Сергей Милушкин - Майнеры

– Да, – сказал Ларин. – За электричество мы уже должны половину твоего компьютера по стоимости. И сколько удалось заработать?

Олегу очень хотелось похвастаться, но хвастать явно было нечем.

– Десять биткоинов.

– Это пятьсот рублей, сын. Оно не стоит того, – Ларин протянул телефон, обращенный экраном к Олегу. – Посмотри, сколько киловатт намотал.

Олег присвистнул, увидев цифры.

– Пап… извини… я… даже не думал, что столько жрет.

– Да, жрет прилично. Оставь эти монеты себе, не надо их тратить. А я заплачу за электричество. Но обещай, что не будешь больше пытаться майнить дома.

Олег съежился, цифра долга на экране телефона испугала его.

– Обещаю, пап.

Ларин подошел к нему совсем близко.

– И давай не будем говорить об этом маме, хорошо? Думаю, ей сейчас придется нелегко, учитывая…

БАМ-М! БАМ-М! БАМ-М!

Олег кивнул.

– Ей придется очень нелегко, – согласился он. – Но мы ей поможем. Да, пап?

– Надеюсь, что так.

Ларин заметил, что Олег выключил компьютер полностью.

После совещания у Песчинской Ларин достал телефон и вошел на сервер, управляющий вычислительным кластером.

Внизу, в подвале старой школы, за непробиваемой железной дверью, работала сотня новейших компьютеров, добывая совершенно фантастические, невероятные по своей природе деньги. Не существующие в реальности, они, являясь порождением математического гения, имели реальную стоимость, которая, что еще более удивительно, росла с каждым днем.

Ларин открыл баланс и увидел, что за сутки заработок составил 762 биткоина. За два месяца они отобьют все вложения, и потом пойдет чистая прибыль. Он остановился посреди кипящей броуновским движением школы. То, что он видел на экране смартфона, было реальным. Если ничего не изменится, совсем скоро, может быть, даже до конца весны или летом, максимум к осени он станет миллионером.

Хотя – что такое миллион? Столько будет стоить средняя квартира в «Королевском замке», который строили напротив их хрущевки. «Я стану первым учителем математики – миллионером», – подумал он, просачиваясь сквозь рой первоклашек. Надо только удержаться в школе. Любой ценой.

– Дмитрий Сергеевич, – он услышал женский голос позади себя. Это была завуч Надежда Петровна. Она сияла, что, в общем-то, для нее было явлением экстраординарным. – Мне нужно с вами поговорить. У нас есть еще пять минут до звонка, давайте отойдем в тихое место.

Глава 32

Виктор встретил его после уроков на стоянке возле школы, где еще вчера трое неряшливого вида мужиков выгружали оборудование для компьютерной фермы.

«Ферма, – подумал Ларин. – Чья это мысль – так назвать сплетенные проводами процессоры двадцать первого века? Электрическая ферма, электрические коровы, электрические овцы… Филип Дик был прав, мы занимаемся разведением скотины, доим коров, которых вырастили, используем их кожу для отделки салонов дорогих авто, кости для производства фарфора, из кишок делают превосходные струны для теннисных ракеток, используются даже рога – говорят, из них выходят модные пуговицы. Только современных, виртуальных коров вместо сена мы кормим электричеством, они его переваривают, попутно усваивая ферменты в виде добавочного информационного потока, а взамен получаем вознаграждение – цифровое молоко: кто скажет, что это не ферма?

Но чем же обеспечено это молоко? Обладает ли оно ценностью, как и обычное, белое теплое, парное, только что полученное из реального животного?

Чем обеспечено ДНК? Набором нуклеотидов, в которых хранится информация обо всем, из чего состоит и как работает живой организм. Обладает ли информация ценностью? Безусловно. Когда-нибудь станет ясно, что только она и имеет настоящую ценность. Что такое золото? Тот же поток электронов, в бесконечном вихре кружащихся вокруг атомов, – ничем не отличающийся от потока электронов, бегущих по проводам компьютеров в виде электричества».

«Все вокруг информация», – думал Ларин, шагая к стоянке.

Виктор вышел из джипа, когда он уже садился в машину.

– Дима, – позвал он, – постой!

Ларин оглянулся, увидев брата, тут же вспомнил утреннюю программу телевидения.

– Привет.

– Привет, привет. Слушай, – начал Виктор. – Я сегодня в новостях услышал… ты не думай…

– Конечно, нет, – сказал Ларин. – Я не думаю.

– Севостьянов слишком много банков угробил, по краю ходил. Пожалуй, его бы спасло кресло председателя Центробанка, но… куда ему. Так что. – Виктор закурил «Мальборо», сделал глубокую затяжку.

– Да, банки в последнее время сыплются: что ни день, новое банкротство.

– Именно. Хотя не всегда это вызвано реальными проблемами. Проблемы можно и выдумать. Активы присвоить. В любом случае, благодаря тебе крысу удалось вычислить, теперь я относительно спокоен. Правда, добавилось новых проблем, так что я, как всегда, говорю тебе – мое предложение о работе в силе. В любое время дня и ночи жду, что ты его примешь.

– Спасибо, но, пока двигается книга, я пас… ничего не обещаю. А что за проблемы?

– Ты слышал о комиссии, которую возглавлял Севостьянов?

– По телевизору говорили, что-то финансовое, – Дмитрий попытался вспомнить точнее, но вместо слов в голову лезли рыбьи губы журналистки.

– Для телевизора, да. Комиссия по противодействию финансовым преступлениям. На самом деле же… – Виктор понизил голос и даже обернулся, что для него было несвойственно. В калитку проскальзывали школьники, не представляющие никакой опасности. – …появилась новая угроза, пока до нас не дошла, но, когда дойдет, будь уверен – все послетают с катушек.

Дмитрий изобразил удивление на лице.

– Могущественный Росфинмониторинг заявляет об угрозе? Ты меня интригуешь.

– Не знаю, слышал ты или нет, на Западе набирают оборот виртуальные деньги, их называют еще криптовалютами, потому что эмитируются они без государственного участия, при помощи математических вычислений.

Ларина будто под дых кто-то ударил. Он вздрогнул.

– Что с тобой, Дима? – встревожился Виктор.

Ларин с трудом изобразил улыбку.

– Наверное, в столовой капуста подгнила. Ничего, сейчас отпустит.

– Я давно советую, закругляйся с ночной работой, твоя квалификация слишком высока, как ты сам этого не понимаешь. Гастрит уже заработал, следующей будет язва, запомни мое слово, писатель…

Через калитку, матюгаясь на прошедший урок географии, протиснулся Житко. Ларин узнал его со спины, широкой, как на фотографиях молодого Арнольда Шварценеггера. Ученик злобно выговаривал, пиная жестяную банку из-под пива: «Какая… мне нах… разница, ресурсный потенциал… Мексики… совсем с ума сошла рыжая». Виктор посмотрел на подростка, и Житко вдруг осекся – а такое с ним редко случалось, – даже чуть отодвинулся, обойдя взрослых по довольно широкой дуге.