Томас Харрис - Кари Мора

У самой нижней ступеньки стоял Феликс, под одной из киношных фигур – зубастым космическим чудищем с планеты Зорн.

Вроде не пьян. Оружия в руках нет. Шляпу, правда, не снял, войдя в дом.

Кари остановилась в четырех ступеньках от него, чтобы не чувствовать на себе его свиных глазок. И на том спасибо.

– Неплохо было бы сначала позвонить, а уже потом заваливаться посреди ночи, – заявила она.

– У меня съемщики нарисовались, в самый последний момент, – отозвался Феликс. – Киношники. Хорошо платят. Они хотят, чтобы ты осталась, потому что ты знаешь дом. Может, и что-нибудь из еды приготовить понадобится, пока не знаю. Так что я тебе еще и приработку подкинул – не забудь потом отблагодарить. Подбросишь мне что-нибудь, когда они с тобой рассчитаются. У этих киношников денег куры не клюют.

– А что за кино?

– Не знаю. Мне как-то по барабану.

– И ты сообщаешь мне все это в пять утра?

– Люди платят, хозяин – барин. – Феликс пожал плечами. – Они хотят попасть в дом еще до рассвета.

– Феликс, посмотри-ка на меня. Если это порнуха, то сам знаешь, что я на это отвечу. Если это так, я немедленно ухожу.

После того как на противоположном краю страны, в округе Лос-Анджелес, приняли закон под названием «мера Б», требующий использования презервативов при эротических съемках, производители порнофильмов стали дружно переезжать в Майами, где никто не препятствовал их свободе самовыражения.

У Кари уже были проблемы такого порядка с Феликсом.

– Не, не порнуха. Это типа «реалити чего-то там». Им понадобятся розетки на двести двадцать [9] Напряжение сети переменного тока в США – 120 вольт, 220-вольтовые розетки, подключенные через конвертер, – большая редкость. и огнетушители. Ты ведь в курсе, где все это искать?

Вытащив из внутреннего кармана пиджака изрядно помятое разрешение на проведение съемок, выданное властями Майами-Бич, он потребовал у нее рулон скотча, чтобы прилепить его на воротах.

Через пятнадцать минут Кари услышала подходящий с залива Бискейн катер.

– Огни на причале не включай, – распорядился Феликс.

Перед общественным взором Ганс-Петер бóльшую часть времени исключительно чист и безгрешен – если случайный знакомый что от него и уловит, то разве что запах хорошего одеколона. Но когда Кари пожимала ему руку в кухне, то сразу учуяла исходящий от него запашок серы. Словно от горящей деревни, дома которой полны мертвецов.

Ганс-Петер заметил, как затвердела ее ладонь, и улыбнулся своей волчьей улыбочкой.

– Как общаться будем – по-английски или по-испански?

– Как хотите.

Чудовища сразу чувствуют, что их раскрыли, – примерно как гомики, скрывающие свою ориентацию. Ганс-Петер уже привык к реакции отвращения и страха, когда поведение его выдавало. Лучше всего, конечно, когда такая реакция переходит в судорожные мольбы более быстрой смерти… Некоторые распознавали его сущность быстрей остальных, тревожный гудочек в голове звучал почти сразу.

Кари просто смотрела на Ганса-Петера. Не моргала. В непроницаемо черных зрачках ясно читалось: девочка далеко не проста.

Ганс-Петер попытался разглядеть в них собственное отражение, но, к своему большому разочарованию, ничего не увидел. «Хороша! И не думаю, что она про это знает».

После мгновения мечтательности в голове опять сам собой зародился короткий куплет: «Глаза твои – как бездна, затягивают вниз. Сломить тебя непросто, но тем и слаще приз». А потом и по-немецки можно будет попробовать, с « hörig » вместо «сломить» – будет больше похоже на «поработить». Положить на мотив «Капусты со свеклой». Петь под душем. Может, и ей самой, если вдруг придется отправить ее на переработку – когда она сама будет молить об очищении.

Но в данный момент требовалось, чтобы она действовала по доброй воле. Представление начинается!

– Вы тут уже давно работаете, – начал он. – Феликс говорит, что вы отличный работник, знаете этот дом как свои пять пальцев.

– Пять лет уже за ним приглядываю. Чиню, если что поломается.

– Бассейн не течет?

– Нет, там всё в полном порядке. Можете пойти освежиться, если хотите. Питание там с отдельного щитка с автоматами, он на стене оранжереи.

Стоящий в углу человек Ганса-Петера, Бобби-Джо, не сводил глаз с Кари. Даже в тех культурах, где пристально разглядывать посторонних людей не считается чем-то неприличным, взгляд Бобби-Джо сочли бы крайне неприличным. Глаза у него были оранжево-желтые, как у некоторых черепах. Ганс-Петер взмахом руки подозвал его к себе.

Подойдя, Бобби встал слишком близко от Кари.

Ей была хорошо видна надпись «По самые помидоры!», косыми сиреневыми буквами наколотая у него сбоку на шее, под начинающим отрастать тюремным ежиком. На пальцах – буквы «LOVE» и «HATE» [10] «Любовь» и «ненависть» ( англ. ). , на тыльной стороне руки – «Мануэла». Из-за непропорционально маленькой головы ремешок бейсболки затянут чуть ли не до упора и торчит далеко вбок. Кари при виде этого выступающего хвостика сразу кольнуло воспоминание о чем-то нехорошем – мелькнуло и тут же пропало.

– Бобби-Джо, волоки все тяжелое в павильон у бассейна, – распорядился Ганс-Петер.

Когда Бобби проходил мимо Кари, то якобы невзначай мазнул ей по ягодицам тыльной стороной руки. Она дотронулась до перевернутого латинского креста Святого Петра, свисающего с шеи на четках.

– Электричество и вода по всему дому включены? – продолжал расспросы Ганс-Петер.

– Да, – кивнула Кари.

– А есть двести двадцать?

– Есть. В прачечной и прямо за кухонной плитой. Еще в гараже зарядка для гольф-карта с двухсотдвадцативольтовой розеткой, над ней на крючке – два удлинителя. Пользуйтесь красным, черный не трогайте. На черном кто-то зубец заземления обломал. Рядом – два двадцатиамперных предохранителя. В павильоне у бассейна тоже надо автоматы включить.

– А есть план дома?

– Архитектурный план и схема проводки – в библиотеке, в низеньком шкафчике.

– Сигнализация подключена к центральному офису или напрямую к полиции?

– Нет, она тут отдельная – просто к сирене на улице. Четыре зоны, двери и датчики движения.

– Еда какая-нибудь в доме есть?

– Нет. А вы здесь и питаться собираетесь?

– Да. Кое-кто из нас.

– Ночевать тоже будете?

– Пока не закончим работу. Некоторые и есть, и спать будут здесь, в доме.

– Еду тут вообще-то развозят. Передвижные закусочные. Тут на улице кое-где строят, так что они обслуживают рабочих. Неплохо кормят. Особенно в начале недели. Вы услышите – они сигналят, когда приезжают. Лично мне больше по вкусу «Комидас Дистингидас»; еще «Братья Салазар», говорят, тоже хорошая фирма. Последняя съемочная группа как раз у них питалась. У них на фургоне сбоку «Горячие закуски» написано. Могу дать их телефон, если вы хотите, чтобы они сюда специально заезжали.