Влада Ольховская - Платонова пещера

– У меня хватает причин верить. Уже в ходе моего импровизированного расследования я узнала, что любовница у Сережи появилась задолго до того, как все это случилось. Ему было выгодно избавиться от меня.

– Избавиться… Простите, если я покажусь циником, не хочу вас обидеть, но… почему он просто не убил вас? Это было бы намного проще!

– Я тоже думала об этом, – признала Екатерина. – Мое убийство, может, и обошлось бы дешевле, но имело бы не такой эффект. Я не знаю, кто это придумал, Сережа или Гриценко, но план оказался верным.

– Я все еще не понимаю…

– Все просто: Сережа – богатый человек, но и мой брат – тоже. Они во многом похожи, поэтому, должно быть, никогда не ладили. Если бы меня убили, мой брат сделал бы все, чтобы найти и исполнителя, и заказчика. Но все обернулось иначе… я стала изгоем для собственной семьи. Чтобы сохранить возможность общаться с племянниками, моему брату нужно поддерживать контакт с Сережей. Насколько мне известно, они даже деловыми партнерами по какому-то проекту стали.

Вот теперь Агата начинала понимать, что Екатерина имела в виду, когда говорила о выгоде. Простое убийство выглядело бы подозрительно. Но то, что устроил Гриценко, если это действительно был он, было чем-то большим, идеальное преступление. Есть жертва, есть убийца, оба известны, дело закрыто.

Екатерина осталась жива, однако она все равно что умерла для своей семьи. Во многом, это было более кощунственное преступление, чем лишение жизни. И если исполнитель, Руслан, скрылся, то Дмитрий остался на виду – он был настолько уверен в своей безопасности, что не счел нужным прятаться.

– Я нужна вам, чтобы выйти на Гриценко, – догадалась Агата.

– Бинго, – хлопнул в ладоши Ян. – Все, что мы сейчас знаем про него и Руслана Савина, недоказуемо. Нам нужно больше материалов. Я пытался подобраться к нему, но этот дьявол умен. Пока он не подозревает, что мы вышли на него, но любой рискованный шаг с моей стороны может его спугнуть. Потеряем его – потеряем единственную возможность найти Савина. А он – ключ ко всему.

Ей хотелось сказать, что они ошиблись, что она никак не может понадобиться человеку, организовавшему такое безжалостное убийство. Однако Агата слишком хорошо помнила разговор, вынудивший ее бежать из больницы.

– Зачем я ему? – тихо поинтересовалась она.

– Он любит таких, как ты, – пояснил Ян. – Людей, в которых есть что-то необычное. Может, я и не подобрался к нему слишком близко, но кое-что я уяснил. Он собирает вас вокруг себя. Зачем – не знаю, но не думаю, что все они становятся жуткими наемниками. Мы ж не в комиксе живем! Вот из тебя, например, наемник будет так себе, и все же ты Димочку привлекла.

– Мне его внимание не льстит.

– Это первый шанс приблизиться к нему, появившийся у нас за два года, – указала Екатерина.

– Подождите! – возмутилась Агата. – Каких еще нас? Я ни на что не подписывалась!

– И то верно, – отметил Ян. – Но его ты уже привлекла. А раз ты бежала оттуда среди ночи в одной пижамке…

– Это спортивный костюм!

– Не суть. Так вот, раз ты бежала, значит, он дал тебе причину бежать. Он показал, что заберет тебя. Он, в отличие от нас, ни о чем просить не будет. А вот если ты поможешь нам, с ним будет покончено.

– Я понимаю, что это сложное решение, – сказала Екатерина. – И мне жаль, что я вынуждена просить вас об этом. Если бы оставался иной путь, я бы выбрала его. Но раз уж так получилось, раз и я, и вы связаны с ним, может, мы сумеем помочь друг другу? У нас с Яном есть план, который без вас, Агата, не сработает. Я не буду лгать, это опасный план, но он может спасти нас обеих.

Недостаток сна и голод все же давали о себе знать, у Агаты голова шла кругом. Ей сложно было поверить, что все, услышанное сегодня, – правда. Убегая из больницы, она надеялась никогда больше не увидеть Дмитрия Гриценко. А теперь, получается, она должна добровольно вернуться к нему?

С другой стороны, что ей еще остается? Он знает, где она живет, он все о ней знает. У него есть деньги, связи… у нее же нет ничего, кроме этой дурацкой крови, от которой пока одни проблемы. Сама она не справится со всем, что на нее навалилось. Но, может, союз с Екатериной и Яном это изменит?

– Я могу подумать?

– Конечно, – кивнула Екатерина. – Я ждала два года, подожду еще пару дней. Но не слишком долго. Если вы откажетесь, мне придется разрабатывать другой план. Пока же вы можете остаться в моем доме, здесь вы в безопасности.

– Как по мне, вы обе понапрасну тратите время, – фыркнул Ян. – Я уже сейчас могу деньги поставить на то, что она согласится.

Агате хотелось огрызнуться, ответить какой-нибудь колкостью, да не получилось. Потому что в глубине души она подозревала, что он прав.

Рука старика дрожала так сильно, что гладкие бело-голубые пилюли едва не выпадали из нее. Лоре пришлось помочь ему, поддержать его руку, чтобы он смог поднести таблетки к лицу.

Но даже в этот последний, решающий момент старик все равно косился на лекарство с сомнением.

– Это точно поможет? – в который раз спросил он.

– Михаил Семенович, вы же взрослый человек, – терпеливо улыбнулась Лора. – Вы все знаете, мы с вами прошли этот путь от начала до конца.

– И что, у меня теперь нет причин волноваться? – проворчал старик. – Это ж такой риск, такой риск…

– Риск минимальный, это мы с вами обсуждали.

– Я жалею, что Никите не сказал!

– Это мы тоже обсуждали, – напомнила Лора. – Если вы позвоните Никите сейчас, все сорвется. Он, конечно же, не поверит с первого раза, как не поверили вы. Да и кто бы поверил?

Ваш сын потребует доказательств…

– Не потребует, – прервал старик. – Он не поверит и все! Он меня давно не слушает…

– Вот, вы и сами все знаете. Поэтому давайте доведем дело до конца, и тогда вы своим примером докажете ему, что он был неправ.

Старик судорожно кивнул; он больше не смотрел на свою собеседницу, только на таблетки.

Его трясло все больше, однако он сумел поднести гладкие пилюли к лицу и проглотить их одну за другой, запивая водой из граненого стакана. Половину воды он пролил на себя, но это было не так уж важно.

Все это время Лора сидела рядом, одобрительно кивала, поддерживала его руку – и не более. Ей не хотелось потом волноваться, остались ли на стакане или упаковке лекарства ее отпечатки.

Когда с таблетками было покончено, старик глубоко вздохнул и отставил стакан в сторону.

– Я ничего не чувствую, – тихо сказал он.

– Это нормально, нужно время. Часа три, прежде чем лекарство сработает!

Ложь, естественно. Лора прекрасно знала, что в запасе у старика не более двадцати минут.

А вот сам он об этом не догадывался, и ее это вполне устраивало.