Мартин Смит - Роза

Существует еще и такое явление, как самопроизвольные взрывы. От выделяемого добываемым углем тепла могут взорваться метан или смесь воздуха с постоянно висящей в нем пылью. Всякое бывает.

Вероятнее всего, однако, полагал Блэар, произошло следующее: осторожный и дисциплинированный Мэйпоул не устраивал никаких экспериментов, а просто бил кайлом по угольному пласту и вдруг услышал свист вырывающегося наружу газа. Тогда он инстинктивно, как любой порядочный человек — каким Мэйпоул и был, — помчался предупредить всех остальных, кто работал в забое. Чего, как справедливо заметил представитель горной инспекции, ни за что не сделал бы ни один опытный шахтер: на бегу встречный поток воздуха отклоняет пламя и оно, выбиваясь из-под защитной сетки лампы, может соприкоснуться с тем самым газом, от которого пытается убежать человек.

Видимо, именно это и случилось. Не ведавший о подобных тонкостях Мэйпоул попытался предупредить остальных об опасности. Возможно, они и сами почувствовали запах газа, увидели бегущего к ним с лампой Мэйпоула и кричали ему, чтобы он остановился. Но одного маленького голубого язычка пламени, чуть выбившегося из-под защитной сетки лампы, оказалось достаточно. Сила, вырвавшая сетку и раздавившая саму лампу, словно пустую жестянку, поставила в центр взрыва именно Мэйпоула и никого другого. Осталось ли от него хоть что-нибудь? Разве что атомы, мельчайшие частицы, где и червям-то есть нечего. К тому же на такой глубине червей нет, как заметила тогда Роза Мулине.

Мэйпоул цитировал в своем дневнике Иова: «Я хожу почернелый, но не от солнца… Моя кожа почернела на мне, и кости мои обгорели от жара». Что ж, предсказание сбылось, только Мэйпоул прихватил с собой еще семьдесят шесть человек. А когда герои-спасатели Смоллбоун и Джейксон нашли лампу Мэйпоула, то замуровали ее навечно и выцарапали тот же самый номер — 091, — на лампе, принесенной с собой Джейксоном, так что сама система учета выдачи ламп доказывала: судьба каждого человека известна, пропавших нет.

Блэар засунул найденную лампу в свой рюкзак и пополз по камням назад в забой. Там он поднялся на ноги. Теперь, черный с ног до головы, словно угольная палочка для рисования, он выглядел как настоящий шахтер. Блэар, однако, не чувствовал себя из-за этого ущемленным, скорее испытывал грусть от сознания того, как много у него общего с этими людьми.

Спотыкаясь, он побрел к главной дороге, ориентируясь на то, чтобы воздух дул ему в лицо. После атмосферы метана даже скверный воздух штольни казался ему сладким. Блэар поднимался по шедшей вверх штольне, направляясь к месту разворота вагонеток, когда вдруг почувствовал, что рельсы у него под ногами завибрировали. Сперва он подумал, что причина этого — произошедшее где-то обрушение породы; но тут до него донесся скрежет металлических колес по рельсам. Где-то пришел в движение невидимый ему пока состав вагонеток.

Такой состав из нескольких свободно соединенных друг с другом цепями железных вагонеток весил около полутонны и при первом же толчке начинал медленно, как бы в полусне, и неуправляемо двигаться. Блэар подался назад и принялся быстро осматриваться в поисках места, где можно было бы пропустить вагонетки. Он слышал, как состав выкатился на прямой отрезок пути, пошел ровнее и принялся набирать скорость. Сам Блэар не в состоянии был набрать скорость. Под грузом рюкзака и с бинтами на грудной клетке, он ковылял по шпалам, стараясь обогнать тусклый свет своей лампы. Рельсы у него под ногами гудели. Сорвавшиеся с места составы — распространенная причина несчастных случаев и жертв в шахтах: набрав скорость, вагонетки силой своей инерции сносили или тащили за собой все, что попадалось им на пути. Вагонетки показались в штольне: они приближались к началу уклона, цепи грохотали, состав целиком заполнял собой низкую штольню. Блэар едва успел нырнуть в нишу безопасности, как сцепка, чуть не сбив его с ног, прогрохотала мимо в сторону забоя, при этом первая вагонетка зацепила его за каблук.

Когда грохот вагонеток затих вдали, Блэар услышал ритмичный скребущий звук, будто точили нож. Одним глазом он выглянул из укрытия. В позе конькобежца и в ореоле желтого света, с лампой в одной руке и кайлом в другой, на металлических набойках клогов по рельсу скользила под уклон какая-то фигура.

Блэар отпрянул назад, и мимо него, спиной к укрытию, проехал Билл Джейксон с повязанным вокруг шеи шелковым шарфиком. Опираясь на одну ногу и балансируя на рельсе, он отталкивался другой, из-под клогов у него летели искры, сыпавшиеся вниз: казалось, комета пытается пробуриться через землю. Блэар ощутил сильное жжение и понял: он остался незамеченным только потому, что лежал на собственной лампе. Повернувшись назад к рельсам, он похлопал по месту, где в пиджаке образовался обугленный дымящийся кружок. До клети ему оставалось уж только полпути, Блэар мог добраться до нее значительно быстрее, чем успел бы вернуться из забоя Билл. Однако только Блэар преодолел подъем и очутился у его начала, как услышал за спиной стук клогов человека, преследующего его легкой походкой. Значит, Джейксон и не намеревался идти в забой. Он просто выманил Блэара из укрытия.

— Роза говорила, ты опять с ней виделся! — окликнул издали Билл. — Ну-ка, расскажи мне об этом!

Убежать от Джейксона на том расстоянии, что оставалось до клети, или же спрятаться от него не было ни малейшей возможности. Лампа Блэара служила Биллу прекрасным ориентиром, однако погасить ее и остаться в полной темноте, фактически слепым, он тоже не мог, Блэар представил себе взаимное расположение «главной дороги», где он стоял, «обратной дороги» и коротких боковых переходных туннелей, соединявших между собой две главные штольни. Вход в ближайший боковой туннель был закрыт парусом, чтобы воздух дул по прямой. Блэар нырнул под экран и проскользнул через туннель на «обратную дорогу».

Спустя всего несколько мгновений его настиг голос Билла:

— Неплохой финт; но тебе не кажется, что шахту я знаю лучше, чем ты?

По «обратной дороге» шел путь для возвращавшихся порожняком вагонеток и дул в сторону вентиляционной печи отработанный воздух. Направляемый брезентовыми экранами, отдающий техническим маслом ветер подталкивал Блэара в спину. Продвигаясь вперед, Блэар ставил паруса поперек штольни, чтобы Биллу не был виден свет его лампы. Разворачивая очередную раму, он налетел головой на низкий поперечный брус с такой силой, что некоторое время не мог сообразить, в какую сторону идти дальше. Ощутив за ухом что-то мокрое, он понял, что разошелся один из швов на голове.

— Единственное, что от тебя требовалось, — это оставить нас в покое, — снова окликнул Билл.