Марина Серова - Судьба бьет вслепую

— По-твоему, я вообще не должен об этом думать?

— Да, именно так я и считаю, — подтвердила Тамара. — У нас сегодня снова умер пациент. Если бы я каждый раз, когда такое происходит, думала о том, что в этом есть хотя бы сотая часть моей вины, я бы измучила себя и всех, кто вокруг меня находится.

— А в этом может быть твоя вина? — через долгую паузу поинтересовался Дмитрий Васильевич.

— В чем? — уточнила его супруга, хотя этот вопрос не допускал двойного толкования. Речкалов молчал. Я бы много отдала за то, чтобы увидеть выражения лиц супругов в этот момент.

— Ладно, оставим эту тему, — примирительно произнесла Тамара.

— Хорошо, — согласился Дмитрий Васильевич, и я подумала, что у него не хватит духу задать своей жене другие неудобные вопросы. Но я ошиблась. Через какое-то время он спросил: — Тома, ты никогда не рассказывала мне толком, почему решилась покинуть свою родину.

— Не понимаю, почему ты именно сейчас завел об этом разговор. — Голос бывшей жительницы Приднестровья прозвучал неестественно глухо.

— Ты просила сменить тему, и я сменил. По существу, ведь я очень мало о тебе знаю, — задумчиво проговорил Речкалов. Значит, мне удалось сдернуть пелену с его глаз.

— Как это мало? Я же рассказывала тебе о своих родителях, о бывшем муже…

— Немного. Скажи, Тома, а почему твои родственники никогда не приглашают нас в гости? Они у нас были, а мы у них нет. Точнее, я у них не был. Ты, кажется, время от времени заходишь к ним, но почему-то без меня.

Тамара молчала, и только после того, как ее супруг закашлялся, она спросила:

— Дима, ты хочешь, чтобы я тебе честно ответила?

— Именно так, — подтвердил Речкалов.

— Хорошо, я так и сделаю. Хотя ты мог бы и сам догадаться, в чем дело. Мои родственники живут в очень скромных условиях, они снимают небольшую квартиру на заводской окраине, потому что на более просторную и тем более находящуюся ближе к центру у них нет денег. Они работают в системе ЖКХ, а платят там немного.

— Меня не удивишь малогабаритным жильем. До того как у нас появилась возможность купить этот дом, мы ютились втроем в однокомнатной квартире, правда, это было в центре. Но и на окраине я тоже жил. Это было в Сибири.

— Хорошо! — резко оборвала мужа Тамара. — В следующий раз мы непременно пойдем в гости к моему брату вдвоем. Я просто не думала, что для тебя это так важно. Пойду прилягу, что-то у меня разболелась голова.

Речкалов ничего не ответил жене на это, и она ушла. Я слышала, как скрипнула дверь кабинета, в котором проходил этот разговор. Вскоре Дмитрий Васильевич негромко произнес:

— Все одно к одному. Света, авария, вирус, Тамара…

Судя по тому, как тяжело Речкалов вздохнул, он был не удовлетворен ответами жены. Если объяснение того, почему его не приглашают в гости ее родственники, еще можно было принять, то на первый вопрос — о том, что послужило поводом к бегству из Приднестровья, — она так и не ответила.

Я переключилась на другую волну. Жучок, который был установлен в спальне, передавал звуки, свидетельствующие о том, что Тамара туда уже дошла. Она хлопала дверцей шкафа, шумно выдвигала ящик комода, что-то роняла на пол. Разговор с мужем явно выбил ее из колеи. Впрочем, и до его возвращения домой она была чем-то сильно озабочена, даже едва не упала, споткнувшись о камень. Возможно, причиной тому были трагические события, произошедшие в больнице. Хоть Тамара и говорила, что старается разграничивать личную сферу и работу, смерть пациента все-таки ее задела, какой бы бездушной она ни казалась. Но я не исключала, что дело в чем-то другом. Хотелось бы знать, в чем именно.

Звуки в спальне стихли, а я так надеялась, что Тамара станет кому-то звонить и проговорится, что ее тревожит в данный момент. Или она все-таки позвонила кому-то, но из ванной, чтобы Дмитрий Васильевич ненароком не подслушал ее разговор?

Я снова переключилась на другую волну. Речкалов как раз разговаривал по телефону.

— Антон, когда я принимал тебя на работу, ты заверял меня, что сможешь предотвратить вирусную атаку любой сложности. А теперь ты говоришь, что эта задача тебе не под силу… Не надо засыпать меня своими терминами, я в них все равно не разбираюсь. Скажи мне простым языком, когда компьютеры начнут работать? Как это не знаешь? — Дмитрий Васильевич сорвался на крик. — Если к завтрашнему утру ты не восстановишь нормальную работу компании, уволю!

Мне повезло больше, чем системному администратору. Речкалов дал мне срок до завтрашнего вечера, а Антону — только до утра. Стоило мне об этом только подумать, как меня пронзила догадка о том, что вирусная атака напрямую связана со Светой. Возможно, ее для того и похитили, чтобы она опустошила счета транспортной компании, которой руководил ее отец. Если к этому причастна Тамара, то она должна радоваться, что все идет по плану, но по ней это было не заметно. Она скорее была чем-то расстроена, нежели удовлетворена.

Включив запись разговора супругов Речкаловых в кабинете и прослушав ее во второй раз, я обратила внимание на некоторые нюансы в голосе Томы. Несмотря на все ее увещевания о том, что надо оставлять рабочие проблемы в офисе, ее очень даже интересовало, что там происходит. Но я бы не сказала, что Тамару порадовал паралич компьютерной сети. Может быть, эта внезапная вирусная атака, обрушившаяся на руководимую Речкаловым транспортную компанию в первый рабочий день после четырехдневных выходных, как раз таки помешала преступным планам. Если так, то Дмитрий Васильевич даже не представляет, что этот вирус проявил себя как нельзя кстати и чем дольше Антон будет с ним бороться, тем лучше.

— Татьяна Александровна, а что вы делаете? — прервала мои размышления Саша, неожиданно возникшая передо мной. — Прослушиваете разговоры наших соседей, да?

— А ты почему не в своей комнате? — строго спросила внучку Ирина Валентиновна, заглянувшая в гостиную, услышав ее голос.

— А я все уроки уже сделала, — похвалилась Саша, — даже на послезавтра.

— Иди к себе, я сейчас буду проверять, как ты выполнила домашние задания.

Александра так и вертелась вокруг меня, пока бабушка не домыла посуду и не увела ее в детскую. Я пощелкала кнопкой, переключаясь с волны на волну, и напала на такой разговор:

— Все это может затянуться, — устало говорила Речкалова. — Не знаю, я пыталась это выяснить, но он сам не знает. А если так не выйдет, есть ли другие варианты? Я понимаю, что это непроверенная схема, но если по-другому не получается, то придется следовать ей. Ладно, мне сейчас не слишком удобно разговаривать, Дима в любой момент может зайти. Поняла. Обязательно.

У Тамары определенно была какая-то тайна от мужа, но о чем именно она говорила с неизвестным абонентом, понять было невозможно. В ее репликах были лишь одни общие фразы. Про Свету — ни слова. При этом говорила она на русском языке, а не на молдавском. А Саша как-то слышала, что со своими родственниками она говорила на незнакомом ей языке.