Джеймс Эллиот - Холодное, холодное сердце

«Блэкхоук» поднялся на высоту четыре тысячи футов. Грегус встал на колени у открытой боковой двери, с маленьким радиопередатчиком в руке. Он увидел свет фар двух автомобилей на проселочной дороге и подождал, пока они отъедут подальше. Затем нажал на кнопку радиопередатчика, по сигналу которого должны были взорваться пластиковые бомбы общим весом в восемьдесят фунтов, разложенные по всему дому.

Калли гнал машину с максимальной скоростью, которую позволяла неровная, вся в ухабах дорога. Хаузер старалась не отставать от него. Когда они достигли конца проселка, за спиной у них раздался оглушительный взрыв; от мощной взрывной волны качнулись обе машины, выезжавшие на узкое двухрядное шоссе.

Хаузер, притормозив, оглянулась назад. На несколько секунд ночь превратилась в день — так ярко сверкал огромный оранжевый купол, взметнувшийся высоко над деревьями, затем вместо огненного купола появилось грибовидное облако дыма, высоко взлетели обломки взорванного дома. Хаузер смотрела, не веря своим глазам. Потом вдруг поняла все.

— Этот сукин сын мне все наврал! — вновь и вновь твердила она, ударяя рукой по рулевому колесу.

Второй пилот «Блэкхоука» увидел небольшое пятно на экране радара: примерно в восьми милях к северо-западу от них в воздухе было что-то еще.

— Мы не одни в воздухе, — передал он по переговорному устройству. — Судя по высоте и скорости, это еще один вертолет.

— Включи антирадарную установку, — сказал Грегус. — И поскорее убирайся отсюда.

Пилот включил антирадар, набрал максимальную скорость и быстро удалился от приближающегося вертолета.

— Что это за чертовщина! — сказал пилот вертолета, принадлежащего ФБР, увидев вдалеке оранжевый купол.

— Не знаю, — отозвался второй пилот. — Похоже на взрыв, как раз там, куда мы направляемся.

— А где вертолет, который мы только что видели на экране радара?

Второй пилот посмотрел на экран радара, где виднелись теперь сотни пятнышек.

— Кто-то включил антирадар.

Пилот вызвал по радио особого агента Джека Мэттьюза, чтобы окончательно договориться о нападении на коттедж.

Мэттьюз уже ожидал этого вызова. Хотя он и находился в трех милях от коттеджа, он и все, кто его сопровождал, слышали взрыв и видели огненный купол, взметнувшийся в ночное небо.

— Поехали, — сказал он Брейди, который тут же сел рядом с ним в машину.

Мэттьюз отъехал от гравиевого карьера во главе колонны из двенадцати полицейских машин, где сидели представители полиции города, штата и округа.

Между тем на борту «Блэкхоука», возвращавшегося обратно в Кэмп-Пиэри, Грегус разговаривал с подсевшим к нему начальником команды, задачей которой было замести все следы.

— Сэр, мы не нашли в доме фальшивых денег.

Торопясь закончить операцию и как можно быстрее улететь, Грегус совсем забыл о деньгах.

— Вы все обыскали?

— Все комнаты. Все шкафы. Посмотрели даже под кроватями. К сожалению, у нас было недостаточно времени, чтобы расширить круг поисков. Он мог спрятать их где-нибудь около дома.

— Если деньги находились где-нибудь на расстоянии пятидесяти ярдов от дома, от них остался только пепел.

— Да, сэр. Но, возможно, деньги лежали в машине, которую взял Калли.

— У нас нет доказательств, что Малик выехал со склада с деньгами, не так ли?

— Нет, сэр. Но у нас есть основания полагать, что он все-таки взял с собой деньги.

— Если деньги у Калли, он возвратит их, — мысленно улыбнувшись, сказал Грегус.

— Да, сэр, — ответил начальник команды, подозревая, что Грегус, как и он сам, сомневается в этом.

Когда машина выехала из леса, Джек Мэттьюз так резко нажал на тормоза, что Брейди бросило вперед.

— Проклятье! — выругался Брейди, когда они с Мэттьюэом вылезли из машины, глядя на открывшуюся их глазам картину опустошения.

Там, где когда-то стоял дом, была теперь неглубокая, но большая воронка диаметром в шестьдесят футов, наполненная тлеющими обломками. Вся открытая лужайка и прилегающий лес были также сплошь усеяны тлеющими обломками; на поверхности озера — расщепленные деревянные панели и части мебели. Очевидно, взрыв был потрясающей силы. Остальная часть подъездной дороги оказалась заваленной большими обломками шлакобетонных блоков, использовавшихся для фундамента, кусками крыши и стен, так что двигаться дальше на машине стало невозможно. У ног Мэттьюза, в ста ярдах от коттеджа, валялась искореженная каминная доска.

— Вид как после воздушной бомбардировки.

— Думаю, это были пластиковые бомбы, — предположил Мэттьюз. — И в изрядном количестве.

Мэттьюз и Брейди, в сопровождении подоспевших к этому времени других офицеров, направились вперед. Им все время приходилось обходить обломки. Наткнувшись на разорванную пополам груду большого, покрытого белой эмалью металла, Мэттьюз понял, что это остатки большого холодильника.

— Ребята из Лэнгли? — спросил Брейди.

— А кто же еще? Тщательно спланированное, в военном стиле, нападение. Пластиковые бомбы. Вертолет с антирадарным оборудованием.

— Раз они взорвали дом, значит, хотели уничтожить все следы пребывания здесь Малика. По-видимому, они все-таки добрались до него.

Мэттьюз кивнул; с одной стороны, он испытывал облегчение, с другой — гнев и разочарование; ведь теперь они никогда не узнают, что именно толкнуло Малика на все эти убийства, а семьям убитых им жертв так и не сообщат о том, что «Трупосоставитель» заплатил наконец за свои преступления. До конца дней им суждено терзаться при мысли о том, что случилось с их детьми, и ничто не облегчит их безысходного горя.

Остановившись, Мэттьюз подобрал с земли переднюю панель стереосистемы. Она была еще горячая, и он выронил ее, продолжая разглядывать остатки дома.

— Предчувствую, что это еще не конец.

— Что еще осталось им сделать? Добравшись до Малика, они разрешили свою проблему. А заодно и нашу.

— Хорошо известно, что эти ребята умеют прятать концы в воду.

— И что же?

— На кого-то должна быть возложена ответственность за совершенные преступления, — объяснил Мэттьюз. — Мы не можем обнародовать свои подозрения, у нас есть лишь косвенные доказательства, которые нуждаются в подтверждении. Несмотря на прекращение убийств, останутся вопросы. А ЦРУ, конечно же, не станет отвечать на них. Его двери будут закрыты для всех любопытствующих.

— И что же они, по-вашему, сделают?

Мэттьюз пожал плечами.

— Хоть и против воли, но я вынужден признать, что у них работают умнейшие люди; они обязательно что-нибудь придумают.

— Может быть, вы пригласите своих экспертов, чтобы они изучили этот хлам?