Джереми Лэйн - Когти

Франсуаза говорила бессвязно и глаза ее блуждали. Доктор доброжелательно смотрел на нее.

— Я уйду, — мягко сказал он, — но мне не нужны деньги из вашей страховки. Когда вы найдете необходимым, приходите повидаться со мной в клинику. Будьте благоразумны, успокойтесь и тогда мы поговорим о делах. А сейчас, пользуясь случаем, я вам советую принять аспирин и прилечь.

— О, доктор! — задрожав, сказала она. Но он уже вышел за дверь.

Внизу он не увидел ни Джорджа Кивера, ни шерифа Хаскелла и не встретил их, выйдя из здания.

На стоянке машин он перебросился несколькими словами с охранником, который указал ему дорогу.

— До свидания, доктор, идите вперед.

Когда Вайт пришел на опушку леса, подтвердилось, что охранник прав. Он ничего не увидел, кроме того, что множество людей наследили на газоне, главным образом около места происшествия. Возможно, он сможет разглядеть все получше на фотографиях, сделанных полицией после того, как унесли труп.

Вайт оглянулся на казино. Охранник рассматривал площадку, где был найден Джейс Коннерли. Здесь тоже было истоптано после первого убийства.

Будет интересно, если Хопп определит, что против Дэвиса также применили дубинку, подумал доктор.

Ватни Вайт ходил по кругу, который, расширяясь все больше, переходил в спираль, охватывающую место происшествия — там, где недавно лежал Флетчер Дэвис.

Он наклонился, чтобы поднять деревянную щепку, не похожую на ветку или корешок. Она лежала на земле рядом с убитым. Вайт изучал ее, поворачивая между пальцами, она была сухая, не длиннее его мизинца, но не такая толстая. С одной стороны она была темно-каштановой и полированной. Другая сторона — темная, как земля. Края щепки показали свежий излом, совсем недавний.

— О! — воскликнул Вайт, вдруг увидев все происшедшее новыми глазами. — Не два, а только один человек замешан в этих преступлениях.

Он положил в карман кусочек дерева и направился к «Голубому Джеку».

Из телефонной кабины бара доктор позвонил в полицию. Его соединили с инспектором Хоппом.

— Да, да, алло. Кто это? — услышал он его голос в трубке.

— Это я, Вайт.

— Я тебя узнал. Но что там? Что-нибудь нашел?

— Немного, но и немало, — засмеялся доктор. — Ты получил заключение лаборатории?

— Да, оно здесь. Его копия пойдет в офис к шерифу.

— Хорошо, прочитай мне заключение, — сказал Вайт. — Уже сделана экспертиза ран, полученных Дэвисом?

— Да, на лице и шее, — ответил Хопп, — они очень глубокие, почти в дюйм глубиной. Ему разорвали артерию.

— Там обнаружена... земля, например?

— Да, и в ней найдены химикаты.

— Сульфат, — уточнил доктор.

— Ты случайно не знаешь, это не яд?

— Нет, это не яд, — сказал Вайт. — Есть что-нибудь еще? Возможно, фосфат кальция?

— Да, действительно... но кто читал заключение, ты или я? Ты говоришь, фосфат кальция. А это яд?

— Нет, — сказал Ватни Вайт, — это применяют для удобрения... А теперь по поводу царапин... Там было еще что-нибудь... похожее на ушиб головы?

— Да, ты же еще утром спрашивал! Присутствуют следы очень сильного удара в голову, в правый висок. Ну, и что же ты думаешь?

— Я думаю о резиновой дубинке, — ответил Вайт.

— Ты нашел ее?

— Пока нет. Спасибо за информацию. А сейчас всего доброго.

Вайт подъехал к соседнему зданию. Это был дом Коннерли. Он спросил у экономки, дома ли Джон.

— Нет.

— А мистер Стентон дома?

— Он в городе, — ответила миссис Свенсон.

— Хотелось бы в это верить, — сказал Вайт. — Ведь ему необходимо заканчивать репетицию. Мне кажется, музыканты уехали, но мистер Стентон должен находиться в музыкальном зале.

Тут же доктор поднял щеколду и прошел к Стентону. Он увидел композитора, ставящего новую пластинку на проигрыватель для прослушивания.

Вайт, не объясняя свой визит, с ходу заговорил с ним:

— Мне нужен ваш совет.

— Пожалуйста, доктор. О чем пойдет речь? Стентон отложил пластинку. Вайт бросил взгляд на прислоненную к роялю желтоватого цвета виолончель из старого клена.

— Хотите, мы поговорим здесь?

— Да, а потом я хочу послушать свою новую пластинку. Она написана специально для Риты. Но ночью мне она не понравилась. Я не мог даже вообразить, что из моей абстрактной музыки сделают мелодраму. Возможно, это не ее вина, она еще слишком молода, чтобы понять это. Но я сочинил новое гениальное произведение для ее манеры танца.

— Это великолепно! — одобрил Вайт. — Но вы, наверное, устали. Вы много работали?

— Нет, — ответил Стентон. — Я сгорал в огне собственного вдохновения! Ничто меня так не волнует. Жизнь композитора очень сложна. Многие люди не понимают этого.

— Но я прекрасно понимаю, что вы хотите сказать, — проговорил Вайт, подходя к окну.

Тень от облака упала на последнее дерево и достигла ровных рядов грядок.

— У вас хороший огород, — отметил Вайт. — Вы за ним ухаживаете?

— Да, весной я высыпал на него целую повозку удобрений, — объяснил старик с порозовевшим лицом, глядя на уже созревшие помидоры. — Мне неприятно видеть эти раздавленные плоды.

— Вы написали на земле какую-то музыкальную фразу? Мы не наступили на нее? — спросил доктор.

— Сегодня нет, — Стентон посмотрел на грабли, которыми он иногда чертил пять нотных линий на земле. — Как хорошо, что вы это принимаете во внимание. Мой брат и мой племянник всегда были рады поглумиться над моей привычкой записывать здесь свои творения.

— Потому что они не понимали их, — сказал Вайт любезно. — Я заметил, что ваша виолончель находится в зале. А где другая, с красно-каштановым оттенком?

— Она убрана, — старик пронзил Байта взглядом.

— Почему? — спросил тот.

— Она расклеилась, — ответил Стентон. Его проницательный взгляд, полный огня, как бы выстрелил в лицо доктора.

Вайт медленно повернулся спиной к композитору, а потом неожиданно отскочил в сторону и резко повернулся. Как раз вовремя, чтобы уклониться от удара!

Он быстро завернул руку Стентона за спину, тот, застонав, наклонился и упал на колени перед Вайтом, который вырвал у него резиновую дубинку.

Вайт посмотрел на оружие и спокойно произнес:

— Чувствуется, вдохновение в вашей жизни, Стентон, зашло так далеко, что даже никакие человеческие законы не смогут смягчить вашу вину и оправдать вас. Вы убили своего брата!

— Не убивайте меня! — взмолился старик, не поднимаясь с колен.

— Я и не думаю делать этого, — сказал Байт, стоя над ним. — Встаньте!

Преступник выпрямился, он тяжело дышал, его глаза сверкали яростью и страхом, лицо побледнело.

— Как вы это узнали? — бормотал он. — Я думал, что вы только лишь врач.

Ватни Вайт спрятал дубинку в карман.

— Вы оставили очень много следов, — объяснил он. — Мне вы сказали, что играете на виолончели. Музыкальный диапазон этого инструмента весьма велик. С его помощью можно передать самые невероятные звуки. Например урчание, рев, завывание. Никакого тигра в действительности не было. Это ваши «зубы» оставались на несчастных жертвах. Вы были в лесу за казино и производили кошмарные звуки.