Томас Харрис - Ганибалл

Репортеры, допущенные в здание через главный вход, чтобы снимать торжественную церемонию, толпились во дворе. Многие здесь, казалось, прекрасно знали, кого именно им следует ждать.

– Вы должны придерживать меня за локоть? – спросила Старлинг у федерального маршала.

– Нет, мэм, что вы! – ответил тот, прокладывая ей путь сквозь толпу, минуя протянутые к ней микрофоны, не обращая внимания на выкрикиваемые вопросы.

На этот раз Стриженый, по всей видимости, знал, о чем надо спрашивать. Вопросы, которые выкрикивал он, были вполне конкретными:

– Это правда, что вас отстранили от дела Ганнибала Лектера? Ожидаете ли вы обвинения в совершении уголовного преступления? Что вы ответите на обвинения итальянцев?

В гараже Старлинг вручила маршалу свой бронежилет, шлем, ружье и курносый запасной револьвер. Маршал ждал, пока она его разряжала и протирала масляной тряпкой.

– Я видел вас на стрельбах в Квонтико, агент Старлинг, – сказал он. – Я и сам выходил в четвертьфинал, когда готовился стать федеральным маршалом. Я протру ваш сорок пятый, перед тем как отправить его на полку.

– Спасибо вам, – сказала Старлинг.

Он задержался и после того, как она села в машину. И сказал еще что-то, но за рокотом мотора она не расслышала. Опустила стекло, и он повторил:

– Противно, что такое случилось с вами.

– Спасибо, сэр. Это очень ценно, что вы так сказали.

У выезда из гаража ее ждала машина прессы, тотчас же погнавшаяся следом. Старлинг бросила «мустанг» во всю прыть, чтобы оторваться от репортеров, и через три квартала от «Здания Гувера» налетела на штраф за превышение скорости. Фотографы делали снимки, пока патрульный полицейский Округа Колумбия выписывал ей талон.

Помощник директора Нунан после заседания сидел за столом в своем кабинете, растирая красные пятна, оставшиеся на носу от очков.

То, что они отделались от Старлинг, не так уж сильно его взволновало – он полагал, что женщины привносят некий эмоциональный элемент, не всегда подходящий к атмосфере Бюро. Но ему было больно смотреть, как унижают Джека Крофорда. Джек был одним из самых лучших и надежных сотрудников, одним из однокашников, одним из «старых друзей». Может, у Джека и было некоторая слабость к этой девочке – Старлинг, но такое случается, жена Джека ведь умерла, и вообще… У самого Нунана как-то выдалась целая неделя, когда он глаз не мог оторвать от одной стенографисточки, но пришлось от нее отделаться, пока она не натворила бед.

Нунан надел очки и пошел в лифт, чтобы спуститься в библиотеку.

В читальном зале он отыскал Джека Крофорда: тот сидел в кресле, прислонившись затылком к стене. Нунан подумал, что Джек заснул. Лицо Крофорда было серым, кожа покрылась потом. Он приоткрыл глаза и вздохнул с каким-то странным всхлипом.

– Джек? – Нунан потрепал его по плечу, потом коснулся влажного от пота лица. В библиотеке раздался его громкий возглас: – Эй, кто там! Библиотекарь! Врачей, срочно!

Крофорда отправили в больницу ФБР, а оттуда – в Отделение интенсивной терапии кардиологического корпуса в Мемориальном комплексе Джефферсона.

Крендлер и пожелать бы не мог лучшего освещения происшедшего в прессе.

Празднование девяностолетия ФБР совместилось с экскурсией журналистов по новому антикризисному центру. Телевизионные новостные программы вовсю использовали преимущества необычно открытого доступа в «Здание Гувера». Компания Си-Спэн дала высказывания экс-президента Буша в прямом эфире полностью, как и речь директора Бюро. Си-эн-эн включила эти выступления в текущие репортажи и все до одной телекомпании пустили этот материал в вечерних новостных передачах. И вот, когда высокопоставленные лица покидали сцену, для Крендлера наступил момент триумфа. Молодой, энергичный Стриженый, стоя рядом со сценой, задал ему вопрос:

– Мистер Крендлер, правда, что спецагент Клэрис Старлинг отстранена от расследования дела Ганнибала Лектера?

– Полагаю, было бы преждевременно – и несправедливо по отношению к спецагенту – делать какие-либо заявления по этому поводу в данный момент. Могу лишь сказать, что Генеральная инспекция внимательно рассматривает проблемы, связанные с делом Лектера. Никаких обвинений никому не было предъявлено.

Си-эн-эн тоже поняла, куда ветер дует:

– Мистер Крендлер, итальянские новостные агентства утверждают, что доктор Лектер мог неподобающим образом получить информацию из государственных органов, позволившую ему вовремя скрыться. Явилось ли это основанием для отстранения спецагента Старлинг? Не по этой ли причине вмешался Генеральный инспектор? Ведь обычно это компетенция внутриведомственной Инспекции личного состава?

– Я не могу комментировать сообщения иностранных новостных агентств, Джефф. Могу лишь сказать, что ГИ расследует утверждения, которые пока еще ничем не подтверждены. Мы несем такую же ответственность в отношении наших сотрудников, как и в отношении наших заокеанских друзей, – заявил Крендлер, ткнув пальцем куда-то вверх, будто он был одним из семейства Кеннеди. – Дело Ганнибала Лектера – в хороших руках, не только в руках Пола Крендлера, но и экспертов, представляющих самые разные направления деятельности ФБР и Департамента юстиции. Мы работаем согласно плану, который будет предан гласности, когда принесет свои плоды.

Немецкий толкач, сдавший дом доктору Лектеру, поставил в гостиной огромный телевизор «Грюндиг» и попытался придать ему соответствующий стилю дома вид, водрузив на этот ультрасовременный ящик одну из бронзовых статуэток – правда, размером поменьше, – изображающих Леду и лебедя.

Доктор Лектер смотрел фильм под названием «Краткая история времени» о великом астрофизике Стивене Хокинге и его трудах. Доктор Лектер уже много раз смотрел этот фильм. Сейчас шла самая любимая его часть, где чайная чашка соскальзывает со стола на пол и разбивается.

Хокинг, скрючившийся в инвалидном кресле, произносит голосом, синтезированным с помощью компьютера:

– Откуда является различие между прошлым и будущим? Законы науки не проводят различия между прошлым и будущим. Однако в обычной жизни различие между прошлым и будущим весьма велико.

Вы можете видеть, как чайная чашка падает со стола и разбивается на куски. Но вы никогда не сможете увидеть, как эти куски снова соберутся в чашку и вспрыгнут обратно на стол.

Лента прокручивается назад и показывает, как чашка собирается воедино и возвращается на стол. Хокинг продолжает:

– Возрастание беспорядка, или энтропии, и является тем, что отличает прошлое от будущего, поскольку дает времени направление.

Доктор Лектер восхищался трудами Хокинга и, насколько мог, пристально следил за его работой по математическим журналам. Он знал, что когда-то Хокинг полагал, что наступит время, когда Вселенная перестанет расширяться и сожмется снова, а энтропия обратится вспять. Позднее Хокинг объявил, что ошибался.