Мартин Смит - Полярная звезда

— А Морган — хороший капитан? — спросил он.

— Увидим, — ответил Марчук. — Судно типа «Орла» должно вести поиск креветок вдалеке ото льдов и сильно возвышаться над поверхностью моря. А сейчас волна идет в фарватере, и его нос и палуба недостаточно подняты над поверхностью. Он не должен следовать по ветру, но вынужден следовать за нами, иначе его затрут льды, они и так его уже поджимают.

Что-то тревожило Аркадия, и тут он понял что. Тишина. Одна радиостанция в рубке была всегда настроена на аварийную частоту. Марчук проследил за его взглядом, оставил штурвал, подошел к радиостанции и повернул ручку, прибавляя громкости.

— Морган еще не посылал аварийных сигналов, — сказал Гесс.

— Он вообще молчит, — добавил Марчук.

— А почему вы не вызываете его? — спросил Аркадий. В штормовую погоду суда всегда поддерживали связь друг с другом.

— Он не отвечает, может быть, вышла из строя одна из антенн.

— По нашей скорости Морган может понять, что что-то случилось, и, возможно, догадается, что кабель выпущен. Он охотится за куском этого кабеля, и неприятности у нас, а не у него, да и погода для него благоприятная.

На экране радара курс «Полярной звезды» был обозначен извилистой линией зеленых точек. В середине этой линии светился выброс сигнала, обозначавший «Орла», шедшего примерно в пятистах метрах позади. Остальное поле экрана было чистым. Аркадий увеличил масштаб обзора — ничего, только «Орел». Предполагалось, что суда выйдут из Сиэтла, но погода могла задержать их.

— У Моргана тоже есть радар, — сказал Гесс. — А еще курсовой эхолот. Если кабель за что-то зацепился, то он обнаружит его, может быть, именно такого случая он и ждал.

— Если у него не работает радиостанция, значит, не работает и радар, — возразил Марчук.

— Капитан, я могу понять вашу симпатию к другому рыбаку, — сказал Гесс. — Если бы Морган был рыбак, но он совсем не рыбак. Джордж Морган это их Антон Гесс, я понял это, когда увидел его. Он будет молчать и держаться рядышком, ожидая, пока мы совершим ошибку вроде замедления скорости. Что бы ни зацепило кабель, оно может всплыть на поверхность как раз позади «Орла».

— А что, если кабель оборвется? — спросил Аркадий.

— Если мы будем идти на такой скорости, он не оборвется, — ответил Гесс.

— А если все-таки оборвется? — спросил теперь Марчук.

— Не оборвется.

Какой музыкальный инструмент у Гесса? Виолончель. Гесс напомнил Аркадию виолончелиста, пытающегося играть, когда одна за одной обрываются струны.

— Кабель не оборвется, — продолжил Гесс. — Но если даже это произойдет, у кабеля отрицательная плавучесть, и он затонет. Тогда единственной проблемой будет возвращение во Владивосток на тихоокеанскую флотилию без гидрофонного кабеля. У нас в походе уже было достаточно неприятностей, капитан. Нам не нужна еще одна.

— Но почему Морган не отвечает на наши вызовы? — поинтересовался Марчук.

— Я уже говорил вам — почему. За исключением радио, у «Орла» все идет нормально, а остальное можете представить себе сами. — Гесс потерял терпение. — Я пойду вниз, может, мне удастся немного намотать кабель. — Уходя, он остановился перед Аркадием. — Объясните капитану, что Зина Патиашвили каждый раз при приближении «Орла» подходила к кормовому лееру совсем не для того, чтобы посылать воздушные поцелуи. Как оказалось, она имела массу поцелуев от моего личного радиста. Если бы Зина была сейчас здесь, я сам бы убил ее.

Инженер-электрик вышел из рубки, и, прежде чем за ним закрылась дверь, в темном проеме мелькнули хлопья снега.

— А все-таки забавно, — сказал Марчук. — Тогда в сухом доке нам установили этот кабель, и это единственное, что вышло из строя.

Капитан наклонился над столиком, любовно положил руку на компас-дублер, открыл его крышку и снова закрыл.

— Я думаю, что все переменится, Ренько, — сказал капитан. — Жизнь может быть честной и правильной. У тех, кто желает трудиться, есть чувство собственного достоинства, и вообще много хорошего. Люди не идеальны, и я не идеален, но в нас много хорошего. Разве я идиот? Скажите, когда мы придем во Владивосток, вы расскажете им обо мне и Зине?

— Нет. Но они покажут фотографии офицеров и команды в ресторане, в котором она работала, и вас опознают.

— Значит, в любом случае мне конец.

Нет, это мне конец в любом случае, подумал Аркадий. Карп и его палубная команда убьют меня еще раньше, чем на меня выйдут те, другие. А теперь у Марчука еще крупные неприятности с этим кабелем. Как. Аркадий мог объяснить ему, почему Карп хотел убить его, когда не осталось никаких доказательств контрабанды? В лучшем случае это будет звучать, как бред сумасшедшего, примерно так, как это звучало, когда он распинался перед Воловым и алеутами.

— Вы знаете, как было доставлено к нам это судно? — спросил Марчук. — Знаете вообще условия поставки судна с верфи?

— Это новое судно.

— Более чем новое. «Полярная Звезда» строилась на верфи в Польше, и она была полностью укомплектована. Там было все столовая посуда, постельное белье, занавески, фонари. Можно было сразу выходить в море, но на борт явились сотрудники КГБ и министерские чиновники. Они забрали новую посуду и заменили ее старой, забрали постельное белье и занавески, фонари заменили лампочками, при которых ничего не видно. Действовали так, как будто грабили дом. Сняли нормальные пломбы и заменили их свинцовыми, поменяли даже матрасы и дверные ручки. Все хорошие вещи заменили на дерьмо. Потом передали судно советским рыбакам и сказали: «Выходите в море, товарищи! Это хорошее, очень хорошее судно».

Марчук наклонил голову, бросил на пол окурок сигареты и затоптал его ногой.

— Итак, Ренько, теперь вы знаете, почему мы идем так медленно. Вас интересует что-нибудь еще?

— Нет.

Капитан уставился на освещенное ветровое стекло.

— Очень жаль, что все у нас так получилось с «Орлом». Совместное предприятие это стоящая штука. Другой путь приведет нас обратно в пещеры, не так ли?

Аркадий вышел из рубки в коридор, еще не зная, куда отправиться дальше. Он не мог просто пойти в свою каюту и ждать, на танцах тоже было небезопасно. Ситуация была, как в зоне, и такой урка, как Карп, прекрасно ориентировался в ней. На танцах могут выключить свет, а когда снова зажгут, с Аркадием уже будет покончено, и его, как мешок, сволокут по сходням. Или его найдут в пустом бункере, а рядом будет валяться бутылка, так что всем будет ясно, что он свалился туда по пьянке. Всем будет предложено извлечь из этого моральный урок.

— Мы все никак не закончим наши игры, — сказала Сьюзен.

Аркадий шагнул назад к открытой двери ее каюты. Он прошел было мимо, не обратив внимания, так как света в каюте не было.