Сергей Гайдуков - Мастер тату

Кирилл снова прижался к стене и сделал равнодушное лицо. Пока все выходило неважно. Если у Мурзика и было с собой что-то криминальное, он оставил это в номере. Значит, нужно было вернуть его в номер, заставить сесть на этот криминал и дожидаться появления Хорька и Львова. А если Мурзик еще так постоит возле лифта, то лифт приедет и может привезти с собой Хорькова, и тот спросит у Кирилла: "Ну и где?" Ответ напрашивался сам собой, и это был нецензурный ответ.

Кирилл повернул голову в сторону номера 526. Там – Кирилл чувствовал это печенкой – было НЕЧТО. До сего дня Кирилл не очень верил в россказни оперов со стажем про всякие там озарения и приступы интуиции, когда в башке вдруг словно взрывается атомная бомба – вот оно! У Кирилла совершенно точно в голове ничего не взрывалось, это больше походило на бесконечную морзянку, неизвестно откуда поступавшую Кириллу в мозг. И текст морзянки гласил: "Там что-то есть. Там что-то есть. Там что-то есть..." То ли это действительно сработала интуиция, то ли Кириллу очень хотелось, чтобы в номере 526 оказался склад динамита, перевалочная база наркоторговцев или что-то в таком же духе.

Но что Кириллу очень хотелось завалить Мурзика – это был стопроцентный верняк.

Мурзик тем временем раздраженно жал на кнопку снова и снова, прислушивался к шуму в шахте, что-то бурчал себе под нос и пожимал плечами. Потом Мурзик отступил от дверей лифта на пару шагов. Потом он посмотрел в сторону Кирилла, который равнодушно подпирал стену и на Мурзика вовсе не глядел. Уже целую секунду Кирилл не глядел на Мурзика.

Мурзик, будто бы пораженный каким-то озарением не меньше, чем Кирилл своим приступом насчет номера 526, огляделся по сторонам. Лифт не едет, в коридоре торчит какой-то странный мужик... Мурзику все это страшно не понравилось.

Кирилл ощутил на себе взгляд Мурзика и с горечью подумал, что теперь ни о каком наружном наблюдении не может быть и речи – Мурзик его запомнит. И это был еще один аргумент в пользу решительных действий. Кирилл постарался вспомнить все, что ему рассказывали про Мурзика люди из ОБНОНа. Процесс этот длился недолго, потому что рассказывали Кириллу не так уж и много.

И с этим неважнецким багажом Кирилл окончательно оторвался от стены, повернулся к Мурзику и сказал, расплываясь в улыбке:

– О, привет, Мурзя...

Мурзик ждал чего-то подобного, и его правая рука среагировала четко и быстро, без промедлений скользнув под куртку.

– Молчун, это Галя, – сказал Гоша, как будто они не были знакомы друг с другом. – Галя, это Молчун...

Галя ошалело кивнула и повесила телефонную трубку. Гоша сделал решительное движение рукой, означавшее – выметайся из-за стола. Галя сделала и это. Молчун чуть ли не впервые увидел Галю отдельно от стола и от телефона; было забавно вспомнить, что росту в громогласном диспетчере фирмы "Каприз" едва ли метр шестьдесят.

– Молчун, – сказал Гоша, – ты можешь задавать Гале свои вопросы. Галя, ты должна отвечать Молчуну. – Он посмотрел Гале в глаза и счел нужным добавить: – Без дураков, Галя.

Глаза Гали все равно не давали гарантии, и Гоша уточнил:

– Отвечай так, как будто это я тебя спрашиваю. Ясно?

– Ясно! Только кто будет на телефоне сидеть?

– Я буду.

– Ради бога... – фыркнула Галя, подразумевая, что никто не сможет справиться с этим тяжким трудом лучше ее, но раз уж Гоша так хочет повыпендриваться...

– Ради меня, – уточнил Гоша. – И ради себя. После того как ты ответишь на все вопросы Молчуна, ты забудешь об этом. Раз и навсегда.

– Без проблем, – ответила Галя. – Насчет забываний можешь не беспокоиться, я то, что нужно, иногда не могу вспомнить, а уж забыть...

Гоша замахал рукой, протискиваясь за стол:

– Иди, иди, разговаривать будешь с Молчуном. – Он сначала сказал это, а потом подумал о нелепости сказанного. "Говорить с Молчуном – все равно что танцевать с безногим". Но тут зазвонил телефон, и Гоше пришлось отвлечься от Молчуна и заняться общением с клиентами. Давненько Гоше не приходилось этого делать, но, как оказалось, былой хватки он не утратил...

Молчун аккуратно закрыл дверь, а когда обернулся, то увидел, что Галя сидит на диване, закинув ногу на ногу и прикуривая от дешевой китайской зажигалки.

– Ты только не гони со своими вопросами, – сказала Галя, не отрывая внимания от сигареты, но имея в виду явно Молчуна. – Давай потянем время, пусть там Гоша попотеет. Люблю напрягать начальство... Ну чего ты стоишь как статуя? Садись.

Молчун послушно примостился на край дивана и отрицательно помотал головой в ответ на предложение покурить "Мальборо" из Галиной пачки. Галя равнодушно бросила: "Не хочешь, как хочешь". Молчун в соответствии с ее пожеланием не спешил начать задавать вопросы, он просто сидел и думал. Мысли были не слишком веселые – думалось, что сидит Молчун в той же самой комнате и на том же самом диване, что и в прошлый четверг перед выездом на работу: Думалось, что если бы можно было перемотать время назад, как пленку в магнитофонной кассете, то...

– Не повезло, – сказала Галя, рассматривая зажатую в двух пальцах дымящуюся сигарету, и Молчун вздрогнул – неужели он брякнул это вслух?

– Милке не повезло, – уточнила Галя в ответ на недоуменный взгляд Молчуна. – Только жить начала девчонка... Обычно с молоденькими такое и случается. Была у нас такая Анжела... Ты ее не застал, Молчун. Из Молдавии девушка приехала, черненькая такая, симпатичная. Постоянные клиенты у нее появились со временем, ну и вообще... А потом как-то приехала на квартиру, а там два козла стали выяснять отношения, один достал пистолет, но попал не в того, в кого целил, а в Анжелу. В сонную артерию. Знаешь, где это, Молчун?

– Ага, – сказал Молчун и хотел ткнуть пальцем, но Галя напомнила, что на себе не показывают, и Молчун поспешно опустил руки.

– Но Анжела хоть умерла быстро... – сообщила Галя. – А эти? Не мучились? Я же подробностей не знаю...

Молчун почувствовал, как по спине у него побежали мурашки. Вопрос был чудовищный. То есть для Гали-то он был обычным, нормальным, в пределах обыденной вежливости. Молчун же должен был снова воскресить в памяти квартиру на Ленинском проспекте, снова увидеть странно неподвижные тела... И еще подумать по просьбе Гали – мучительной ли была боль для Милы и Кристины?

– Нет, – быстро сказал Молчун. – Не мучились. – Так было легче. Так было менее мучительно для самого Молчуна.

– Это хорошо, – одобрила Галя без особых эмоций в голосе. – Ну так что там у тебя за вопросы?

– Сейчас... – Молчун торопливо полез в карман куртки за записной книжкой. Пока они с Гошей ехали с Ленинского проспекта в контору, Молчун насиловал мозги и карябал в книжке плоды насилия в виде строчек с вопросительными знаками в конце. Теперь нужно было разобраться в собственных каракулях. – Это самое... Насчет того заказа... Когда Мила и Кристина поехали... Это же ты принимала?