Том Клэнси - Зеркальное отражение

– Да, Аркадий?

– Товарищ генерал, радиолокационная станция ПВО на острове Колгуев докладывает о том, что "Ил-76Т" пересек Финляндию с юга на север, оказался над Баренцевым морем и повернул на восток.

– Есть какие-нибудь мысли о том, куда он направляется?

– Пока что никаких, товарищ генерал, – ответил Зилаш.

– Ну а предположения, догадки?

– Сейчас можно сказать только то, что самолет летит строго на восток. Но мне сказали, что это может быть обычный транспортный самолет. Такие "Илы" мы используем для переброски крупногабаритных грузов из Германии, Франции и скандинавских стран.

– Система ПВО пробовала его идентифицировать? – спросил Орлов.

– Так точно, товарищ генерал. В ответ получен правильный сигнал.

Орлов знал, что это ровным счетом ничего не значит. Теплоизлучательные маячки, установленные в носовой части самолетов, легко подделать, купить или украсть.

– С этим "Илом" пробовали выйти на связь? – спросил Орлов.

– Никак нет, товарищ генерал, – ответил Зилаш. – Как правило, транспортные самолеты хранят радиомолчание, чтобы не засорять эфир.

– А не перехватывала ли система ПВО обмен сообщениями с другими российскими самолетами? – продолжал Орлов.

– По крайней мере, нам об этом неизвестно, товарищ генерал.

– Благодарю, – сказал Орлов. – Докладывай мне каждые полчаса или если случится что-либо из ряда вон выходящее. И еще одно, Аркадий.

– Слушаю, товарищ генерал.

– Отслеживай и записывай все разговоры генерала Косыгина с Министерством внутренних дел, – сказал Орлов. – Речь идет об обычных телефонных линиях и личной спутниковой связи генерала.

Пауза длилась всего одно мгновение, хотя Орлову показалось, что гораздо дольше.

– Товарищ генерал, вы хотите, чтобы я шпионил за генералом Косыгиным?

– Я хочу, чтобы ты выполнял мои приказы, – ответил Орлов. – Так что, полагаю, твоя предыдущая фраза была не вопросом, а утверждением.

– Так точно, товарищ генерал, – поспешно ответил Зилаш. – Благодарю вас.

Положив трубку, Орлов постарался заверить себя, что он ошибается насчет самолета, что речь идет просто об очередной учебной операции, которую время от времени устраивает ЦРУ, проверяя, как отреагируют русские, заподозрив, что экипаж одного из самолетов или боевых кораблей завербован противником. В военном противостоянии нет ничего хуже, чем когда командир начинает сомневаться в преданности своих войск.

Однако против этого выступали интуиция и чувство осторожности. Предположим, неизвестный самолет принадлежит Соединенным Штатам или какому-нибудь другому государству НАТО. Куда он может направляться? Если бы местом назначения таинственного "Ила" была Америка, он полетел бы через Арктику или через Атлантический океан. Чтобы попасть на Дальний Восток, самолет воспользовался бы южными воздушными маршрутами. Вернувшись к своему последнему разговору с Росским, Орлов снова задал себе тот вопрос, на который, похоже, был лишь один ответ. Зачем использовать самолет российского производства, если только речь не идет о проникновении в воздушное пространство России? И какой именно объект в восточных районах России может интересовать неприятеля?

На этот вопрос, судя по всему, также был только один ответ, и Орлову это совсем не нравилось.

Набрав номер коммутатора внутренней связи, он услышал в трубке низкий раскатистый голос:

– Дежурный офицер капитан Федор Бурыба.

– Федор, говорит генерал Орлов. Будь добр, свяжись с профессором Сагдеевым из Российского института космических исследований и попроси предоставить общую сводку о деятельности всех разведывательных спутников Соединенных Штатов и НАТО за прошедшую ночь, с двадцати двух часов до одного часа, зона действия – Дальний Восток, от Охотского моря до Алданского нагорья, и на юге до Японского моря.

– Будет исполнено, – ответил Бурыба. – Товарищ генерал, вам нужны только общие сведения – данные системы глобального определения координат и время выхода на связь или же вы также хотите получить информацию оптических и электронных сенсоров, пьезоэлектрических датчиков...

– Нет, общих сведений будет достаточно, – остановил его Орлов. – Как только это будет готово, сопоставь данные с тем временем, когда груз, прибывший на борту "Гольфстрима", переправлялся на железнодорожный вокзал Владивостока и загружался в товарный состав, и установи, мог ли какой-нибудь из спутников наблюдать за этим.

– Слушаюсь, товарищ генерал.

Бурыба положил трубку. Откинувшись на спинку кресла, Орлов уставился в черный потолок. Отдел изучения космического мусора Российского института исследования космоса, возглавляемый Альбертом Сагдеевым, был создан для наблюдения за непрерывно возрастающим количеством отработавших ступеней ракет-носителей, брошенных космических кораблей и вышедших из строя спутников, заполнивших орбиту, которые представляли серьезную угрозу космическим полетам. Но в 1982 году численность сотрудников отдела, первоначально состоявшего всего из пяти человек, была удвоена; при этом Сагдееву была поставлена новая задача: скрытно следить за американскими, европейскими и китайскими разведывательными спутниками. Электронно-вычислительные машины Сагдеева, соединенные с центрами связи, разбросанными по всей территории России, отслеживали все сеансы передачи информации со спутников. И хотя большая часть сообщений была защищена цифровыми кодами и не поддавалась дешифрованию, по крайней мере, можно было определить, кто и когда за чем наблюдает.

Разумно было предположить – и чем больше Орлов размышлял над этим, тем больше крепла его уверенность, – что резкое возрастание перемещений российских войск на протяжении последних нескольких дней неизбежно заставит Соединенные Штаты и европейские страны пристально присмотреться к таким значительным военным объектам, как база Тихоокеанского флота во Владивостоке. И при этом, возможно, кто-то увидел перемещение ящиков из самолета в поезд.

И все же, почему это событие привлекло такое внимание, что был отправлен специальный самолет? Ведь, в конце концов, за поездом можно следить из космоса – если, конечно, Америка и Европа собираются ограничиться лишь наблюдением.

Если же загадочный "Ил" намеревается встретиться с составом, то он, скорее всего, постарается находиться в воздушном пространстве России как можно меньше времени. Это означало, что самолет зайдет на цель с востока. То есть, заключил Орлов, у его сына остается на подготовку от десяти до четырнадцати часов.

И все же операция, которую затеял "Ил-76Т", крайне рискованна. Так что снова встает главный вопрос: зачем это кому-то понадобилось?