Фрэнсис Вилсон - Наследники

— Не знаешь? — пробормотал он, захлебываясь пузырившейся кровью. — Ты же такая умная. Разве не знаешь?

— Что? — Она почти боялась, что знает.

— Это были худшие годы в твоей жизни. А в моей — лучшие.

Томас закашлялся, выплюнул темно-красный сгусток, тело застыло, глаза погасли.

Алисия протянула к нему руку. Никогда не думала, что сумеет до него дотронуться, а теперь ей этого хотелось.

Она пригладила ему волосы и заплакала.

Джек вломился в дверь, кинулся к Бейкеру. Приставил к горлу десантный нож Барлоу, выхватил пистолет из ослабевших пальцев. Увидел остекленевшие, широко открытые глаза, пощупал пульс на горле. Мертв. Три пули 32-го калибра в грудь сбоку сделали свое дело.

Тогда он упал на колени, глубоко втягивая воздух в горевшие огнем легкие, потом поднялся, прислонился к двери. Левое бедро обжигала пульсирующая боль, особенно при движении.

Посмотрел на Алисию, наклонившуюся в дверях над братом, услышал ее рыдания. Мысль не слишком приятная, но, наверно, он жизнью обязан Томасу. И похоже, отдать долг не будет возможности.

Чуть-чуть...

Из хижины послышался стон. Джек шагнул мимо Алисии, обнаружив скорчившегося на полу Кемаля.

— Врача, — шептал тот. — Пожалуйста... доставьте меня в больницу.

— Только на улицу могу доставить.

Он схватил Кемаля сзади за ворот, потащил к двери. Рядом с Алисией араб застонал громче.

— В самом деле, Джек, — сказала она, поднимаясь и вытирая глаза. — Так ли это необходимо? Нельзя его попросту тут оставить?

Адреналин еще кипел в крови, сердце колотилось по-прежнему, легкие полыхали огнем. Он взглянул на свою свободную правую руку, в которой не утихала легкая дрожь. Битва кончена, а тело пока сообщения не получило. Смерть была так близка, что перед глазами до сих пор стоит пистолет Бейкера, несколько секунд назад нацеленный прямо в грудь. Затрясешься тут.

Не очень-то хочется деликатничать и любезничать.

— Отвечу в таком порядке: да... и нет. От него все кругом провоняет.

Выволок Кемаля из хижины мимо трупа Бейкера, бросил в траву.

— Пожалуйста... врача...

Джек хотел его пнуть, но сдержался.

— Отвезите меня в больницу...

Он присел рядом, наклонился поближе, процедил сквозь зубы:

— Знаешь что, приятель? Я только что обратился к пассажирам рейса 27. Говорю: «Кто за то, чтоб доставить Кемаля к врачу, поднимите руки». Что ты думаешь? Никто даже не шелохнулся. Поэтому не будет тебе никакого врача.

Поднявшись, заметил, что пошел снег, и вернулся к хижине. Алисия стояла у стены возле двери, запрокинув голову, закрыв глаза. Бледная, ослабевшая, словно только стена удерживала ее на ногах. Снежинки сыпались в лицо.

— Спасибо, что помогли, — сказал Джек.

Она открыла глаза.

— Спасибо, что вернулись.

— Особого выбора не было.

— Вы могли убежать.

— Нет, не мог.

— Да, пожалуй, не могли, — согласилась она с очень усталой кривоватой улыбкой. — Знаете, я почему-то была абсолютно уверена, что вернетесь. — Перевела взгляд на окровавленное бедро. — Дайте-ка посмотреть...

— Да уже все в порядке. В городе залатают.

— Надо перевязать как следует. Пойдемте.

Джек пошел за ней в хижину. Может, ей надо чем-то заняться. Алисия сдернула с кушетки простыню, принялась рвать на длинные полосы.

— Сядьте и спустите джинсы.

— Я вас уже предупреждал как-то вечером, не думайте и не мечтайте.

Она не улыбнулась:

— Давайте.

Он ослабил жгут, спустил до колен джинсы.

Алисия осмотрела вертикальную двухдюймовую рану.

— Глубоко. Не чувствуете, кость задета?

— Нет. Силенок не хватило у парня.

— К счастью, удар нанесен вдоль мышечных волокон, — объяснила она, перевязывая ногу лентами простыни. Кажется, с головой ушла в дело. — Бедренная артерия и нерв вообще не задеты. Быстро заживет, только надо зашить непременно. «Скорая» обязана сообщать о колотых и резаных ранах...

— Есть у меня один приятель, который не обязан.

— Не сомневаюсь.

— Что дальше будем делать? — спросил Джек, пока шла перевязка.

— Я думала, вы знаете.

— Трупами могу заняться. Погружу в машину, в которой они приехали, — могу поспорить, в темном фургоне, — отгоню куда-нибудь и брошу.

— Только не Томаса, — предупредила Алисия. — Мы перед ним в долгу.

Джек взглянул на окровавленное скорчившееся тело Томаса.

— Да, пожалуй. Ну ладно, оставлю где-нибудь, звякну местному шерифу, сообщу, где искать. Пускай потом знатоки-криминалисты гадают кто, что, где, когда, почему.

— Думаете... догадаются?

— Нет, если трупы увезти подальше. Остается другой вопрос... как вы намерены распорядиться излучателем, оставшись единственной собственницей?

— Наверно, надо бы предъявить его всему миру. Но если Томас говорил правду насчет патентов, придется вступить в нелегкую борьбу с их держателями. Честно сказать, мне надолго хватит общения с адвокатами.

— Всегда есть японцы. Люди Ёсио заплатят огромные деньги.

— Похоже, такая идея вам нравится.

— Угу, хватай башли и удирай, пускай себе разбираются с адвокатами.

— Знаете, — сказала Алисия, — мне наплевать, кто сколько заплатит. Просто плохо становится при одной мысли о получении прибыли от того, к чему то существо прикасалось.

— Тогда надо открыть технологию всем и каждому. Запустить в Интернет сообщение...

Она сверкнула на него глазами:

— Вместе с нашими с Томасом снимками?

— Эй, я этого не говорил. Я имею в виду, Интернет даст возможность любому желающему свободно внедрять эту самую технологию.

— А вы как же? — спросила Алисия. — Треть от ничего и есть ничего. Не хочу, чтобы вы оставались ни с чем, Джек. Вас же ранили, чуть не убили...

— Пусть это вас не волнует. Денег я все равно бы не взял.

— Почему?

— Потому что у меня уже есть все, что нужно.

Глядевшие на него серые глаза потеплели.

— Правда? Правда?

— В определенном смысле. А того, чего нет, за деньги не купишь. Поэтому выбрасывайте меня из уравнения и делайте что хотите.

По правде сказать, дело в том, что фактически невозможно тайком купаться в денежном водопаде, который выпадет даже на самую малую долю дохода от технологии. Чтобы получить эту долю, придется вылезать из-под земли, к чему он пока не готов. Даже за пару-тройку миллиардов.

— Джек, — совсем уже устало сказала Алисия, завязывая последнюю полосу. — Я не знаю, что делать. Мне надо подумать.

— Ладно, — согласился он, вставая и натягивая джинсы, — думайте, а я трупы пойду собирать.

Пришлось потрудиться, погружая в фургон Бейкера шесть тел, особенно двоих из леса. Когда Джек притащил последнего — Кемаля, — снега навалило на четверть дюйма.

Скоро можно ехать. С таким грузом лучше двигаться в путь лишь в полной темноте. Абсолютно нежелательно, чтобы кто-то, случайно глянув в зеркало заднего обзора, увидел полдюжины трупов.