Марк Олден - Гайджин

Анами спустил щенка на пол, взял в руки папку с письменного стола и достал отпечатанный на двух страницах доклад.

— Хорошо, поговорим о якудзе. Это протокол последнего заседания Торговой палаты. Я член ее августовского состава, поэтому иногда задаюсь вопросом: почему?

Он передал доклад Саймону.

— Каждый год почти восемьсот японцев едут на Гавайи и на материк. Они тратят полтора миллиарда долларов. Это большие деньги. Это тоже не последняя причина, почему якудза обосновалась на островах и на материке. Они прокладывают свой путь в японский туристический бизнес здесь, в Сан-Франциско, Лос-Анджелесе и других американских городах. Все от туров по достопримечательным местам до японских берегов, от сувенирных магазинов до наших самых известных отелей в Вайкики. Все целиком и полностью, с потрохами и сувенирными рубашками принадлежит якудзе.

Он нагнулся погладить щенка.

— Они выкачивают отсюда довольно много денег вполне законным путем. Плантации, рестораны, бары, банки. То же самое и на материке. Они ввозят сюда и вывозят наркотики. Гораздо легче ввозить их в Японию отсюда, нежели, например, из Юго-Восточной Азии. Оружие они тоже покупают здесь или на материке.

Анами посмотрел на Саймона.

— Это означает, что ты можешь привезти Молли опять сюда на Гавайи, думая, что все идет нормально и ты вывез ее из Японии.

Саймон оторвал взгляд от доклада.

— Господи, я должен был об этом подумать. Я предполагал на несколько дней поселить ее у себя дома. Но ты прав, ее могут узнать.

— Какой-нибудь курьер, гоняющий между Японией и Гавайями. Кто-нибудь, кто помнит ее по клубу якудзы в Токио.

Анами посмотрел на Эрику.

— Она также не может находиться и в Лас-Вегасе. Якудза очень влиятельна и на шулерских тусовках в Лас-Вегасе, Атлантик-Сити, Лондоне и в Карибском бассейне.

— Черт! — сказала Эрика. — Не поиграешь, не столкнувшись с ними рано или поздно.

— Тусовки проводятся при тесном взаимодействии с американской организованной преступностью, — сказал Анами. — Якудза поставляет игроков, которые проигрывают деньги «мальчикам» и вынуждены занимать у якудзы под кошмарные проценты. Все в выигрыше, кроме шулеров.

Анами откинулся на спинку стула и уставился на вращающийся под потолком вентилятор.

— У якудзы есть кредитные компании, называемые саракин. По правде говоря, эти компании — типичные кредитные акулы, и все они работают втесном взаимодействии с банками. Банки ссужают саракин миллионы долларов и счастливы этим, приятель. Знаешь, почему? Потому что банки могут давать ссуды под четырнадцать процентов годовых. Саракин же может ссудить тебе деньги, а в качестве процентов потребовать весь земной шарик, и, поверь мне, они это делают. Вот почему в Японии это стало просто национальным бедствием, саракин может ссудить тебе деньги под сто пятьдесят и более процентов годовых и сделать все, чтобы ты их вернул с процентами.

Он посмотрел на Эрику.

— Они убивают людей, которые не могут вовремя заплатить, сжигают их дома, принуждают женщин к проституции, избивают стариков. У меня есть там один друг, японец, сейчас он в тюрьме. Он убил таксиста, которого раньше и в глаза не видел. Он сделал это, чтобы попасть туда, где якудза его не достанет. В прошлом году пожилая чета в Киото заняла деньги, чтобы оплатить медицинские счета, но не смогла вернуть деньги в саракин, и тогда они сунули ноги женщины в огонь. Ей было восемьдесят три года. Они заставили ее мужа смотреть на все это. Он скончался от сердечного приступа.

Левый глаз Анами задергался в нервном тике.

— Они убили моих родителей.

Несколько секунд он не мог говорить.

— Мои родители иммигрировали из Японии в Калифорнию. В Сан-Диего. Там я и родился. Они были интернированы и после войны уехали на Гавайи, чтобы начать все сначала. Мой отец преуспевал в экспорте рыбы, но он всегда мечтал вернуться в Японию. Пришло время, и он вернулся. Взял часть своих денег и вложил в крупную электронную компанию в Токио. Именно тогда он столкнулся с якудзой. Тогда...

Анами достал пилюли и, проглотив еще две, хрустнул суставами пальцев.

— Они называли это сокайя — форма шантажа, практикуемого якудзой. За определенную сумму они обещали не срывать собрания акционеров и следить за тем, чтобы никто этого не делал. Иногда они покупали несколько акций, а потом продавали их корпорации снова, но по очень и очень высокой цене. Таким образом, якудза могла заявить, что получает деньги за свои законно приобретенные акции, а не за угрозу проломить кому-нибудь голову. Так или иначе отец потребовал отчета о выплатах корпорации. Взятках, выплатах и прочих делах такого рода. Головорезы из якудзы попытались заставить его молчать. Отец отказался. Последовали угрозы, и наконец эти костоломы увели моего отца прямо с заседания силой. На следующий день его нашли мертвым. Полиция сказала, что он в пьяном виде врезался на своей машине в грузовик.

Он погладил Эрику по руке.

— Помоги Саймону. Делай только то, что он тебе говорит, понятно?

— Да.

Саймон закрыл папку и положил ее на письменный стол.

— Пол, я попрошу тебя достать расписание грузовых и пассажирских судов, выходящих из Токио в следующий понедельник или во вторник.

Глаза Эрики округлились.

— Это через три дня. Ты сможешь найти и спасти Молли так быстро?

Он посмотрел на нее и Анами через плечо и ухмыльнулся.

— Ладно, поделюсь с вами одним маленьким секретом. Провернуть это дело очень трудно. И чертовски опасно. Шансы, что тебя засекут, очень велики. Чем меньше времени я пробуду в Токио, тем лучше. Скорее всего, мы прилетим назад самолетом. Но всегда нужно иметь запасной выход.

— Расписание будет у тебя сегодня чуть позже, — сказал Анами.

— Как Алекс все это восприняла? — спросила Эрика. — Я знаю, она от меня не в восторге. Не могу понять, почему, разве что она просто не любит женщин-картежниц. Смешно. Она единственная женщина, с кем я хотела бы подружиться, но, по всей видимости, мне этого не удастся.

— Алекс понимает, почему я должен ехать, — сказал Саймон. — Как и Попай, я тот, кто я есть. А что касается ваших отношений, дай время. Она еще изменит свое отношение к тебе.

— Надеюсь. Твоя мама очень оригинальна. Впрочем, как и ее сын.

Эрика придвинулась вплотную к Саймону, их лица соприкоснулись.

— Иногда я думаю, что кем бы ты ни увлекался, ты даешь им все, что может быть потом использовано против тебя же самого. Я не такая. Помни.

Сейчас Эрика была как никогда близка ему; Эрика, независимая, сдержанная женщина, признавалась ему в своей любви.

Они уже собирались покинуть офис Анами, когда тот мягко удержал Саймона за локоть и отвел в сторонку. Убедившись, что они достаточно далеко, чтобы она не услышала их, он спросил: