Марина Серова - Судьба бьет вслепую

В тот момент, когда я собралась садиться за руль своего «Ситроена», мой взгляд зацепился за вывеску небольшого магазинчика, расположенного на другой стороне улицы. Это была эзотерическая лавка «Мудрость веков». Я решила зайти туда. А вдруг там продаются двенадцатигранные косточки? На витрине их не оказалось, и мне пришлось обратиться к продавцу с вопросом:

— Скажите, а у вас есть гадальные двена-дцатигранники?

— Додекаэдры, — поправил меня лысоватый старичок, хотя это по сути одно и то же, после чего подтвердил: — Да, имеются.

— Я хочу их приобрести, — сказала я, даже не спрашивая цену.

— А вы в курсе, что додекаэдры не дают прямого ответа на вопросы? Если вы, к примеру, спросите их, чье предложение руки и сердца вам стоит принять, они не назовут ни конкретного имени, ни профессии, ни цвета волос лучшего для вас кандидата?

— В курсе, — подтвердила я, удивляясь, что продавец не только не обрадовался, что в его лавке появился покупатель, а даже пытается отговорить меня от покупки.

— И у вас достаточно творческой фантазии, чтобы извлечь из пространной трактовки числовой комбинации ее суть, так сказать, рациональное зерно?

А достаточно ли у тебя, дедуля, воображения, чтобы хотя бы приблизительно представить, сколько раз мне доводилось обращаться к двенадцатигранным косточкам, чтобы с их помощью распутывать нити своих расследований? Этот вопрос прозвучал только в моей голове. Из уважения к почтенному возрасту продавца я собиралась ответить ему коротко и емко: «Достаточно». Но даже этого не понадобилось.

— Вижу-вижу, — удовлетворенно мотнул он головой, — вам подобная задача будет под силу.

Продавец наклонился и достал из-под прилавка малиновый бархатный мешочек, очень похожий на тот, в котором я хранила три своих двенадцатигранника. Прищурив и без того узкие глаза, он о чем-то задумался, а затем высыпал додекаэдры из мешка себе на ладонь. Я не успела подсмотреть, какие цифры выпали на их верхних гранях, старик тут же сжал руку и снова удовлетворенно мотнул головой. Мне показалось, что он спросил косточки, нужны ли они мне. И те не стали возражать против того, чтобы отныне стать моими постоянными спутниками. Откровенно говоря, мне давно следовало поменять старые кости, некоторые цифры на них уже порядком стерлись. Одну мне даже пришлось определять по методу исключения.

Продавец назвал мне цену, она оказалась донельзя смешной. Я купила бы эти гадальные кости, даже если бы они стоили в 10 раз дороже. Заметив легкое недоумение на моем лице, старик пояснил:

— Трактата нет в наличии, но я дам вам интернет-ссылку, перейдя по которой вы сможете узнать, как толкуется любая выпавшая комбинация.

— Так даже удобней, — сказала я.

На самом деле сайт, на котором можно было найти эту информацию, был мне уже давно известен. В последнее время я именно там и узнавала, как расшифровывается та или иная комбинация чисел. Распечатка, которой я пользовалась изначально, изрядно пообтрепалась. Конечно, были такие сочетания чисел, которые выпадали часто, а потому я знала их трактовку наизусть, но это лишь процентов пять от общего количества возможных вариантов.

— Удачи! — пожелал мне напоследок старик.

Я вышла на улицу, перебежала через дорогу, села в машину и хотела сразу же прибегнуть к помощи додекаэдров, но вместо них пришлось взять в руки смартфон. Проигнорировать звонок своего клиента я просто не могла.

— Слушаю вас, Дмитрий Васильевич! — ответила я.

— Татьяна Александровна, вы можете сказать мне хоть что-то новое про мою дочь? — В голосе Речкалова было столько отчаяния, что я посчитала необходимым хоть как-то его приободрить.

— Скорее всего, Света не покидала пределы этой области, — ничего более оптимистичного мне в голову не пришло.

— И где же она? — спросил отец пропавшей студентки.

— Я пока точно не знаю, но окружность, в которой она может находиться, постепенно сужается.

— Сужается? — недоверчиво переспросил Дмитрий Васильевич. — Вы уверены, что Света где-то рядом, что она не отправилась в Испанию или в какую-то другую страну?

— Данные биллинга ее мобильного, а также свидетельские показания говорят о том, что она даже не в Тарасовской области, а где-то здесь, поблизости.

— А когда вы точно будете знать, где моя дочь? С кем она связалась? Почему так поступила со мной? — вопрошал мой работодатель.

— Я не могу назвать вам точную дату, но поверьте мне, Дмитрий Васильевич, я делаю все возможное, чтобы как можно скорее найти Светлану.

— Я вынужден верить вам на слово и должен вам, Татьяна Александровна, признаться, что меня порой посещают мысли, что моя супруга была не так уж неправа, — раздраженно произнес Речкалов. — Вы уже столько времени ищете мою дочь, но до сих пор не можете сказать мне ничего определенного. Света не какая-то матерая преступница, которая хорошо знает, как и где прятаться. Она вчерашняя школьница, а вы, Татьяна Александровна, говорили мне, что не первый год работаете частным детективом, что у вас большой опыт в частных расследованиях. Так почему же вы до сих пор не можете ее найти?

Вопрос был задан по существу, и он требовал ответа. Дав себе несколько секунд на размышления, я решила ответить вопросом на вопрос:

— Дмитрий Васильевич, а вы когда-нибудь сами спрашивали себя, почему Света решила учиться в иногороднем вузе?

— Чтобы мне досадить, — сразу же ответил Речкалов.

— А почему она решила вам досадить?

— Потому что она оказалась не в состоянии принять жизнь такой, какая она есть. Такова ее реакция на неприятие действительности. — Ответ был достойным, но я сомневалась, что Дмитрий Васильевич сам дошел до таких формулировок. Я не исключала, что ему это внушила как раз таки Тамара.

— Вы сейчас имеете в виду свой второй брак? — уточнила я.

— Да, и его тоже. Я же вам рассказывал, что дочь заставила меня поклясться на могиле своей матери, что я ее никогда не забуду. Я сделал это, еще не зная, что встречу Тамару.

— Минуточку, — перебила я своего клиента. — Разве тогда вы уже не были с ней знакомы? Разве ваша нынешняя супруга работает не в той же больнице и не в том же отделении, где провела свои последние дни Таисия Павловна?

— В той же, — подтвердил Речкалов. — Но я лишь несколько раз мельком видел Тамару в больнице. Она же анестезиолог, а я общался только с ее лечащим врачом, Дмитрием Константиновичем, с медсестрами, Верочкой и Шурочкой, с санитарками… Между прочим, с Томочкой мы совершенно случайно встретились в городе через несколько месяцев после того, как я похоронил Таисию.

— А вы уверены, что это произошло именно случайно, а не было подстроено?

— Татьяна Александровна, а вам не кажется, что вы ведете себя совершенно непозволительно? — строго осведомился мой клиент. — Вместо того чтобы искать мою дочь и того, кто подбил ее на этот побег, вы беспардонно вмешиваетесь в мою личную жизнь и пытаетесь опорочить мою супругу! Если бы вы только знали, как Томочка переживает по поводу случившегося…