Ольга Гуляева - Расплата

Но Бой, как будто бы не слыша моего вопроса, заговорил:

– Марго, прости, что так вышло. Я никак не ожидал, что эта женщина сегодня будет здесь.

– Ты о чем? Что за женщина? Пашенька, дорогой, успокойся.

На Боя было жалко смотреть. Лоб его покрылся испариной, а руки едва заметно дрожали.

Теперь он посмотрел на меня с недоумением.

– Так ты не в курсе? – насторожился он.

Я молчала. Неприятное предчувствие закралось в душу.

– Ну что ж. Пожалуй, оно и к лучшему. В конце концов, действительно, кто если не я скажет тебе.

Вид у Боя сейчас был, наверное, такой же, как у врача, которому предстояло глядя в глаза своему пациенту, объявить безнадежный диагноз.

– В общем, эта женщина, Елена, – продолжал он, – Она является новой пассией Жданова.

Первое, что мне захотелось сделать – это рассмеяться Павлу в лицо.

– Этого не может быть, – убеждая то ли его, то ли саму себя, проговорила я, – Прошло всего ничего с момента нашего расставания. Нет, невозможно.

Я уже готова была развернуться и уйти. Не от Боя, а от неприятного и нелепого разговора, который тот завязал.

Но он остановил меня, аккуратно взяв за руку.

– Марго, я понимаю, как больно тебе слышать такие вещи, но это действительно правда. Она уже живет в его доме. – Тут Павел осекся, – В вашем доме…

Он виновато опустил глаза.

– И откуда тебе это известно? – я все еще смотрела на него с недоверием. – Или все уже в курсе? Одна я не знаю, что мое место в буквальном смысле заняла другая женщина.

– Нет, не думаю. Никто этого не афишировал.

– Так откуда ты знаешь? – я не заметила, что заговорила на повышенных тонах, – Вы что, уже дружите семьями? Ну конечно! То-то я и смотрю, с Изабель они как закадычные подружки!

– Нет, что ты! – поторопился меня переубедить Бой, – Мы всего один раз случайно встретились в ресторане. Так и завязалось непринужденное общение. Я и сам не знаю, когда Изабель успела с ней подружиться, и зачем она ее сюда притащила. Именно об этом я и спросил ее сейчас.

– В ресторане… – эхом повторила я, пытаясь припомнить, когда в последний раз Жданов приглашал меня в ресторан. Затем, опомнившись, вновь обратилась к Павлу, – Изабель, наверное, сказала тебе, что я сама во всем виновата. Да ты и сам так думаешь, – перевела я на него стеклянный взгляд.

– А ты сейчас смотришь на меня как на предателя, – обреченно проговорил Бой.

Я не знала что ответить. Сейчас мне действительно казалось, что весь мир предал меня.

– Я понимаю, как эта картина выглядит со стороны. Но, пожалуйста, не принимай все за чистую монету. Ты мне по-прежнему дорога. Именно ты, а не Жданов и уж тем более не эта Елена. И поверь – ни я, ни Изабель не беремся тебя судить.

– Я, пожалуй, пойду, – только и сумела вымолвить я.

– Я отвезу тебя.

– Нет! – опять слишком громко ответила я. Несколько человек обернулись и недоуменно на меня посмотрели. – Нет, Паша, спасибо, – заговорила я уже более спокойно. – Я сама доберусь. Мне нужно побыть одной.

– Я не пущу тебя одну, – не унимался Павел.

– Паша, я прошу тебя, – я посмотрела на него так, что он, кажется, понял – настаивать бесполезно.

Так и оставшись стоять посреди зала, он провожал меня взглядом. А я, ни разу не обернувшись, покинула помещение.

Я до последнего надеялась, что Жданов просто хотел сделать мне побольнее, рассказывая про свою новую пассию. Я была уверена, что если б у него кто и появился, то он бы ни за что не стал афишировать это. А оказалось, что все на самом деле так, как он говорил, и я очутилась в такой глупейшей ситуации, а близкие мне люди почувствовали себя неловко. Нет, это не Елене не следовало туда приходить, это не она была там лишней, а я. Она как раз смотрелась там очень органично: под ручку с Изабель, во взгляде не напускная заинтересованность всем происходящим вокруг. То ли дело я – бесцельно шатающаяся с бокалом вина по залу с безучастным видом.

Так, прокручивая в памяти события пренеприятного вечера, я на удивление удачно доехала до дома.

Ночь была ужасной. Я снова провалилась в вязкое забытье. Голова раскалывалась от выпитого вина, в горле пересохло, а между тем одна неприятная картинка сменялась на еще более неприятную в моем сознании. Белые длинные пальцы Елены, смущенное лицо Изабель, взволнованный Павел, загорелый и желанный, но такой недосягаемый Жданов, и тут же на смену ему в меня врезался змеиный взгляд воскресшей Карины. Калейдоскоп этих картинок, казалось, преследовал меня несколько часов подряд. Дальше видения были еще хуже и мучительнее – Альберт Эйнштейн, Авраам Линкольн, Исаак Ньютон и даже Адольф Гитлер – явились мне во сне и каждый требовал, чтобы я посодействовала их устройству в современном мире. Короче – полный бред! Не помню на какой из этих жутких картинок, но я все-таки проснулась. Меня трясло от холода, буквально зуб на зуб не попадал. Вряд ли такие последствия возможны после всего лишь двух выпитых бокалов сухого вина, скорее всего меня температурит – решила я.

Закутавшись в плед, я встала, чтобы закрыть все окна в квартире – мне казалось, так будет теплее, хотя сегодняшний майский вечер выдался по-летнему теплым. Разогрев молока в микроволновке я с кружкой вернулась обратно в кровать и, укрывшись двумя одеялами, попыталась согреться.

Не помню, как уснула, но проснулась я в прекрасной форме. От ночного внезапного озноба не осталось и следа. В квартире напротив было очень душно, и я мысленно поругала себя, что закрыла все окна.

Однако уже через пару часов, когда я от нечего делать включила телевизор, причины моего ночного «недомогания» прояснились. По всем каналам говорили о том, что сегодняшней ночью был зафиксирован невиданный за всю историю метеонаблюдений перепад температур. После вечерних +20С к двум часам ночи температура упала до -20С, а к утру вновь вернулась на прежнюю плюсовую отметку. Естественно, в квартире, где отопление было отключено на период летнего сезона, стало очень холодно, но мой затуманенный рассудок принял сие похолодание за озноб.

Прослушав информацию о плачевных последствиях ночного похолодания, я выключила телевизор и нервно заходила по комнате взад-вперед. Я не могла отделаться от подозрения, что это происшествие не случайно. Так уж вышло, что все, что я в последнее время принимала за случайность и недоразумение, на деле имело для меня пренеприятные последствия.

Предчувствие не обмануло меня. Через пару дней, когда внезапное похолодание уже почти перестали обсуждать, температура воздуха резко поползла вверх. За сутки воздух прогрелся до +50С. Новости снова запестрили тревожными сообщениями – людям становилось плохо прямо на улице, в наземном транспорте, в метро. В столичных больницах и родильных домах резко увеличилось число смертельных исходов. Число жертв представляло собой внушительную цифру – и скопилось оно за какие-то сутки, пока температура не вернулась на среднестатистическую для мая месяца отметку +18С. Но на этот раз уже никто не вздохнул с облегчением. Народ притаился и с опасением ждал, какой еще сюрприз приготовит природа.