Эрик Ластбадер - Черное сердце

Второй комментарий был подписан штатным аналитиком газеты, он связывал этот взрыв с взрывом, происшедшим несколько недель назад в Перу и с недавним убийством подполковника Де Витта в Каире. Между строк ясно читался вопрос:

«Направлены ли все эти акты конкретно против США?»

Кэтлин в очередной, двенадцатый раз взглянула в сторону интересовавшего ее дома, и на этот раз терпение ее было вознаграждено: она увидела, что из ворот кто-то вышел. Что это был человек молодой, Кэтлин поняла сразу. Она направилась за ним, затем остановилась.

Этот человек не мог быть Эллиотом Макоумером: внешность его ясно говорила о восточном происхождении. Молодой красавец, однако, не японец и не китаец — по работе Кэтлин часто приходилось иметь отношения с выходцами из Азии, и она научилась отличать одну нацию от другой.

Он и не бирманец — это Кэтлин тоже поняла: кожа у него более светлого, чем у бирманцев, оттенка. Скорее всего, кхмер: смуглая кожа, четко вылепленное лицо, гибкое мускулистое тело... Да, он наверняка из Камбоджи.

Молодой человек был настолько хорош, что Кэтлин даже по-кошачьи облизнулась. Но дело прежде всего, напомнила она себе. И все же не могла оторвать взгляда от его удалявшейся в сторону Бродвея фигуры. Какие изумительно широкие плечи, узкие бедра, какая грация!

Из-за него она чуть было не упустила Эллиота. Этот молодой человек был отнюдь не красавцем и значительно проигрывал в сравнении с камбоджийцем. Не хватало ему и особого магнетизма, которым обладал его отец. Обыкновенный юноша, правда, одетый с некоторой претензией на бунтарство — в вылинявшие джинсы и клетчатую рубашку с короткими рукавами; на шее у него болтался ковбойский галстук-шнурок.

Она вздохнула: ну почему Эллиот не так же привлекателен, как тот камбоджиец? Но Кэтлин была реалисткой. Раз Эллиот таков — значит, таков.

Она сбежала по ступенькам и пошла вслед за ним. Затем перешла на другую строну улицы и все время старалась держаться примерно в полу квартале сзади.

По просьбе Билла Брейди, второго старшего партнера их фирмы, ей уже приходилось заниматься слежкой. Конечно, фирма порою прибегала к услугам частных детективов, но, как говаривал Брейди, бывают дела, которые не должны выходить за пределы семейного круга. Как-то раз под видом отпуска он отправил ее в одну из лучших сыскных школ в Грейт-Фоллзе, штат Виргиния, где она за две недели обучилась всем основным приемам.

Эллиот уверенно двигался вперед, и Кэтлин поняла, что у него есть какая-то конкретная цель. На Седьмой авеню он повернул к югу, пересек Четырнадцатую улицу и углубился в Вест-виллидж. Миновав еще несколько кварталов, он уверенно толкнул стеклянную дверь ресторана. Кэтлин досчитала про себя до пятидесяти и перешла улицу. Снаружи, на тротуаре, стояло с полдюжины столиков, через центральный вход была видна деревянная стойка бара. Среди немногих посетителей Кэтлин без труда разглядела Эллиота.

Он сидел спиной к ней, лицом к какой-то светловолосой девушке. На взгляд ей было не больше девятнадцати — двадцати. Светлые волосы коротко острижены, по-панковски стоят дыбом, с одной стороны выкрашены в синий цвет. На девушке черные брючки в обтяжку и свободная блузка без рукавов «леопардовой» расцветки. Кожа совершенно не тронута загаром.

Кэтлин уселась на высокий табурет у бара и заказала «кровавую Мэри». Девушка о чем-то горячо, даже сердито говорила. Эллиот же, напротив, был спокоен. Как Кэтлин ни старалась, она не могла расслышать ни слова.

Кэтлин уже было продумала ход своих дальнейших действий, как разговор вдруг принял неожиданное направление: девица в тигриной шкуре взвизгнула и что-то крикнула Эллиоту. Кэтлин встала с табурета и медленно пошла в их сторону, стараясь не смотреть на парочку, однако не выпускала из вида.

Девушка опять что-то рявкнула, резко вскочила и перевернула стоявший перед ней стакан. Теперь вскочил и Эллиот. Он толкнул девушку, та пошатнулась и полетела на как раз проходившую мимо Кэтлин. Кэтлин была вполне готова к такому развитию событий, однако сделала вид, что испугалась. Она подхватила девушку, та повернулась к Кэтлин, что-то прошипела сквозь зубы и выскочила из ресторана.

Кэтлин стояла как вкопанная и смотрела на Эллиота.

— Ох, извините, — в смущении произнес он. — С вами все в порядке?

— Со мной-то все нормально, а вот как с вами?

Он улыбнулся, и улыбка мгновенно преобразила его лицо: этот Эллиот определенно Кэтлин нравился.

— Мы все время ссоримся.

— Неужели? — переспросила она. — У вас, должно быть, интересные отношения. Вам не приходится скучать, — и отправилась в дамскую комнату. Делать ей там было совершенно нечего, и она принялась читать надписи на стенах. «Он из тех, кто разбивает все сердца», — читала она. Ниже, другим почерком, было подписано: «Неужели? Дайте номер справочника».

Затем внимательно оглядела себя в давно немытом зеркале и вышла. Эллиот остановил ее на пути к бару.

— Почему бы вам не выпить со мною?

— А почему я должна это делать?

— Да потому что мне бы этого очень хотелось.

— Хорошо, по крайней мере, вы ответили честно, — она улыбнулась. — Ладно, по-моему, вы действительно должны мне угощение, — и махнула бармену, который принес ее коктейль. — Расскажите-ка мне о своей подружке.

— О Полли? — Он засмеялся. — На нее лучше смотреть, а не слушать.

Кэтлин изобразила искренний интерес:

— Тогда почему вы с ней встречаетесь? Вы не производите на меня впечатление человека, довольствующегося малым.

Эллиот, с которым женщины еще никогда в жизни так серьезно не разговаривали, смутился:

— Ну, я с ней не так уж, чтобы и встречаюсь... Извините, я не представился. Меня зовут Эллиот Макоумер.

Она заметила, что он внимательно ее разглядывает: проверяет реакцию на известное имя? Он явно хочет, чтобы его принимали как такового, а не как сына своего отца.

Она протянула ему руку:

— Кэтлин Кристиан, — лицо ее было безмятежно: она ничем не выдавала своего знакомства с этим именем. — А что, если вы пригласите меня на ленч?

Трейси отвез Туэйта к себе, на Восточную Тридцатую улицу, просто потому, что полицейскому больше некуда было пойти.

— Может, ты хочешь к Мелоди? — спросил Трейси, когда они выходили из ресторана.

— Ни в коем случае, — Туэйт поморщился. — Не хочу, чтобы она меня таким видела. Все ее материнские инстинкты заработают на всю катушку.

Трейси искоса глянул на него:

— А, может, это не так уж и плохо? Ты же говорил, что она очень специфическая женщина.

— Значит, я врал, — отрезал Туэйт. Потом подумал и произнес: — Кажется, сейчас поздно звонить Уайту. Очень бы хотелось поскорее получить те снимки, — он старательно избегал смотреть Трейси в глаза. Да и говорил уже с трудом.