Марина Серова - Алый привкус крови

Миа сообщала, что в Тарасове «Покровка» — одно из немногих мест, где обстановка располагает к размышлениям о бренности жизни и о смерти.

Готка также писала, что не одна она так думает — тарасовские неформалы любят встречаться именно на этом кладбище, ведь существует мнение, что там даже находится заброшенный склеп.

Миа неоднократно пыталась отыскать его, но, увы, так ничего и не обнаружила. Девушка писала, что ей очень нравится та сторона кладбища, которая является более старой — некоторые памятники там разрушены, но это придает погосту загадочный, таинственный вид.

Никто сообщения Мии не прокомментировал, я же открыла новую вкладку и забила название «Покровское кладбище».

Интернет тут же выдал мне адрес кладбища — даже географические координаты, площадь и численность захоронений. Ради интереса я открыла историю кладбища — интересно ведь, откуда такое название. Согласно статье, кладбище было создано в 1836 году, а землю под погост пожертвовал мещанин Алексей Писарев, поэтому кладбище сначала называлось «Писаревское». Также при кладбище находилось две богадельни, постояльцы которых ухаживали за могилами. Название «Покровское» погост получил в 1844 году, когда на средства Писарева возвели храм Покрова Христова. Правда, в 1930 году здание церкви было разрушено, и, таким образом, осталось только название кладбища. С 1979 года кладбище было закрыто, и теперь на его территории никого не хоронят.

В статье также находился список известных захоронений, но я не стала его открывать — по крайней мере, кладбищем я интересуюсь не с точки зрения научных исследований, историю открыла из-за банального любопытства.

Я выглянула на улицу — сегодня хотя бы дождя нет. Может, мне повезет, и я найду Лену среди прогуливающихся по погосту печальных неформалов?..

На случай, если я встречусь с дочерью Карбышевой, мне нужно выглядеть соответствующим образом. Остается порадоваться, что я недавно посетила салон красоты — нынешняя моя стрижка как нельзя хорошо подходит под прическу поклонницы готики.

Я придирчиво оглядела себя в зеркале.

Выгляжу сейчас моложе цифры в паспорте — благодаря асимметричной молодежной стрижке мне можно дать лет двадцать, не больше. Остается сделать подходящий макияж. Пожалуй, подведу черной подводкой глаза — это как раз в духе готов.

Никаких металлических украшений с черепами у меня нет. Надеяться, что у тетушки Милы завалялся где-нибудь крест «Анех», не стоит.

Зато у меня есть черные джинсы и черная кожаная осенняя куртка. Не «косуха», конечно, но пойдет. Думаю, ничего более «готического» в своем гардеробе я не найду, кожаных браслетов и толстовок с изображением волков у меня точно нет. Ограничимся обычной черной водолазкой…

Однако когда я подвела черной подводкой глаза и надела черные джинсы и кофту, то удивилась своему преображению. Не скажу, конечно, что я стала выглядеть как Лена — до нее мне точно далеко, — но на «гота» очень даже смахивала.

Вполне довольная собой, я положила в сумку револьвер, «жучки» и отмычки — так, на всякий случай, без «походного набора» я дом не покидаю, особенно когда расследую какое-либо дело или кого-то охраняю. Не забыла я и Ленину фотографию, жалко, что не успела распечатать ту, где Лена в «готическом» образе. Но она у меня есть на телефоне, Ольга мне скинула снимок дочери на мобильный.

Я мимоходом пожелала тетушке Миле доброго утра, та даже не успела спросить меня, куда я собираюсь в таком странном виде. Только проводила меня изумленным взглядом, но я уже закрывала за собой дверь.

Я села в свой «Фольксваген», настроила навигатор. Несмотря на то что дождя не было, на улице было прохладно и мерзопакостно. Не знаю, конечно, может, готам и нравится подобная погода — холод, осенняя меланхолия, серое хмурое небо как нельзя лучше подходят для депрессии, но я бы точно воздержалась от прогулок. Особенно по кладбищу — но что не сделаешь ради дела. Придется наслаждаться созерцанием могил и надгробных памятников, хорошо, если дождь не начнется…

Доехала до погоста я быстро — увидела издалека красную кирпичную арку, рядом с которой находилась проезжая дорога. Машину пришлось оставить на противоположной от кладбища стороне, так как другого подходящего места для парковки я не нашла.

Я захлопнула дверцу автомобиля и зябко поежилась.

Солнце даже не проглядывало сквозь тяжелые, нависшие над городом облака, на теплую погоду можно уже не надеяться. По крайней мере, до следующей весны…

Я перешла дорогу и, оглядевшись по сторонам, вошла в арку кладбища. Въезд преграждал шлагбаум, но никакой ограды или калитки на погосте не было.

Странно, кладбище уже не действует, а заходить на территорию можно кому угодно. Возможно, со временем его и закроют, кто знает, а пока вход открыт любому желающему. Наверное, поэтому тарасовские готы и выбрали Покровское кладбище местом для своих прогулок…

По обе стороны от шлагбаума находились унылые жилые дома — сплошь трехэтажные и пятиэтажные, полузаброшенные. Даже странно, что здесь еще кто-то живет. Да и место, надо сказать, не самое радостное и оптимистичное — может, у здешних жителей не было особого выбора, но не знаю, при каких обстоятельствах я согласилась бы размещать свое жилье рядом с местом массового захоронения.

Я ни в коем разе не суеверный человек, запугать меня потусторонними силами, призраками и прочей ерундой невозможно, но даже мне было бы некомфортно жить там, где раньше хоронили людей.

Я миновала большие мусорные баки — прямо на дороге, ведущей к памятникам, — быстро прошла жилую территорию и оказалась еще у одного шлагбаума. Но уже за ним я увидела запрятанные в корявые, еще не до конца распрощавшиеся с листвой, деревья, мраморные и гранитные памятники. Так как за кладбищем никто не ухаживал, могилы заросли травой и порослью кустарников и деревьев. Удивительно, что еще тропинки не заполонили сорняки. Иначе мне пришлось бы буквально продираться сквозь колючки и крапиву.

Откуда-то выбежала побитая рыжая дворняга и увязалась следом за мной. Может, подумала, что я принесла что-то съедобное и собираюсь покормить ее.

Я несколько раз приказала собаке идти обратно, твердо произнесла слово «Фу», но на животное это не подействовало.

Дворняга заискивающе смотрела на меня грустными карими глазами, и мне стало даже жалко ее.

Увы, с собой у меня не было даже куска хлеба, и я не могла ничем помочь собаке в ее нелегкой бродячей жизни.

Я перестала обращать внимание на собаку, и та, видимо, поняв, что от меня ничего не дождется, наконец-то отстала. Я порадовалась, что дворняга больше не бежит за мной. Кто ее знает, что придет в собачью голову, может быть, она бешеная или больная…