Марина Серова - Месть русалки

— Оно и понятно, — кивнула я. — А у вас есть индивидуальные ученики?

— Конечно, — кивнула Ирина. — Но они занимаются аквааэробикой. Вчера, например, в двенадцать дня были. Помните двух женщин? Вот как раз на индивидуальном обучении.

Между тем женщина проплыла один бассейн и поднялась по лесенке наверх. Она заспешила к лавочке, где сидели мы с Ириной, на ходу снимая очки.

— Пропускают воду! — заявила она. — Наверное, эти подойдут. — Она показала на другие белые очки. — Можно их попробую?

— Да, берите, — разрешила Васильева, помогая женщине надеть очки правильно.

Та поправила шапочку и проговорила:

— Да, точно, это они! — обрадовалась она. — Точно знаю, они именно так и сидели на мне. Когда попадаю в другое время, не к Надежде Викторовне, с очками беда сплошная. Тренеры дают мне не те, которые нужно, и я все сорок пять минут мучаюсь с ними…

— Ну так вы просите белые, — посоветовала Ирина Андреевна. — Вот меня же попросили, все в порядке!

— Так Татьяна Романовна никогда не может дать мне их, — пожала плечами женщина. — Она все время выдает мне сиреневые, говорит, в них нормально. Но я-то знаю, что нет!

Сказав это, она спустилась снова в воду, поплыв по направлению к вышкам. Другая женщина неторопливо плыла брассом, не опуская голову в воду. Если та, что в очках, пыталась изобразить из себя опытного пловца, то вторая попросту расслаблялась в воде и не стремилась проплыть пятидесятиметровое расстояние как можно быстрее.

— Ой, совсем забыла отметить их в журнале! — спохватилась Васильева. — Вот ведь я растяпа, не спросила фамилии женщин… Придется сверяться с журналами…

Инструктор направилась сначала в свою тренерскую, потом — в кабинет Надежды. Оттуда она принесла два журнала, открыла их где-то посередине и, сверив фамилии, заметила:

— Хорошо, что у Надежды Викторовны отмечено, кто ходит на индивидуальное обучение, а кто — по абонементу. И главное, отмечено, у кого сколько занятий. Так, у нас пришли Жукова и Безрикина… Отлично, следующая группа у Татьяны Романовны будет в десять утра…

Ирина Андреевна подняла голову и попросила меня:

— Женя, а можно вас попросить отнести журнал в тренерскую Надежды Викторовны, там открыто? Хотя нет, отнесем вместе с очками, когда Безрикина отплавает…

Я пожала плечами и посмотрела в сторону Любови Александровны. Она занималась с детьми на третьей дорожке, возле вышек.

Я решила пройти туда — ведь надо же мне показать свой интерес к технике занятий Сержаковой.

Я миновала тренерские, обогнула бассейн и подошла к лавочке, напротив которой стояла Любовь Александровна. Женщина наблюдала за детьми и давала им разнообразные задания.

Ее урок практически не отличался от занятий, которые проводила Чекулаева с детьми. Те же требования — «Сережа, плыви лучше, Леша, не брызгай на Сашу!», те же задания — два бассейна с доской на животе, два бассейна с доской на спине. И примерно у всех — одинаковые ошибки: ноги следует держать прямо, тело вытягивать, голову не задирать.

Я села на лавочку и стала наблюдать за детьми. Кто из них Леша, кто Саша, а кто Сережа — было не разобрать. По виду — одинаковые мальчишки, щуплые, чем-то напоминающие лягушат в чересчур больших очках.

Как и советовала Ирина, с расспросами я не лезла, предоставив Сержаковой спокойно проводить урок. Меня все-таки интересует не методика ее занятий, а причина, по которой Любовь Александровна не слишком жалует Надежду Чекулаеву…

Сержакова закончила свое занятие, велела детям отправляться в душ. Похвалила Сашу, пожурила Лешу.

В принципе к ученикам Любовь Александровна относилась дружелюбно и, даже если ругала кого-то из них, делала это без злости и раздражительности. Даже на меня она посмотрела не с таким озлобленным выражением, как раньше. Могу поспорить, края ее губ даже тронула легкая улыбка.

— Женя, я вас не заметила, — сказала она мне. — Вы давно тут сидите?

— Ну, где-то с начала вашего занятия, — прикинула я. — Вы очень хорошо и доступно объясняете детям, как нужно плавать. Вот Надежда Викторовна, по-моему, чересчур строго себя ведет с детьми, я бы на ее месте так сурово к ним не относилась.

— Думаю, это у нее со времен большого спорта осталось, — голос Сержаковой стал мягче.

Похоже, я выбрала правильную тактику — лесть по отношению к Любови Александровне и осуждение уроков Надежды. Думаю, если стану продолжать в том же духе, то скоро мне удастся растопить сердце Сержаковой.

— Но это же дети! — продолжала я. — С ними нельзя вести себя так строго, как Надежда Викторовна! Это только хуже будет. Вот вчера я видела, как она одну девчонку загоняла. И представляете, оказалось, что ребенка таскает по всяким спортивным секциям отец, а ей самой это и вовсе не нужно! На месте Надежды Викторовны я бы поинтересовалась, чем еще занимается ее ученица, а она только отругала девочку. Якобы та работала вполсилы, хотя она делала все лучше других. Несправедливо, правда?

— Да, разные случаи бывают, — кивнула Сержакова. — Но Надежда Викторовна тренирует спортсменов, которые потом в соревнованиях участвуют. Поэтому она так на них и наседает. Не понимает человек, что плавание может доставлять удовольствие, а не только быть работой в поте лица…

Мы еще немного поговорили о том, как правильно проводить уроки, после чего Любовь Александровна предложила идти к скамейкам возле тренерских.

Васильева сидела на прежнем месте, ее ученицы тоже закончили свое занятие. Ни одну, ни другую я в бассейне не увидела, Ирина Андреевна пояснила, что они отправились в раздевалку.

— Ирин, у тебя сейчас занятие на замену? — поинтересовалась Любовь Александровна.

Васильева взяла со скамейки журнал Надежды и внимательно посмотрела на расписание.

— Ой, перепутала! — спохватилась женщина. — Мне же нужен журнал Татьяны Романовны, минутку…

Она вытащила из стопки книг учета, служивших журналами инструкторов, нужную и перелистнула несколько страниц.

— Сегодня у нас вторник… Группа в двенадцать, там четыре человека, и после обеда — две. Все, больше никого нет. Индивидуальных тоже вроде не будет. А у вас, Любовь Александровна?

— У меня должны прийти две девушки, которые плавают самостоятельно, — ответила та. — А больше до обеда никого, только с двух начинаются детские группы. Женя, у вас до скольких часов стажировка?

Последний вопрос относился ко мне.

Я пожала плечами:

— Да у меня она не фиксированная. Могу хоть целый день в бассейне находиться.

— Смотрите сами, — кивнула Сержакова. — Я, если хотите, посмотрю, какие у меня занятия есть сегодня индивидуальные, что вам толку смотреть на людей, которые плавают сами по себе? Только время терять…