сильный ветер. Долго сдерживаемая ярость природы обрушилась на землю со всем неистовством и первобытной необузданностью. Капли дождя, как камни, барабанили по шиферной крыше над головой Ким. Она слышала, как дождь неистово бился о стекла выходящего на запад окна.

Ким выскочила из постели и бросилась закрывать окно. Сильный ветер направлял струи дождя прямо к ней в спальню. Она уже почти справилась с хитроумным механизмом створного окна, когда неожиданно сверкнувшая молния ударила в громоотвод одной из башенок замка. Все здание мгновенно озарилось призрачно-ярким голубым светом.

В то мгновение, когда поле между замком и коттеджем было ярко освещено, Ким заметила на нем весьма примечательную фигуру. Это был полуодетый, похожий на привидение человек, бежавший по траве. Ким не могла быть полностью в этом уверена, освещение было кратковременным, но ей показалось, что это Элеонор.

Ким вздрогнула, когда совсем рядом раздался еще один удар грома, последовавший за вспышкой молнии. В ушах звенело. До боли в глазах Ким вглядывалась в темноту. За пеленой дождя ничего не было видно. Она надеялась, что сейчас снова сверкнет молния, но их больше не было.

Насмерть перепуганная увиденным, Ким бегом бросилась в спальню Эдварда. Она была убеждена, что это не галлюцинация: по двору действительно бегал какой-то человек. Была ли это Элеонор или нет, несущественно. Нельзя же допустить, чтобы по улице в такую грозу носился полуголый человек, тем более, что в любой момент могло появиться страшное животное, наводившее ужас на всю округу.

Надо было обо всем сказать Эдварду. Ким была очень удивлена, увидев, что дверь в его спальню заперта. Обычно он беспечно оставлял ее открытой. Ким постучала. Не получив ответа, она постучала громче. Ответа все равно не было. Ким осмотрела замок на старой двери. Она оказалась незапертой. Ким вошла в спальню.

Первое, что она услышала, остановившись на пороге, было шумное дыхание Эдварда. Ким несколько раз громко окликнула его, но он даже не шевельнулся.

Сверкнула молния, и комната на мгновение ярко осветилась. Эдвард в нижнем белье лежал на кровати, широко раскинув руки. Одна штанина осталась на ноге, остальная часть брюк, вывернутая наизнанку, свисала с постели до пола.

После вспышки молнии Ким напряглась в ожидании удара грома, и ожидания ее не обманули. Грянул такой грохот, что ей показалось, будто земля под домом раскололась.

Включив в холле свет, Ким подбежала к кровати Эдварда. Она снова попыталась докричаться до него. Без толку. Она осторожно потрясла его за плечо. Он не только не проснулся, даже дыхание его не изменилось. Она начала изо всех сил трясти его. Ее усилия пропали даром. Она встревожилась. Все это походило на настоящую кому.

Ким повернула рычажок реостата лампы на ночном столике на максимальную мощность. Эдвард являл собой картину полнейшего спокойствия. Лицо было расслаблено, рот приоткрыт. Ким положила обе руки ему на плечи и начала снова трясти, громко окликая по имени.

Сначала изменился ритм его дыхания. Потом он открыл глаза.

— Эдвард! Ты проснулся? — громко спросила Ким.

Казалось, Эдвард совершенно сбит с толку и дезориентирован. Потом он остановил взгляд на Ким. Ее руки все еще лежали у него на плечах.

Ким заметила, что зрачки глаз Эдварда внезапно расширились, как у кота, готового к прыжку. Потом глаза его сузились в щелки, а верхняя губа, обнажая зубы, оттянулась кверху. Он стал похож на оскалившегося хищника. Спокойное до этого момента лицо Эдварда исказилось гримасой необузданной ярости.

Пораженная этой страшной неожиданной метаморфозой, Ким отпустила его плечи и отпрянула. Она была просто ошеломлена. Она не думала, что пробуждение может вызвать у него такой приступ гнева. Эдвард, издав горловой звук, похожий на звериное рычание, сел. Потом, не мигая, уставился на нее.

Ким кинулась к двери, понимая, что сейчас он бросится на нее. Она услышала, как он грохнулся на пол, видимо, запутавшись в не полностью снятых брюках. Ким захлопнула за собой дверь его спальни и заперла ее на задвижку.

Очертя голову Ким бросилась бежать на кухню, к телефону. Она понимала, что с Эдвардом происходит что-то страшное. Это была не просто злость от того, что его не вовремя разбудили. Нет, это было какое-то умопомешательство.