Серж Брюссоло - Ночная незнакомка

— Ты правда веришь в действенность лоботомии, которой она обязана пулевому ранению? — не успокаивался сын.

— Во всяком случае, соблазн поверить в это слишком велик, — призналась Сара. — Обычно эта операция производится в префронтальной области головного мозга, точно в том месте, куда была ранена Джейн. Канал, или след, оставленный пулей, мог повредить как раз ту часть мозга, которая ответственна за агрессивность, это могло полностью изменить ее манеру поведения, в частности устранить тягу к насилию. Киллер никогда не повел бы себя так, как Джейн тогда, во французском кафе. Она не сидела бы неподвижно как идол, а постаралась себя обезопасить, защитный рефлекс мог сработать в долю секунды. Нет, я уверена, что Джейн растеряла все профессиональные качества убийцы. Полученная ею когда-то подготовка в настоящий момент сводится к обрывкам воспоминаний, рефлексы ее мертвы. Именно поэтому она так беззащитна даже по сравнению с любым другим человеком.

— Предположим, — нехотя согласился Дэвид, — но все-таки мне не нравится, что вы едете вдвоем, без сопровождения.

— Для поездки я воспользуюсь фургоном. Не говоря о бронированных стенах, даже его ходовая часть настолько прочна, что спокойно выдерживает взрыв, если кому-то вздумается подложить мину. В машине повсюду установлены микрофоны, и ты можешь постоянно вести прослушивание, оставаясь в курсе дела.

— А ночью? Вдруг во время очередного приступа ей придет в голову перерезать тебе горло? Об этом ты подумала?

— Конечно, такие мысли у меня были, но все-таки я в это не верю. Для твоего спокойствия обещаю установить камеру над своей кушеткой, а на руке буду носить браслет, который меня сразу разбудит, как только сработает сигнал индикатора.

Сара старалась выглядеть в глазах сына уверенной и безмятежной, но на самом деле сомневалась в успешном исходе этого предприятия и немного побаивалась, а значит, кривила душой. Ей хотелось сказать Дэвиду совсем другое: «Послушай, сын, я непременно должна доказать себе, что меня рано списывать со счетов, понимаешь? Это испытание, экзамен, который я должна пройти. Мне необходимо понять, чего я стою, получить подтверждение того, что еще не пришло время мне усаживаться за стол директрисы и, нацепив на нос очки, заниматься бухгалтерией».

На следующее утро они отправились в путь. Ночью Сара перенесла в автомобиль запасы консервов и пищевых концентратов. Все электронное оборудование было вделано в обшивку верхней части автомобиля, так что внутри он ничем не отличался от салона обычного фургона. Разница, правда, сразу бросалась в глаза, когда фургон заезжал на весы и стрелка показывала вес среднего танка вместе с экипажем и боеприпасами. Это был старый банковский бронеавтомобиль для перевозки денег, который Сара переоборудовала под обычный фургон. Когда все отверстия в нем были закрыты, он становился абсолютно герметичен, и ему не страшны были ни газовая атака, ни погружение в воду. Агентство использовало его для транспортировки некоторых звезд кино и шоу-бизнеса, одержимых манией преследования, точнее, паранойей. И если этот «танк» не годился для автогонок, то, уж во всяком случае, мог смело получить прямо в лоб снаряд, выпущенный из противотанкового гранатомета «РПГ-7», и не приобрести лишних морщинок на ветровом стекле. Управлять такой машиной было нелегко — изоляция была настолько полной, что снаружи до водителя не доносилось ни звука.

Сара разложила перед собой карту, и Джейн принялась ее изучать, тихонько произнося названия населенных пунктов. Было решено взять курс на юг и двигаться по шоссе Камино-Риал.

Джейн не знала эту дорогу, но часто ее как магнитом притягивал тот или иной неожиданно вывернувшийся поворот. Порой, когда машина оказывалась на перекрестке, Джейн просила Сару свернуть в сторону, прямо противоположную той, которую они только что отметили на карте.

— Вы когда-то здесь бывали?

— Не знаю, — ответила Джейн. — Странно, очень странно… у меня такое впечатление, будто я возвращаюсь к себе домой после длительного путешествия, но все, что встречается мне на пути, оказывается новым и незнакомым.

— Вы что-нибудь еще увидели во сне?

— Увидела… — чуть слышно произнесла Джейн. — Еще одну историю жизни. На этот раз девушки, с которой происходит нечто ужасное. Этот новый фильм полон подробностей, о которых мне трудно рассказывать. Не представляю, сколько времени продолжался сон, но, когда я проснулась, мне показалось, что это длилось всю ночь.

— Расскажите, — попросила Сара. — Как знать, может быть, он прольет свет на что-нибудь и подготовит нас к очередному сюрпризу.

Джейн заволновалась.

— Если я расскажу, вы подумаете, что я маньячка… чудовище. Поймите, теперь я стала другой, не имею ничего общего с той, прежней. Сегодня я уже не смогла бы поступить, как та… девица.

— Та, кого вы увидели во сне?

— И да и нет… Речь идет об одной особе по имени Нетти Догган. Не уверена, что имя настоящее. Пока длился сон, я видела мир ее глазами, словно у нас на двоих были одно тело и один мозг.

Сара незаметно нажала кнопку, включив магнитофон, спрятанный в обшивке крыши фургона. Микрофоны, обладавшие высокой чувствительностью, позволяли записывать даже шепот.

— Что же произошло с этой Нетти? — спросила Сара. — Расскажите мне все, представьте, что вы хотите передать мне содержание фильма, который только что посмотрели по телевизору. Постарайтесь отстраниться от самого действия и выступить в роли комментатора.

— Можно попробовать, — нерешительно согласилась Джейн.

Наблюдавшая за ней краем глаза Сара подумала, что теперь ее спутница напоминала робкую деревенскую девушку, затерявшуюся в привокзальной толпе и в растерянности озиравшуюся по сторонам.

«Робкая девушка, как же! — раздался в ее голове насмешливый голос. — Можешь ли ты сосчитать, скольких укокошила эта трогательная девушка? Скольких, как ты думаешь?»

Джейн закрыла глаза, пытаясь соединить в одно целое обрывки воспоминаний, словно разрозненные части головоломки. А ведь ей предстоит поведать Саре жуткую историю. На мгновение Джейн показалось, что перед ней возникла гигантская фреска во всю стену, потрескавшаяся от времени и начавшая разрушаться. Ломаясь, превращаясь в бесформенные фрагменты, фреска осыпается прямо к ее ногам, и она ползает на коленях посреди этого мусора, тщетно пытаясь собрать куски воедино и восстановить рисунок.

Да, гнусная история, живописное полотно, написанное лишь двумя красками — черной и красной. Огромная фреска, которая так никогда и не просохнет до конца, и ее обломки Джейн до сих пор ощущает кончиками пальцев, хотя прошло уже столько лет.