Стивен Лезер - Жесткая посадка

Шеферд сел на койке, свесив ноги. Ли расклеивал на стене картинки из журналов — пейзажи, лесные чащи, фотографии пустынь, плывущую по океану лодку, все, что нельзя найти в тюрьме. Для Шеферда они тоже были недоступны, но он сам посадил себя за решетку. Он знал, почему остался здесь и не отказался от задания. Ему хотелось добить Карпентера. Это была война, и он сделает все, что нужно для победы.

Шеферд услышал, как охранник объявил об окончании свободного времени, а парой минут позже в двери появился Ли.

— Тебя вызывают в кабинку, — сообщил он.

— Зачем?

— Не знаю. Стаффорд попросил тебя позвать.

— Скажи ему, чтобы катился ко всем чертям.

— Что с тобой сегодня?

— Просто хочу, чтобы меня оставили в покое.

— Если ты пошлешь Тони Стаффорда, тебе быстро подыщут тихое местечко, — заметил Ли. — Сюда вломится куча полицейских и потащат тебя в изолятор. Там ты будешь наслаждаться картонной мебелью, отсутствием сортира и всякой дрянью, которую начнут пихать тебе в еду, чтобы ты вел себя спокойнее.

Шеферд глубоко вдохнул. Пора возвращаться в роль. Что бы ни происходило снаружи, для обитателей тюрьмы он Боб Макдоналд, крутой парень и матерый преступник. Если он будет вести себя иначе, операция провалится.

Он медленно пересек площадку. Стоявший у двери Хили распахнул ее, когда Шеферд подошел. Охранник махнул рукой, приглашая его войти.

— В чем дело? — спросил Шеферд.

— Ты хотел сказать — в чем дело, мистер Хили?

Стаффорд следил за ними из кабинки.

— Обойдешься, — буркнул Шеферд.

— Если будешь грубить, я напишу на тебя рапорт.

Шеферд пропустил его слова мимо ушей и приблизился к диспетчерской.

— Мистер Стаффорд, охранник Хили отказывается объяснить, зачем меня вызвали из камеры.

— Делай, что тебе говорят, Макдоналд, — процедил Стаффорд.

— "Тюремные правила", параграф шестой, пункт два: «Общаясь с заключенными, охрана обязана воздействовать на них своим личным примером и авторитетом, завоевывая их расположение и пробуждая в них стремление к сотрудничеству». Чтобы пробудить во мне стремление к сотрудничеству, вы должны объяснить, зачем меня вызвали.

Стаффорд вздохнул.

— Тебя хочет видеть начальник тюрьмы.

— Для чего?

— Сам у него спроси.

Стаффорд повернулся к нему спиной.

— Идем, Макдоналд, — проворчал Хили. — У меня полно работы.

Шеферд подумал, что Гозден решил поговорить с ним о смерти Сью. Меньше всего ему хотелось обсуждать эту тему, но у него не было выбора. Ли прав: отказываясь выполнять приказы, он рискует оказаться в изоляторе.

Хили проводил Шеферда по коридору безопасности и подождал, пока один из секретарей проводит его в кабинет. Не успела за ним закрыться дверь, как Гозден вскочил с кресла и ткнул в него пальцем.

— В какие игры ты играешь? — крикнул он.

— Что? — не понял Шеферд.

Он ожидал утешения, а на него набросились с обвинениями.

— Я слышал, что тайным агентам положено держаться в тени. Работать исподтишка. А ты уже отправил в больницу половину секции.

До Шеферда наконец дошло. Комендант говорил о Юржаке, Дикобразе и Волосатом.

— Я тут ни при чем.

Ему оставалось только лгать. Если он признает, что напал на заключенных, у начальника тюрьмы появится удобный повод прекратить всю операцию. Даже не имея права напрямую удалить Шеферда из тюрьмы Шелтон, он вполне может выжить его отсюда, просто обронив пару лишних слов.

— Не надо считать меня за идиота, детектив Шеферд, — произнес Гозден. — Одному сломали ногу, на другом живого места не осталось, а у третьего выбиты зубы, ушиб почек и дыра в ноге. За каждого из них тебе могут дать семь лет, уже по-настоящему.

— Кто-нибудь сказал вам, что это сделал я?

— Хватит меня дурачить, Шеферд. Ты сидишь здесь уже достаточно долго и понимаешь, что к чему. По тюрьме пошел слух. Ты метишь в главари.

Шеферд покачал головой:

— Неправда.

— Тогда объясни мне, что здесь происходит.

Гозден сел за стол, взял в руки карандаш и постучал им по металлической подставке для бумаг. Шеферд посмотрел на Гоздена. Этот человек командовал учреждением, где порядок поддерживала не охрана, а сами заключенные, где арестанты выполняли работу надзирателей и богатый наркоторговец спокойно устраивал свои делишки.

— Я выполнял свое задание, только и всего.

— Сомневаюсь, что тебе дали полномочия калечить заключенных! — бросил Гозден.

Шеферд выдержал паузу. Он не мог объяснить коменданту, что напал на Юржака для того, чтобы получить место в бригаде уборщиков. Или что его атака на Дикобраза и Волосатого явилась упреждающим ударом, а не вынужденной самозащитой. Гозден — гражданский служащий, и если раньше ему приходилось напрямую сталкиваться с заключенными, теперь он следил за ними только из-за своего стола. Он прочитал досье на Джералда Карпентера, но не знал его и не понимал, что он собой представляет. Не понимал он и того, что иногда возникают ситуации, когда цель оправдывает средства.

— Только не надо мне говорить, что нельзя приготовить яичницу, не разбив пару черепов, — добавил Гозден.

— Даю вам слово, что все мои действия были строго продуманы и не выходили за рамки необходимого.

— Юржак лежит в больнице со сломанной ногой.

— Да, но это торговец наркотиками, пытавшийся убить сотрудника иммиграционной службы, — напомнил Шеферд. — Он получил по заслугам.

— Не забывай, что это блок предварительного заключения. Существует презумпция невиновности. Но даже если бы его осудили и приговорили к сроку, кто ты такой, чтобы ломать ему ноги?

Шеферд с трудом подавил вспышку гнева. Он хотел возразить Гоздену, что Юржак не просто так получил свое место в бригаде уборщиков, а заплатил за него. Что жизнь в секции насквозь коррумпирована, заключенные легко покупают себе дополнительные привилегии и блага и что все это было бы невозможно, если хотя бы один надзиратель не брал взятки. Но Шеферд сознавал, что сначала надо разобраться с Карпентером и лишь потом посвящать Гоздена в масштабы коррупции в тюрьме.

— Я даю вам слово. Я не имею никакого отношения к тому, что случилось с Юржаком или другими заключенными.

Все, что ему оставалось, — полностью отрицать свою вину. Камеры не зафиксировали никаких правонарушений, свидетелей тоже не было. Надо стоять на своем, и начальник тюрьмы не сможет ничего доказать.

— Значит, то, что вскоре после твоего прибытия трое заключенных попали в больницу, — чистое совпадение? — усмехнулся Гозден.

— В тюрьме много насилия.

Он несколько секунд сверлил взглядом Шеферда.

— Я могу вышвырнуть тебя из блока, — произнес он после паузы.

— Сомневаюсь, что дело обстоит так просто, сэр, — спокойно промолвил Шеферд. — Мой босс напрямую подчиняется министерству. Пусть я самый обычный детектив, но эта операция санкционирована на высоком уровне, и у вас нет полномочий для ее отмены.