Уоррен Мерфи - Наследница Дестроера

– Но ты же лгал о пурпурных цаплях! – напомнил Чиун.

– Я видел их!

– А я видел тебя на берегу, – холодно подытожил Чиун. – Встань, Пул Янг, верный хранитель, и занимайся внуками.

Римо спросил Чиуна:

– Если убийца здесь, он может принять облик любого из нас. Как мы тогда отличим его среди других?

– Что-нибудь придумаем. Это преступление не должно остаться безнаказанным!

– Не забудь только, кто должен совершить правосудие, – напомнил Римо.

– Это мы посмотрим. Закон Синанджу запрещает Мастеру причинять вред любому из селян – какие бы ни были на то причины.

– Только попробуй меня удержать! – ответил Римо, глядя в испуганно следящие за ним бесчисленные пары глаз.

– Я мог бы это сделать, конечно, – тихо добавил Чиун и, заложив руки за спину, двинулся вокруг столпившихся односельчан как генерал, совершающий обход войск.

– Ты, Пак, – вдруг ткнул он в молодого человека. – Как зовут твоего отца?

– Хуэй, о Мастер.

– Хорошо. Иди и встань рядом с Гонгом Правосудия. Я каждому из вас задам один вопрос, очень легкий. Кто правильно ответит – встанет рядом с Паком. И горе тому, чье лицо покажется мне незнакомым.

В течение часа Мастер Синанджу задавал по очереди всем жителям деревни, от самого древнего старца до ребенка, едва научившегося говорить, вопросы, связанные с историей семьи или Синанджу. Все ответили правильно и по одному переместились к месту, где стоял Пак. Площадь опустела, если не считать сливовых листьев, которые осенний ветер гнал по земле.

– Его здесь нет! – в нетерпении воскликнул Римо. – Ушел!

– Все наши в порядке, – подвел черту Чиун.

– Давай оставим их здесь и обыщем всю деревню.

– Согласен, – сказал Чиун. – Но будь осторожен, сын мой, мы можем иметь дело с колдовством. Против таких фокусов наши навыки не всегда годятся.

– Я в эту чушь не верю! – сказал Римо и зашагал прочь. Чиун поспешил за ним.

– Эту чушь, как ты ее называешь, ты видел своими глазами и слышал своими ушами. Разве не голосом Пул Янга говорил тот человек, которого мы с тобой приняли за хранителя?

– Но это же не была черная магия!

– Что это было, нам еще предстоит выяснить. Но что-то же было! И ты знаешь это не хуже меня. Идем, надо поговорить с Джильдой.

– Зачем?

– А ты ее проверял? Может, она не та, кем кажется?

– Что я, Джильду не могу отличить?

– А я Пул Янга знаю с самого детства.

Дверь в Дом Мастеров была закрыта, но не заперта. Острый глаз Чиуна заметил это еще издали.

– Мне казалось, ты сказал, что запер дверь? – на ходу бросил он, ускоряя шаг.

– Запер, – медленно проговорил Римо.

Он пустился бегом и стрелой ворвался в дом.

– Джильда! – От страшного предчувствия голос Римо звучал глухо.

Мастер Синанджу влетел в тронный зал и с одного взгляда определил, что сокровища на месте. Римо уже был в гостевой комнате, он пытался разбудить Джильду.

– Римо... – спросонья хрипло отозвалась она и села на циновке.

– Что случилось? – спросил Римо.

Джильда Лаклуунская растерянно озиралась. Ее глаза были еще подернуты молочно-серой дымкой.

– Я ничего не помню. Я что, спала?

– Да, – ответил Римо. – Совсем ничего не помнишь?

– Я ждала тебя здесь, как ты велел. Фрее захотелось поиграть с детьми, она раскапризничалась. Последнее, что я помню: я сказала ей, чтобы вела себя как следует. После этого ничего не помню. – Она еще раз обвела взором комнату. Там были только Римо и Чиун. Голос Джильды упал. – Фрея...

– Посмотри в тех комнатах! – сказал Римо.

Мастер Синанджу метнулся в дверь подобно вырвавшейся из клапана струе пара. Когда он вернулся, то был точь-в-точь как обеспокоенный за внучку дедушка.

– Римо! Ее нигде нет!

Джильда Лаклуунская запахнула плащ, словно в комнате вдруг посвежело. Она молчала, но глаза ее приобретали все более осмысленное выражение.

– Быстрей, Чиун! – крикнул Римо. – Надо ее найти!

– Римо! – вдруг окликнула Джильда. Тот замер на пороге. – Моя Фрея – гость твоего селения, и если с ней что-нибудь случится, это будет на твоей совести!

Римо ничего не сказал и вышел.

На улице уже стемнело.

– Что-то тут не чисто, – зловещим тоном произнес Чиун. – До темна еще два часа.

– Забудь про календарь! – рявкнул Римо. – Мы должны найти мою дочь!

На площади селяне сбились в кучку. Они тоже прекрасно знали, что до заката еще два часа, но мрак неожиданно накрыл селение гибельным покрывалом.

– Вон они! – дрожащим голосом воскликнул Пул Янг. – Я не врал! Они опять здесь.

Римо взглянул – над берегом кружили два существа с пурпурно-розовыми крыльями, как у летучих мышей. Они вертели вытянутыми мордами на длинных шеях.

– Птеродактили! – ахнул Римо. – Я был прав.

– Сроду таких тварей не видал, – сказал Чиун. – Одно могу сказать: они высматривают добычу.

– О, нет! – простонал Римо, метнулся к прибрежным валунам и побежал по песку, в то время как птеродактили все больше снижались, в предвкушении скорой поживы виляя острыми хвостами.

По берегу со всех ног летела маленькая девочка с белокурыми волосами.

– Фрея! – окликнул Римо. – Держись, детка! Я иду к тебе!

Птеродактили резко спикировали, словно сойки, преследующие кошку. Фрея с затравленным выражением на мордашке продолжала бежать.

Римо сосредоточился на правильном дыхании и только сверкал пятками. В технике Синанджу самое главное – это дыхание: оно высвобождает скрытые возможности человеческого организма. Римо дышал неглубоко, и это позволило ему развить такую скорость, какая была недоступна птеродактилям.

Ножки Фреи мелькали. В какой-то момент она в страхе оглянулась, и тут ей под ноги попался камень.

– Не споткнись! – закричал Римо.

Она оступилась, Римо метнулся к ней. Но птеродактили были ближе. Один отвернул в сторону и напал на Римо, выставив зловещие когти. Римо нанес короткий удар, но лапа чудовища каким-то чудом оказалась проворнее. Тогда он нырнул под крыло и оказался за спиной у страшилища. Уже занеся руку для удара ему по спине, Римо вдруг остановился, будто начисто обо всем забыв.

Второй птеродактиль опустился рядом с упавшей девочкой и проворно сложил крылья. В следующее мгновение, вытянув шею, он уже опять взмыл в небо, держа в когтях извивающееся детское тельце.

– Нет! – взревел Римо.

Птеродактиль уходил в сторону океана, Римо рванулся следом. Он бежал, почти не касаясь земли, и когда добежал до воды, не погрузился вниз, а так и продолжал бежать по поверхности. Его ноги двигались с такой скоростью, что не успевали уйти под воду, и он бежал по волнам, а инерция была столь велика, что сила тяжести не могла утянуть его вниз.

Римо прищурился. Сейчас для него существовал только этот птеродактиль, несущий в когтях маленькую девочку – его дочь. Нет, он не намерен потерять и ее. Вся устрашающая энергия Синанджу, которой он владел, клокотала сейчас в его теле, заставляя все мускулы работать исключительно слаженно.