Патриция Корнуэлл - Черная метка

Однако Харрис был прав водном: поднималась паника. Около десяти зазвонил телефон.

– Привет, – сказала Люси. Ее голос наконец-то зазвучал намного бодрее.

– Ты все еще в больнице? – спросила я.

– Заканчиваем оформлять выписку. Видишь, какой снег? Падает сплошной стеной. Мы должны быть дома примерно через час.

– Осторожнее веди машину. Позвони, когда будешь подъезжать: я выйду и помогу Джо подняться.

Я подбросила пару поленьев в огонь и, несмотря на то что считала свой дом надежной крепостью, впервые ощутила страх. Попробовала отвлечься, сев смотреть старый фильм с Джимми Стюартом по кабельному телевидению и одновременно заполняя счета. Вспомнила Телли и опять упала духом, хотя была рассержена на него. Он действительно дал мне шанс, несмотря на противоречивость моего поведения. Но после того как я попыталась связаться с ним, он так и не побеспокоился перезвонить.

Когда снова зазвонил телефон, я вскочила, и пачка счетов, лежавших на коленях, разлетелась по комнате.

– Да?

– Этот сукин сын действительно обитал там! – воскликнул Марино. – Но сейчас его нет. По всему дому разбросан мусор, обертки от еды и прочее дерьмо. И волосы на постели. От простыней воняет как от грязной мокрой собаки.

Меня передернуло.

– У реки работает спецгруппа по борьбе с наркотрафиком. Как только он нырнет в воду, он наш.

– Марино, Люси везет Джо домой, – сказала я. – Она тоже в том районе.

– Ты одна в доме? – взволнованно спросил он.

– Я внутри, дом заперт, сигнализация включена, пистолет лежит на столе.

– Оставайся на месте, слышишь?

– Не беспокойся.

– Единственная хорошая новость – идет сильный снег. Уже навалило три дюйма, а ты ведь знаешь, как снег освещает все вокруг. Сейчас для него не время появляться на улице.

Я повесила трубку и стала переключать телевизор с канала на канал, но не нашла ничего интересного. Поднялась, пошла в кабинет, чтобы проверить электронную почту, но отвечать на письма не хотелось. Подняла к свету банку с формалином и стала вглядываться в маленькие желтые глаза, которые на самом деле были уменьшенными золотыми кружочками. Я ощутила острую тоску из-за того, что не спешила предпринимать верные шаги. И вот теперь убиты еще две женщины.

Я поставила банку с формалином на кофейный столик в большой комнате. В одиннадцать включила Эн-би-си, чтобы посмотреть новости. Разумеется, говорили только о злодее, об Оборотне. Как только я переключилась на другой канал, сработала сигнализация, и я испуганно вздрогнула. Я вскочила, выронив из рук пульт дистанционного управления, и побежала в заднюю часть дома. Сердце колотилось. Я заперлась в спальне и схватила "глок", ожидая телефонного звонка. Он раздался через пару минут.

– Зона шесть, дверь гаража, – сообщили мне. – Хотите, чтобы подъехала полиция?

– Да! И немедленно!

Я сидела на кровати и слушала бьющий по ушам зуммер сигнализации. Все время посматривала на монитор видеокамеры, потом поняла, что он не заработает, пока в дверь не позвонят полицейские. Но, как я хорошо знала, полицейские всегда стучат. У меня не было выбора, кроме как выключить сигнализацию и снова ее включить. Я ждала в такой тишине, что почти слышала, как падает снег.

Десятью минутами спустя в дверь сильно постучали, и я поспешила в прихожую, в то время как голоса на крыльце громко повторяли:

– Откройте, полиция!

С огромным облегчением я положила пистолет на стол в столовой и спросила:

– Кто там?

Мне не хотелось ошибиться.

– Полиция, мэм. У вас сработала сигнализация.

Я открыла дверь, и вошли двое полицейских, отряхивавших на крыльце снег с ботинок. Это были те же самые копы, которые приезжали несколько дней назад.

– Последнее время вам не везет, не так ли? – сказала Батлер, снимая перчатки и внимательно оглядывая помещение. – Можно даже сказать, что мы приняли вас под личную опеку.

– На этот раз – двери гаража, – добавил ее напарник, Макэлвейн. – Ладно, пошли посмотрим.

Я последовала за ними через тамбур в гараж и сразу увидела, что тревога не была ложной. Гаражная дверь была приоткрыта дюймов на шесть, а когда мы подошли к ней, то увидели следы на снегу, ведущие к гаражу. Очевидных следов взлома не было за исключением царапин на полосе резины под дверью. Следы были слегка припорошены снегом. Они были оставлены недавно, и это совпадало со временем, когда раздался сигнал тревоги.

Макэлвейн вызвал по рации детектива по кражам со взломом, который появился через двадцать минут и сфотографировал дверь и следы, а кроме того, попытался снять отпечатки пальцев. И опять полиция не смогла сделать ничего, кроме как пройти по цепочке следов. Они вели по краю моего двора на улицу, где снег был примят шинами проезжающих автомобилей.

– Все, что мы можем сделать, – это чаще патрулировать ваш район, – сказала Батлер, когда они уезжали. – Мы будем следить за вашим домом, и если что-нибудь случится, немедленно набирайте девять-один-один. Даже если вас побеспокоит подозрительный шум, хорошо?

Я позвонила Марино. К этому времени уже наступила полночь.

– Что случилось? – спросил он.

Я ему все рассказала.

– Немедленно выезжаю.

– Послушай, со мной все в порядке. Понервничала, но теперь все нормально. Лучше продолжай искать Оборотня, чем нянчиться со мной.

Он в нерешительности помолчал. Я знала, о чем он думает.

– Вламываться в дома не его стиль, – добавила я.

Марино заколебался, потом сказал:

– Есть кое-что, о чем ты должна знать. Стоит ли тебе об этом говорить? Приехал Телли.

Я ошеломленно замолчала.

– Он возглавляет посланную сюда спецгруппу.

– Он давно здесь? – Я постаралась, чтобы в голосе звучало любопытство и ничего более.

– Пару дней.

– Передавай ему привет, – произнесла я, словно Телли мало что для меня значил.

Но обмануть Марино было не так-то просто.

– Жаль, что он оказался таким козлом, – откликнулся он.

Повесив трубку, я тут же набрала номер больницы колледжа, но дежурная сестра не знала, кто я такая, и отказалась давать какую-либо информацию. Мне хотелось поговорить с сенатором Лордом. Мне хотелось поговорить с доктором Циммер, с Люси, с кем-нибудь, кто мог бы обо мне позаботиться, но больше всего я скучала о Бентоне и не могла думать больше ни о чем. Я представила свою смерть на обломках собственной жизни. Мне захотелось умереть.

Попыталась опять разжечь огонь, но он упрямо не горел, потому что поленья, которые я принесла с улицы, были сырыми. Бездумно уставилась на пачку сигарет, лежавшую на кофейном столике, но не было сил дотянуться до них и закурить. Я сидела на диване, закрыв лицо ладонями. Когда снова раздался повелительный стук в дверь, я едва вздрогнула, потому что слишком устала.