Сергей Милушкин - Майнеры

– О нет, я точно ничего не пропущу, – сказал он, обнимая ее за талию. – Он перевернул телефон экраном вниз. Последним абонентом, которому он позвонил, был полковник Житко из ФСБ.

Виктор уставился в экран телевизора, но мысли его были далеко.

Глава 61

Терентьев сверился с айпадом. Нанесенная поверх карты города схема подземных коммуникаций пестрела странными знаками, смысл которых понимал только он сам.

Они уже одолели около трех километров, но путь, которым они шли, был известным, открытым для всех, и потому никто из группы не произносил ни слова. Они ходили здесь десятки раз.

Сегодня первым шел Гром, за ним Терентьев, и позади них Мария. Гром хотел взять еще Илью Кричевского, который обычно исполнял обязанности доктора, имея солидный стаж врача скорой помощи, но заказчик выступил резко против.

Тогда, в кабинете Грома, закончив чертить один участок, впрочем довольно разветвленный, он повернулся к обескураженным диггерам и сказал:

– Пока мы не дойдем до места, я требую, чтобы о карте больше никто не знал, кроме тех, кто здесь присутствует. То есть мы пойдем втроем, больше никого. Если вас это не устраивает, я поищу кого-нибудь другого.

Мария и Гром переглянулись. Это было уже слишком. Чтобы кто-то диктовал им условия похода? Этому не бывать.

– Вали, папаша, – сказала Мария под уничтожающий взгляд Грома. «ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ, ДУРА?!» – как будто говорил он.

– Я, пожалуй, поищу Паука, о котором вы только что говорили. – С этими словами Арсений встал, взял портфель за ручку и направился к выходу.

Но Мария не сдвинулась с места, преградив ему выход. «Полное сумасшествие – идти в сложный поход втроем – без доктора, страхующих и других обычных в таких случаях людей», – подумала она, но сказала совсем другое.

– Ладно. Остынь. Пусть будет по-твоему. Трое так трое.

Гром облегченно плюхнулся в свое продавленное кресло, плеснув очередную рюмку коньяка.

На очередном повороте арка сужалась и раздваивалась. Один ее рукав уходил вправо и вниз под углом, другой загибался влево. Гром повернул влево, но Терентьев остановил его.

– Стой, нам не туда.

– Направо нельзя пройти, там слишком узко и в конце тупик. Мы не пролезем.

– И тем не менее нам туда.

Мария кивнула.

– Давай попробуем, – сказала она.

В тоннеле капала вода, затхлый спертый воздух не давал вдохнуть полной грудью. Секунду помедлив, Гром направился правее. Он шел медленно, освещая фонариком сужающиеся стены. Под ботинками хрустела бетонная крошка.

– Стой, – вдруг сказал Терентьев, когда проход сузился почти до одного метра и идти стало реально тяжело и даже страшно. – Где-то справа на стене должна быть решетка, ведущая в технический лаз. Мария, посвети.

– Вот, – сказала она. – Кажется, тут. Но… человек тут вряд ли пролезет.

Терентьев испытующе посмотрел на своих провожатых.

– Ладно, давай снимем ее и там посмотрим, – сказал Гром. Ему начало казаться, что все пройдет не так гладко, как он рассчитывал. Этот парень что-то скрывает.

Поддев край решетки топориком, Гром надавил ручку. Решетка со скрипом поддалась и упала к его ногам с оглушительным звоном. На него пахнуло неприятным запахом разложения.

– Фу ты черт, – скривился он. – Мерзость какая! Что за вонь?

Мария подошла к лазу, втянула воздух носом и почти сразу отпрыгнула, автоматически закрывая лицо рукой.

– О-о! – вскрикнула она. – Господи, как же воняет!

Терентьев стоял чуть поодаль и ждал, пока они придут в себя. Он тоже ощутил этот запах, но не придал ему особого значения. В конце концов, они не в фешенебельном отеле, тут может вонять что угодно. Дохлые крысы, прорвавшая канализация, свалки на поверхности, стекающие вглубь со сточными водами, – разве это может их отпугнуть?

Спутники посмотрели на него с сомнением. Но желание заполучить карту целиком все же было сильнее вони. Гром сбросил рюкзак.

– Мария пойдет первой, – сказал он. – Мы за ней. Если она застрянет, вытянем ее тросом.

Девушка обвязалась веревкой, просунула голову в лаз, потом подалась назад, Терентьев увидел ее сморщенный нос, она глубоко вдохнула, подтянулась и ловко вскарабкалась в узкий лаз.

– Пошла, – сказал Гром. – Ты следующий.

– Как же воняет! – услышали они ее голос из трубы. – Что здесь? Кладбище домашних животных? Через несколько минут кряхтенья веревка натянулась и опала, Мария громко чертыхнулась.

– Наступила рукой в какое-то говно, фу!!! Меня сейчас вырвет!

Гром растерянно посмотрел на Терентьева. Ему явно не хотелось туда ползти, но и падать в грязь лицом перед заказчиком он тоже не мог.

Сладковатая трупная вонь плотными толчками выходила из лаза и окутывала мужчин смрадным облаком, вентиляция в шахте отсутствовала, и Терентьев почувствовал: еще немного, и он попросится назад. Но спустя еще несколько минут веревка два раза дернулась, что было сигналом для следующего.

– Я на месте, – услышали они. – Арсений, кажется, твоя очередь. Не уверена… но ты точно пролезешь? – она впервые назвала его по имени, но он почему-то не обрадовался этому факту, в ее голосе слышалась ядовитая насмешка. Впрочем, вполне возможно, так она защищалась от стресса, вызванного вонью и темнотой.

«Может быть, не стоило отказываться от доктора», – промелькнула мысль у Терентьева, когда он обвязывался тросом. Гром подсадил его к отверстию лаза, и он, извернувшись, впихнул свое тело внутрь.

Схватившись за второй трос, натянутый вдоль лаза, он медленно продвигался вперед. Влажные стенки касались локтей, раздвинуть ноги чуть шире, чтобы помогать себе коленями, – не получалось. Ни спереди, ни сзади он не различал ни малейшего отблеска света, и где-то посередине (так ему казалось) он запаниковал. Волна страха, незримая, невидимая, горячая, как вырвавшийся поток воздуха из раскаленной печи, накрыла его с головой – он моментально покрылся липким потом, на лбу выступила испарина.

Пришла мысль: «А если я застряну? Если я не смогу отсюда выбраться, и они бросят меня? Просто уйдут, и все? Ведь такое запросто может быть. Кто эти люди? Я их практически не знаю. Мария, эта симпатичная стерва, глазом не моргнет. Гром, конечно, парень вроде надежный, но кто его знает…»

Руки и ноги одеревенели.

– Эй, – крикнул он сдавленным голосом, – Маша… Мария, посвети! Ни черта не видно же!

Однако никто ему не ответил, и он продолжил перебирать локтями по шероховатым внутренностям лаза, пока кисть руки не коснулась чего-то мягкого, влажного и пушистого. Терентьев мгновенно отпрянул, больно ударившись головой о бетонный свод. Жестокий, парализующий холод наполнил все его существо. Он попытался вдохнуть, как учили на занятиях по гражданской обороне, но не смог – воздух колом встал в горле, в глазах замелькали белые яркие точки – предвестники паники, нарастающей подобно снежной лавине.