Серж Брюссоло - Дом шепотов

Сара поднялась, направилась к выходу из ангара и долгодолго зажигала сигарету. Неожиданно ее обуяли сомнения.

Стоит ли верить хоть одному слову из того, что только что рассказал ей Тизи? Не была ли эта невероятная история плодом старческого маразма? Ей бы очень хотелось, чтобы так и было. Тем не менее оставалась еще фотография, показанная Гвеннолой, фотография, бесспорно подтверждающая близкое знакомство Тимоти Зейна и Рекса Фейниса.

– Я понимаю, как это тяжело для тебя, – произнес старческий голос у нее за спиной. – Я пытался открыть тебе правду после пожара, но боялся реакции Антонии. Я испугался, что она мне отомстит. Это маленькая гремучая змея, а я уже не в том возрасте, чтобы защищаться.

– Как умерла моя мать? – развернувшись, прошипела Сара. – Ты ведь наверняка знаешь!

Зейн осел в кресле.

– Да, – признал он. – Но я тут ни при чем. Меня тогда здесь не было. Рекс отправил меня в командировку. Я должен был найти новых фехтовальщиков в Мексике. Лиззи воспользовалась моим отсутствием, чтобы вымолить у Фейниса свидание. Эта идиотка угрожала все рассказать журналистам. Она была не слепа и в конце концов поняла все про дуэли и тайные убийства. Она хотела денег, много денег. Как я тебе уже говорил, она была глупой и упрямой. Она считала, что можно шантажировать человека вроде Рекса Фейниса. И на встречу пришла одна.

– И Рекс ее убил.

– Нет, все было сложнее. Он предложил ей сделку: не согласится ли она продать ему свою кровь по цене десять тысяч долларов за литр? Лиззи так любила деньги, что согласилась. Она пошла за Рексом в подвалы виллы, где была оборудована лаборатория для взятия крови с насосом для переливания. Она легла на стол и протянула Рексу руку. Он завел машину. Каждый раз, откачивая литр, он выкладывал пачку долларов на стол и спрашивал, не хочет ли она остановить процесс. Твоя мать была дурой, она не знала, сколько крови содержится в человеке. Она воображала, будто у нее есть в запасе пятнадцать – двадцать литров! Она уже представляла себя богачкой. Каждый раз, когда Рекс спрашивал, не хочет ли она закончить, она отвечала: «Продолжаем!» – чтобы увидеть, как новая пачка долларов ложится на предыдущую. А потом она начала слабеть, с ней случился нервный припадок с конвульсиями и она поранилась, упав со стола. Именно тогда она порвала свое платье и порезала бок, напоровшись на ряд скальпелей, разложенных на подносе. Когда она пришла в себя, ее обуяла паника. Она схватила деньги и побежала как сумасшедшая. Никто не знает, что произошло потом. И никогда не узнает. Ее нашли на пирсе Санта-Моника, совершенно обескровленную. Машина и деньги исчезли. Может быть, она потеряла сознание на обочине дороги? Я не знаю. Могу только предположить, что ее обнаружил какой-нибудь парень, путешествующий автостопом. Он решил взять деньги и машину и избавиться от нее. Ничего нельзя утверждать с уверенностью. В любом случае, если бы он выбросил ее неподалеку от больницы, ее могли бы спасти. Вскрытие показало, что в ее венах осталось совсем мало крови. Просто чудо, что ей удалось проделать весь этот путь. Понимаешь, я думал об этом тысячи раз, и мне кажется, что единственный убедительный сценарий – именно тот, который я тебе только что изложил: она остановила парня на обочине, когда почувствовала, что теряет сознание. Она умоляла его отвезти ее в полицию, а потом упала в обморок. Этот тип не имел ни малейшего желания впутываться в сомнительные истории, а когда увидел, что твоя мать тащит с собой целое состояние, то решил воспользоваться неожиданной находкой и продолжить свой путь в одиночестве. Он просто выбросил ее из машины. Когда она пришла в себя, то поползла на пирс, чтобы там умереть. Ну вот… Больше я ничего не знаю. Но ты должна понять одно: ее сгубила алчность. Если бы она не говорила «еще!» каждый раз, когда Рекс задавал ей вопрос, она бы могла уйти с виллы целой и невредимой. Фейнис обещал ей такую же сумму каждый раз, когда она согласится давать ему кровь. Эта сделка могла бы продолжаться месяцы, годы. В конце концов она стала бы богатой, но суть в том, что тогда ей пришлось бы ждать, а на это она была совершенно не способна!

Тизи умолк. Казалось, он устал от присутствия Сары. Она поняла, что у него только одно желание: остаться одному перед экраном, чтобы в очередной раз посмотреть двадцать седьмой эпизод «Юдифи из семи замков» – тот, где Лиззи Кац убегает подземными коридорами.

– Эта смерть очень забавляла Рекса, – глухо продолжил старик. – Он видел в этом заслуженное наказание. Ему казалось невероятным, что кто-то может оказаться настолько глупым. Меня смерть Лиззи просто подкосила. Я тысячу раз собирался покончить со всем выстрелом в висок. Прошли месяцы, годы, но я продолжал кое-как существовать. Одно время я надеялся, что найду что-нибудь от Лиззи в одной из вас, но ни ты, ни твоя сестра не унаследовали красоты своей матери. Вы обе были невероятно посредственными. Я невзлюбил вас за это и окончательно от вас отдалился. Если бы вы хоть чуть-чуть походили на Лиззи, я бы смог полюбить вас.

Он застыл, положив руку на выключатель кинопроектора, но внезапно вспомнил еще одну подробность.

– Ах да, – вздохнул он. – Еще одно… Раз уж мы сводим счеты, придется идти до конца. Тебе нужно знать одну вещь. От этого зависит твоя жизнь. Рекс оставил после себя сокровище. Кучу денег, которую он решил завещать одной из своих дочерей, если в день смерти у него так и не будет наследника мужского пола.

– Я не понимаю: одной из нас?

– Да, это казалось ему забавным. Это была его личная месть, способ наказать вас за грязную шутку, которую вы сыграли с ним, появившись на свет. Все деньги будут переданы одной из вас – той, которая убьет свою сестру. Если это условие не будет выполнено, деньги останутся на тайном счете. Та, что останется в живых, заграбастает все.

– Это… Это чудовищно, – пробормотала Сара. – И ты никогда мне об этом не говорил? Почему? Ты мог бы предупредить меня, чтобы я была начеку…

Тимоти Зейн пожал плечами.

– Я пробовал, несколько раз, – попытался защититься он. – Но, признаюсь, мне не хватало смелости. Это было так трудно. С виду ты была так привязана ко мне, это мешало, а не облегчало мою задачу. С другой… я хочу сказать, с Антонией, все было проще. Она не любит меня, считает всего лишь судьей. Наши отношения более здоровые. Ты же отравлена своей дурацкой сентиментальностью. Ты смогла сделать так, что я стал чувствовать себя виноватым. Вот почему мне никогда не удавалось сказать тебе правду. Я знал, что для тебя это будет трагедией. А я слишком стар для слез. В конце концов все это мало-помалу обернулось против тебя, потому что Антония была на несколько корпусов впереди. Она попыталась сжечь тебя заживо. С тех пор, насколько я знаю, она больше не пробовала тебя убить. Она поняла, что это не так-то просто – кого-нибудь уничтожить. Но когда я узнал, что вы вместе отправляетесь в пустыню, то подумал: «Вернется оттуда только одна».