Поль Альтер - Цветы Сатаны

— Ну и как вы ее находите? — спросила Дебра, стоя перед портретом Виолетты.

— Очень хороша… Во всяком случае, имя 1подходит, и, если это ее комната, можно судить, как она обожала цветы. Мне кажется, здесь до сих пор стоит какой-то неуловимый цветочный аромат.

— Мне тоже так кажется.

— А знаете, эта небольшая экскурсия лишь укрепила меня в моем решении: мне все больше хочется приобрести этот дом. Желательно бы узнать его историю. Пойдемте. Порасспрашиваем в деревне.

— Вместе? — удивилась Дебра.

— Конечно, вы и я. Не такой уж я мужлан, чтобы оставить заблудившуюся красотку одну! А впрочем, разве вы сами не заявили, что дом продается вместе с вами?

Питер Сатклиф говорил любезно-шутливым тоном, но в то же время Дебра чувствовала, что понравилась ему. И это физическое влечение ей польстило. Во время осмотра дома Питер несколько раз брал ее за руку, словно девочку. Ей нравилось прикосновение его твердой руки, нравился хрипловатый глубокий голос. С этим мужчиной она чувствовала себя в безопасности.

Булочница, которая не знала адреса агентства, посоветовала им обратиться к Кейту Симпсону, местному всезнайке, бывшему преподавателю философии, ушедшему на пенсию. Жил он в своем домике на другом конце деревни. Дала она им и адрес садовода Фреда Аверила, теплицы которого находились рядом с церковью.

Позолоченная утренним солнцем, деревня Марфорд выглядела спокойной и прелестной со своими нарядными домиками, балкончики которых утопали в цветах герани. А особую прелесть деревушке придавало то, что застроена она была без всякого стремления к единообразию. У Дебры сложилось впечатление, что и она сама по многим причинам вступала в новую, лишенную унылого однообразия жизнь. Когда они нашли Фреда Аверила — тот занимался починкой рам своих теплиц, — у нее появилась еще одна причина для волнения. После того как ее спутник представился садоводу, тот не без некоторого колебания, причиной чему послужила видимая разница в возрасте стоящей перед ним пары, обратился к Дебре:

— Миссис Сатклиф, полагаю?

Бывший летчик тоже не без колебания ответил за нее:

— Да, миссис Сатклиф. Мы уже давно подыскиваем себе домик в провинции, и нам показалось, здесь мы нашли то, что искали…

«Миссис Сатклиф»? Дебре захотелось рассмеяться, настолько непривычно, нелепо, необычно это звучало… Она понимала, что подобный ответ вырвался у Питера нечаянно, и ничуть не рассердилась. Более того: это «миссис Сатклиф», похоже, окончательно обрезало все, что связывало ее с прежней фамилией, которую она теперь напрочь вычеркнула из своего словаря.

Когда молодая женщина вышла из задумчивости, разговор двух мужчин уже завязался.

— И вас заинтересовал именно этот дом? — спросил садовод, не скрывая удивления.

Фреду Аверилу было под пятьдесят, и, несмотря на передник, перепачканный землей, держался он как джентльмен: спина прямая, как палка, разговор рассудительный, умеренная жестикуляция. Седеющие волосы были тщательно зачесаны назад, открывая лицо с прямым взглядом. Выражение удивления было искренним.

— Вы, без сомнения, купите его за небольшую цену, — продолжил он. — Я лично в этом не сомневаюсь. Уже несколько месяцев, как этот дом продается. Вот только не знаю, стоящая ли для вас будет эта сделка. Если бы мне было дозволено дать совет, я бы сказал: забудьте о нем и ищите в другом месте.

— Да нет, именно он нам нужен! — вмешалась Дебра, взяв под руку своего спутника, который утвердительно кивнул, прежде чем спросить:

— А что, есть весомая причина?

— Даже не одна, а несколько!

Тем временем к ним подошла полненькая белобрысая женщина с бесцветным лицом. Фред Аверил представил свою супругу Глэдис, которая, узнав о планах посетителей, тотчас присоединилась к мнению мужа:

— И вправду, это было бы очень неосторожно с вашей стороны. Со всеми, кто осмеливался жить там, случались несчастья!

— В доме водятся привидения? — иронически поинтересовался Питер.

— Честно говоря, не исключено.

— И у этого призрака лицо красивой молодой женщины?

— О ком это вы говорите? — насторожилась Глэдис.

— О некой Виолетте.

Лицо миссис Аверил окаменело.

— Так вы, должно быть, в курсе, не так ли? Вам известно, что она была убита своим мужем!

Профессор Симпсон жил в просторном доме, откуда открывался чудесный вид на лес. Интерьер был типично сельским, если не считать множества книг. Хозяин, худой господин с ученым лицом, носил на длинном остром носу очки с двойным фокусом. Одет он был в заношенный черный пиджак, да и сам, казалось, не блистал опрятностью. Профессор встретил посетителей очень приветливо, заявив, что счастлив будет помочь. Он дал им адрес нынешнего домовладельца, жившего в соседней деревне, и уточнил, что наверняка цена устроит обе стороны, потому что тот был бы только рад избавиться от этого дома.

— Должен признать, что, увидев дом, я сразу почувствовал нечто странное, — пояснил Питер Сатклиф. — Возможно, это и влечет меня к нему… Но, между нами, мистер Симпсон, не преувеличены ли все эти слухи?

Тот закачал головой в знак несогласия и многозначительно глянул на собеседника поверх очков.

— Ни в коем случае. Издавна, насколько помнится, в этом месте всегда происходили драки. В том числе кровавые. История уходит в глубину веков, но, по-моему, еще в эпоху короля Вильгельма там священнодействовал вершитель правосудия этого края. Я имею в виду исполнителя приговоров, который рубил на своей плахе головы разбойникам с большой дороги, которые хозяйничали в этой местности. Вы обратили внимание на огромную клумбу за верандой? Говорят, казни совершались именно на том месте…

Дом, который вы видели, был построен одним дворянином в середине прошлого века. До этого там находилось более скромное жилище, где постоянно происходили семейные ссоры. Так, отца-алкоголика, все пропивавшего, зарубил топором его сын, когда тот вдребезги пьяный валялся в траве. Был и случай кровосмесительства. Тогда жена убила кухонным ножом провинившегося мужа… Да и в новый дом пришли новые беды: бурная ссора между молодыми людьми, кстати, назвавшими это место «Могилой Адониса».

— Дом так называется? — удивился бывший летчик.

— Точнее, такое имя дали клумбе, где, как полагают, и происходили все драмы, но случается, так называют и сам дом. Более достоверные события относятся уже к нашим временам. О них я слышал от своего деда… Сын владельца, юноша в расцвете лет, который вызывающе вел себя в деревне, пользуясь именем отца, однажды влюбился в очень красивую девушку.

К несчастью, на нее же положил глаз другой молодой человек с дурной репутацией: повеса, красавец, разбивавший женские сердца, — из-за внешности его прозвали Адонисом. Сына владельца, привыкшего к тому, что все уступали его прихотям, это весьма уязвило.