Уоррен Мерфи - Дамоклов меч

– Нисколько, – ответствовал Смит кислым голосом.

– Значит, вы знаете, зачем я сюда приехала?

– Нет, – признался Смит.

– Странно, что вы признаете это, – заметила Анна, усаживаясь в кресло и провокационно выставив колени на обозрение шефа КЮРЕ. – Я всегда восхищалась мужчинами, которые не боятся признаться, что чего-то не знают. Их так мало. У остальных на этой почве какой-то...

– Давайте к делу, – холодно прервал ее Смит. В его душе нарастало смутное беспокойство. Конечно, вряд ли эта рослая девица с кукольным лицом приехала сюда для того, чтобы его зарезать, но все-таки... все-таки...

– Я приехала, чтобы возвратить моему правительству его собственность, доктор Смит. Я знаю, что ваши верхи будут в восторге от того, что вы заполучили “Гагарина”. Уверяю вас, он не стоит того. От вашего “шаттла” он отличается только в худшую сторону.

– Где ваш корабль, я понятия не имею, – произнес Смит медленно.

– Но ведь вы можете это узнать. Вы можете разведать его местонахождение. Пошлите на это задание ваших лучших людей. Пошлите... пошлите Римо.

– Римо больше на меня не работает, – Смит удовлетворенно откинулся на стуле.

– Либо вы мне лжете, либо Римо мертв, – нахмурилась Анна.

– Ни то, ни другое, – заверил женщину Смит.

– Но ведь Римо – настоящий патриот. Он никогда бы не бросил работать на вас, а значит, на Америку.

– Год назад я мог бы согласиться с вами, мисс Чутесова, – кивнул Смит. – Но Римо, как и все мы, должен меняться. Так вот – не знаю, как это у него получилось, но он настолько увлекся своими тренировками, что стал настоящим корейцем. Или, по крайней мере, он так думает.

– Значит, у вас нет никого, способного выполнить это задание? – спросила Анна.

– Чиун все еще с нами, – проинформировал ее Смит. – Я имею в виду – официально с нами.

– Вернее, неофициально? – прищурилась Анна.

– Ну да, разумеется. – Смит закашлялся. – А где Римо? Почему он ушел, что с ним?

– Римо согласился остаться в Америке на весь срок дополнительного контракта Мастера Синанджу. Но действия его я более не контролирую.

– Это естественно – Римо всегда был непредсказуем, для мужчины по крайней мере. Но, думаю, нам удастся кое-что предпринять.

– Не вполне понимаю вас.

– Думаю, что понимаете, но хотите, чтобы я прежде выложила на стол свои карты, о’кей, вот они. Я прибыла сюда – неофициально, разумеется, – чтобы обнаружить “Юрия Гагарина”. Насколько я понимаю, ваша цель – та же самая. Однако Мастер Синанджу при всех своих несомненных достоинствах не вполне подходит для задания такого рода. Он, как бы это сказать, устроен наподобие стрелы. Укажите ему мишень – и он непременно попадет в яблочко. Но если этой мишени нет... я хочу сказать, четко обозначенной мишени, то он превращается из стрелы в молот – могучий, всесокрушающий, но абсолютно бесполезный.

– Совершенно с вами согласен, но именно в этом и состоит проблема, вы ведь тоже не можете указать Чиуну верное направление, если только не знаете, где в данный момент находится ваш “челнок”.

– Не имею представления, – призналась Анна Чутесова. – И вы, думаю, тоже поняли это.

Смит задумчиво кивнул; Анна решила, что старого бюрократа наконец проняло, и усилила натиск.

– Согласна – отдавать распоряжения Чиуну я не могу, зато обладаю некоторым, как бы это сказать... влиянием на Римо. Предлагаю вам им воспользоваться.

– То есть благодаря вашему... гм... влиянию вы отправите его на поиски “Гагарина”, так?

– А в обмен на неопровержимые доказательства того, что “Юрий Гагарин” нарушил ваше воздушное пространство без нашего на то ведома, вы поможете вернуть его моей стране. Не привлекая внимания, разумеется.

Смит покачал головой.

– Я не могу дать вам гарантии, мисс Чутесова. Как все, я нахожусь во власти приказов...

– Чушь! Такая организация, как ваша, не просуществовала бы и дня, если была бы связана какими-нибудь приказами. Автономность – вот ваше главное достоинство, Смит.

Анна с интересом наблюдала за лицом откинувшегося на спинку стула шефа КЮРЕ – левая бровь приподнята под немыслимым углом, и без того тонкие губы вытянулись в едва заметную линию, за ней она почти видела крепко сжатые зубы; мускулы нижней челюсти неестественно напряжены. Если бы кому-нибудь вздумалось писать в эту минуту с него портрет, самым подходящим названием было бы “Дилемма”.

Смит между тем напряженно размышлял. Анна, конечно, сможет заставить Римо Уильямса отправиться разыскивать “Юрия Гагарина”. А это решит многие проблемы – и решит в кратчайший возможный срок. Осталось разрешить последние сомнения, мучившие Смита с того момента, как советский “шаттл” приземлился на американской территории.

– Я знаю, вы – человек слова, мисс Чутесова. И поэтому у меня есть одна просьба к вам.

– Слушаю вас, доктор.

– Дайте мне слово, что посадка “Гагарина” не являлась частью плана, направленного против КЮРЕ или самой Америки.

– Даю вам честное слово, доктор Смит.

– Принято. – Смит примирительно поднял руки. Затем, опустив их, он нажал кнопку интеркома; в голосе его появился прежний ледяной тон: – Миссис Микулка? Распорядитесь, чтобы мистер Чиун спустился ко мне.

– Мистер... э-э... это тот самый, что все время называет вас Императором?

– Да, – Смит досадливо поморщился, – это и есть мистер Чиун.

– О, я немедленно позову его, доктор Смит. Знаете, он такой славный. Так жаль, что у него эта ужасная болезнь...

– Болезнь? – удивленно переспросила Анна. Смит отключил связь.

– Из соображений безопасности Чиун зарегистрирован как пациент санатория “Фолкрофт”. Страдающий тяжелой формой вялотекущей шизофрении. Это объясняет персоналу все странности его поведения – например, его утверждения о том, что он является единственным защитником президента и конституции.

Извинившись перед Анной Чутесовой, Смит потянулся к флакону с “маалоксом”.

Анна Чутесова наконец нашла то, что так давно искала. В этом не было никакого сомнения. Долгие годы она умудрялась идти по кремлевским бюрократическим джунглям так, словно под ее ногами вилась проложенная для нее одной золотая тропка. Но ни разу до сегодняшнего дня не пришлось ей встретить мужчину, который мог бы устоять перед ее шармом, ее холодной и властной чувственностью, ее женственностью или – если все это не помогало – ее главным оружием, презрительной мимолетной усмешкой.

Формула ее успеха была проста: никогда не желай мужчину больше, чем он желает тебя. Все без исключения мужчины волочились за ней; Анна, со своей стороны, притворялась, что не обращает на них внимания. Научилась она этому давно – еще работая в центральном аппарате комсомола, советской молодежной организации. Один из членов Центрального комитета оценил ее ум, но еще больше оценил он ее стройные ноги. Вследствие чего и сделал Анне, тогда шестнадцатилетней красотке, соблазнительное предложение. За одну ночь, проведенную с ней, он пообещал отправить ее с группой членов ЦК в ознакомительную поездку по Швеции.