Жоэль Диккер - Исчезновение Стефани Мейлер

Первый раз с тех пор, как началось это дело, у нас что-то прояснилось. Наши тиски начали сжиматься. Однако обитатели города пребывали на грани массового психоза, и первая полоса сегодняшней “Орфеа кроникл” подливала масла в огонь. До конца я это осознал, когда Анне позвонил Коди:

– Ты читала газету? Убийство Стефани связано с фестивалем. Я сегодня в пять вечера собираю волонтеров в кафе “Афина”, мы думаем объявить забастовку. Мы не чувствуем себя в безопасности. Возможно, фестиваль в этом году не состоится.

В это время в Нью-Йорке

Стивен Бергдорф с женой возвращались домой пешком.

– Я знаю, у журнала сложности, – ласково сказала ему жена, – но почему бы тебе все-таки не уйти в отпуск? Ты же знаешь, это пойдет на пользу нам всем.

– По-моему, с точки зрения финансов, сейчас не время для сумасбродных путешествий, – резко одернул ее Стивен.

– Сумасбродных? – возразила жена. – Моя сестра одолжит нам трейлер. Поедем по стране. Никаких особых расходов не потребуется. Доедем до Йеллоустонского национального парка. Дети мечтают побывать в Йеллоустоне.

– В Йеллоустоне? Там слишком опасно, медведи и все такое.

– Господи, Стивен, да что на тебя нашло? – рассердилась жена. – В последнее время только и делаешь, что ворчишь.

Они подошли к дому, и Стивен вздрогнул от неожиданности: их поджидала Элис.

– Здравствуйте, мистер Бергдорф, – сказала она.

– Элис, какой приятный сюрприз! – пробормотал он.

– Я принесла все нужные документы, вам осталось только подписать.

– Ну, разумеется, – отозвался Бергдорф; актер из него был никудышный.

– Документы срочные. Поскольку после обеда вас не было в офисе, я решила, что завезу их вам на подпись домой.

– Очень любезно с вашей стороны, – поблагодарил Стивен, глупо улыбаясь жене.

Элис протянула ему папку со всякими письмами. Он проглядел первое письмо, держа папку так, чтобы супруга ничего не видела, – рекламная рассылка. Изобразив на лице интерес, он взглянул на следующее письмо. Это был листок, на котором Элис написала:

Наказание за то, что целый день не давал о себе знать: 1000 долларов.

Снизу был приколот скрепкой уже заполненный чек на ее имя из его чековой книжки. Книжку она у него изъяла.

– Вы уверены, что это корректная сумма? – дрожащим голосом спросил Бергдорф. – По-моему, дороговато.

– Цена справедливая, мистер Бергдорф. За качество надо платить.

– Ну, тогда подписываю, – еле выдавил он.

Подписав чек на 1000 долларов, он закрыл папку и протянул ее Элис. Попрощался с кривой улыбкой и ринулся вместе с женой в дверь. Через несколько минут он уже звонил ей из туалета, пустив воду из крана.

– Элис, ты рехнулась? – прошептал он, примостившись между унитазом и раковиной.

– Где тебя носило? Исчезаешь, и ни слуху ни духу?

– Мне надо было кое-куда смотаться, – промямлил Бергдорф, – а потом я заехал к жене на работу.

– Смотаться? Это еще куда?

– Мне велели никому не говорить.

– Если ты немедленно все не расскажешь, я сейчас заявлюсь к тебе и все расскажу твоей жене.

– Ладно, ладно, – взмолился Стивен. – В Орфеа я ездил. Послушай, Элис, Стефани убили…

– Что?! И ты туда ездил, трижды кретин! Боже, ну почему ты такой кретин? Что мне с тобой делать, дурак ты безмозглый?

Элис в бешенстве бросила трубку. Прыгнула в такси и отправилась в Манхэттен, в конец Пятой авеню, где расположены шикарные бутики. У нее есть тысяча долларов на карманные расходы, и она ни в чем себе не будет отказывать.

Элис вышла из такси неподалеку от застекленной башни, где находился офис “Канала 14”, влиятельной частной телестудии. В конференц-зале на 53-м этаже генеральный директор Джерри Райс проводил совещание руководства канала:

– Как вы знаете, наш рейтинг с начала лета сильно понизился, я бы даже сказал, катастрофически рухнул. Потому я вас и собрал. Мы должны срочно что-то предпринять.

– Где главная проблема? – спросил кто-то из креативщиков.

– Проблема с нашей восемнадцатичасовой программой. Нас заткнул за пояс “Смотри!”.

Канал “Смотри!” был прямым конкурентом “Канала 14”: примерно та же аудитория, равный рейтинг, сходный контент. Каналы вели ожесточенную борьбу за рекордные рекламные бюджеты на самые популярные передачи.

– “Смотри!” крутит дико успешное реалити-шоу, – пояснил директор по маркетингу.

– В чем там фишка? – спросил Джерри Райс.

– Вообще-то ни в чем. Показывают трех сестер. Как они обедают, ходят по магазинам, на гимнастику, ссорятся, мирятся. Их типичный день.

– И где они работают?

– Нигде не работают, – отозвался программный директор. – Им за то и платят, что они ни фига не делают.

– Такое мы сами можем сделать, даже лучше! – заявил Джерри. – Нужно еще более бытовое реалити-шоу.

– Но целевая аудитория реалити-шоу – люди скорее бедные и малообразованные, – заметил шеф-редактор. – Они включают телевизор, чтобы им дали мечту.

– Вот именно, – ответил Джерри, – нам нужна идея, как обратить зрителя к самому себе, к его стремлениям. Реалити-шоу, влекущее его вперед! К осени мы могли бы представить новую концепцию. Надо нанести решающий удар! У меня уже есть слоган: “Канал 14. Ваша мечта – в вас самих!”

Предложение было принято на ура.

– О, звучит круто! – одобрил директор по маркетингу.

– Я хочу, чтобы к осени у нас была ломовая передача. Чтобы все на ушах стояли! Чтобы мы к сентябрю запустили гениальную концепцию и вся аудитория была нашей! Даю вам ровно десять дней: в понедельник четырнадцатого июля мне нужны предложения по главной программе осени.

Джерри распустил собравшихся. Когда все стали расходиться, у него запищал телефон. Звонила его жена, Синтия. Он снял трубку.

– Джерри, – с упреком сказала Синтия, – я уже не первый час не могу тебе дозвониться.

– Прости, у меня было совещание. Ты же знаешь, у нас сейчас напряженка, готовим программы к следующему сезону. Что случилось?

– Дакота сегодня вернулась в одиннадцать утра. И опять пьяная.

Джерри беспомощно вздохнул:

– Синтия, ну я-то что могу поделать?

– В конце концов, эта наша дочь, Джерри! Ты же слышал, что сказал доктор Лерн: ее надо увозить из Нью-Йорка.

– Увозить из Нью-Йорка! Как будто это что-то изменит.

– Джерри, не будь ты таким фаталистом! Ей всего девятнадцать. И ей нужна помощь.

– Как будто мы не пытаемся ей помочь…

– Ты себе не представляешь, каково ей сейчас, Джерри!

– Зато я прекрасно себе представляю, что моя девятнадцатилетняя дочь – наркоманка! – взорвался он, но успел понизить голос на последней фразе, чтобы никто не услышал.

– Давай не по телефону, – предложила Синтия, чтобы его успокоить. – Ты где?

– Как ты думаешь, где я могу быть?