Стивен Хантер - Стрелок

И Чарльз стрелял бы с одной руки, ибо в те времена концепции под названием «современная техника», предписывающей во всех случаях держать пистолет двумя руками, обеспечивая ему упор в жесткий треугольник из костей, еще не было, и появилась она только в конце пятидесятых. Все рассматривали пистолет как оружие, с которым нужно обращаться одной рукой, как это показано на всех старых картинках, почему, наверное, в те времена так много мазали.

Но Боб уже много лет не стрелял с одной руки, поскольку такая техника практически полностью исчезла с лица земли, и он понимал, что если сегодня испробует эту тему, то его будет ждать одно только разочарование. Вместо этого развернулся к мишени вдалеке под углом сорок пять градусов и встал на изготовку – то есть правая рука держит пистолет, крепко сжимая рукоятку; левая рука обвита вокруг правой и также крепко сжата; правое плечо напряжено; спина прямая; левая рука поддерживает правую, напряжена. Тут главное было дойти до полного автоматизма. Когда Боб нашел мушку, он снова восхитился мастерством первого поколения стрелков 1911 года, ибо это было лишь булавочное острие, и обнимающая ее прорезь прицела, чьи ушки должны были поддерживать это острие, также была крошечной. Но Боб совместил мушку с прицелом, хотя пространство для маневра было максимально ограниченным, почувствовал, как подушечка указательного пальца легла на изгиб спускового крючка, и медленно-медленно надавил.

Когда пистолет выстрелил, это явилось неожиданностью, поскольку все произошло быстрее, чем предполагал Боб, отдача оказалась сильнее, отозвавшись болью в соединении между большим и указательным пальцами, потому что он держал пистолет слишком высоко, как того требовала современная техника, в то время как на рукоятке не было большой накладки, поглощающей удар, и пистолет разряжал свою энергию прямиком в нежное место.

Всмотревшись в цель, Боб не нашел никаких следов попадания. Подумал: «Черт, я не попал даже в мишень!», и повторил упражнение еще шесть раз, стоя под тем же самым шестичасовым углом к мишени. Дыма было немного, но в маленьком помещении шириной всего восемь дорожек он собрался в облачко и поплыл назад, – и это принесло бы Бобу воспоминания длиной в целую жизнь: горячие точки, погибшие товарищи, полные отчаяния ночи, страх повсюду, – если б он это позволил. Но он наглухо закрыл свою память.

Бросив взгляд на мишень, Боб подумал, что промазал вчистую.

«Практики нет, – подумал он. – Совсем нет».

Однако, подкатив мишень, с удивлением обнаружил скопление из четырех отверстий в черном круге, как раз на кольце с цифрой «10», и еще три рядом, самое дальнее точнехонько в кольце «6».

Он еще раз оценил впечатления от стрельбы, стремясь определить нюансы, которые позволили бы ему компенсировать силу отдачи и уменьшить боль в руке. Только тут до него дошло, как плавно двигался спусковой крючок, без шероховатостей, без микротрещин сопротивления; конечно, от одного только прикосновения выстрел не произойдет, но тем не менее качество весьма полезное. Внимательно рассмотрев пистолет, Боб также отметил, что мушка чуть-чуть отогнута вправо умелым ударом резинового молоточка – свидетельство того, что конкретно этот экземпляр упорно посылал пули влево, и тот, кто разобрался с этой проблемой – его дед или какой-нибудь другой джентльмен? – подправил мушку, сдвинув ее на волосок, чтобы пули оставались в черном.

Боб быстро расстрелял оставшиеся сорок три патрона и выяснил, что на дистанции двадцать пять ярдов, например, он может без особого труда обеспечить разброс пуль меньше дюйма, даже подправив упор руки так, чтобы предохранительная накладка при отдаче не впивалась в мягкие ткани. Свэггер потряс пистолет и не услышал никакого грохота, из чего следовало, что детали были подогнаны друг к другу гораздо плотнее, чем у стандартного «сорок пятого», который собирался свободно, чтобы, даже забитый грязью Фландрии, пеплом Иводзимы или песком Дананга, он продолжал функционировать исправно, точно и метко.

Когда Боб покончил со всем этим и вернулся через двустворчатые двери в магазин, дежурный по стрельбищу сказал:

– Знаете, я наблюдал за вами и вижу, что вам довелось немало пострелять. Мало кто может на двадцати пяти ярдах попасть в черный круг. Вот почему все стреляют в зомби.

– Да, довелось, много лет назад, – подтвердил Боб. – Вы, случайно, не можете взять пистолет в мастерскую, чтобы разобрать его и хорошенько посмотреть на детали? Я хочу получить представление о том, как с ним поработали.

– Конечно, это будет чертовски интересно, – согласился дежурный, похоже, человек дружелюбный и общительный, чем, вероятно, наполовину объяснялось то, почему это заведение продолжало работать в нынешние неблагоприятные времена.

Они подошли к верстаку у стены, где чистилось прокатное оружие, когда слишком забивалось грязью. Взяв пистолет, дежурный умелыми движениями разобрал его на части.

– Вижу, вам частенько приходится этим заниматься, – заметил Боб.

– Служил в армии. Вьетнам, с шестьдесят девятого по семидесятый. Всего отбарабанил двадцать лет, вышел в отставку с восемью лычками.

Боб рассмеялся.

– Тут ты меня обогнал, «верх», – сказал он, используя распространенное прозвище сержанта-майора [9] Сержант-майор – третье по значимости звание сержантского состава в армии США. . – Я успел заслужить только шесть, прежде чем мне дали пинка под зад.

– Армия?

– Морская пехота. Во Вьетнаме тоже побывал. Вот так встреча!

– Точно, – согласился сержант-майор. – Так, а теперь посмотрим, что там у нас есть.

Двое бывших вояк внимательно изучили тридцать семь деталей, на которые разобрался «Кольт» коммерческой модели, серийный номер 157345С.

– Несомненно, – заметил «верх», – с этой штукой основательно поработал человек, который знал, что делает. Взгляни, как аккуратно спилены мелким напильником все острые углы на спусковом крючке, чтобы сделать его ход более плавным, не отрезая витки от пружины.

Бобу пришлось прищуриться: глаза у него уже были не те, что раньше.

– Да, – согласился он.

– Также я обратил внимание на то, что этот человек поработал молоточком по направляющим затвора, очень аккуратно постучал по ним, мастерски чуть раздвинул их, чтобы плотнее удерживали затвор. После чего отполировал обе трущиеся поверхности, верхнюю часть направляющих и паз в затворе. Плотное соединение и гладкое скольжение определенно положительно сказались на точности.

– Вижу, – подтвердил Боб, заметивший и почувствовавший то же самое.

– Он также отполировал досылатель и сгладил прямой угол в том месте, где он вставляется в раму. Так патрон никогда не заклинит – дополнительная мера предосторожности. При стрельбе мощным патроном со «сплошной» пулей патрон практически никогда не заклинивает, но для нашего стрелка этого было мало, и он решил заменить «практически никогда» на «ни при каких обстоятельствах».