Марина Серова - Месть русалки

И, показывая окончание своей гневной тирады, Любовь Александровна поднялась с лавочки и направилась к своей тренерской. Ага, решила удрать от меня…

Ну-ну, посмотрим, насколько ее хватит.

К концу нынешней смены я заставлю ее выложить абсолютно все, что касается причин неприязни ее к Чекулаевой…

— Похоже, она сегодня не в духе! — прошептала я расстроенным голосом, обращаясь к Ирине. — А я всего-навсего спросила про ее работу… Почему она меня возненавидела так? Я же сегодня только пришла…

— Любовь Александровна не ненавидит вас! — принялась уверять меня Васильева. — Она просто не в очень хороших отношениях с Надеждой Викторовной, вот и думает, что вы — такая же, как и Чекулаева. Не принимайте на свой счет, Любовь Александровна на самом деле хороший человек!

— Что-то я пока этого не заметила! — заявила я. — Даже когда я с ней поздоровалась, она волком на меня смотрела! Как будто я ей чем-то насолила! Первый раз вижу ее, и такое!

— Да говорю вам, не обращайте внимания! — принялась успокаивать меня Ирина. — Любовь Александровна иногда может сказать что-то обидное, но потом сама же прощения попросит! Вы попытайтесь пока не лезть ей лишний раз на глаза, смотрите молча, и все! Думаю, она увидит, что вы не создаете ей проблем, и будет вести себя с вами куда приветливее!

— Я не люблю, когда люди на меня сердятся! — продолжала я играть добрую наивную дурочку в розовых очках. — Стараюсь подружиться со всеми… Если Любовь Александровна не любит Надежду Викторовну, то я при чем? Мало ли какие у них отношения, но я-то не Надежда Викторовна!

— Просто вы стажируетесь у Чекулаевой, поэтому Любовь Александровна и невзлюбила вас, — пояснила Ирина. — К вам это никакого отношения не имеет!

— А почему они друг друга не любят? — с деланым равнодушием поинтересовалась я. — Я имею в виду Надежду Викторовну и Любовь Александровну. Они ведь друг с другом не пересекаются!

— Ну, бывают у людей разногласия, — уклонилась от прямого ответа Васильева. — Сами понимаете, женский коллектив, и все такое… К тому же среда спортсменов — особая, там и конкуренция, и зависть, и личные счеты… Думаю, не стоит все это ворошить — вам же не нужно знать, кто за что кого не любит, к вашей стажировке это отношения не имеет.

— Как это — не имеет? — удивилась я. — Напротив! Вот даже Любовь Александровну возьмите! Из-за того, что у нее не очень хорошие отношения с Надеждой Викторовной, она и ко мне плохо относится! А как результат — ничего не объясняет, и вообще сами видели, что она сказала: сиди тихо и смотри. А если у меня вопросы возникнут, как тогда поступать? Вот как мне объяснить Любови Александровне, что я к Надежде Викторовне никакого отношения не имею? Точнее, имею, раз стажируюсь у нее. Но не более того! Я совсем не знаю, что между ними произошло и почему они друг друга не любят. И не хочу во все это вмешиваться! Моя цель — научиться давать уроки ученикам, и все! — Я вас понимаю, — кивнула инструктор. — Единственное, что могу вам посоветовать, — пока не разговаривайте с Сержаковой. Думаю, она поймет, что вы — человек хороший, и сама вам объяснит, что нужно!

— А все-таки, за что Любовь Александровна не любит Надежду Викторовну? — не унималась я. — Я потому спрашиваю, что, если есть какой-то повод для их вражды, лучше, если я буду знать, какую тему в разговорах с Любовью Александровной лучше не затрагивать.

— Успокойтесь, Женя, — сказала моя собеседница. — Вы же сами сказали, что вас интересует только стажировка. Поэтому ведите себя естественно, попросту лишний раз не упоминайте другого тренера. Если вы будете постоянно говорить Любови Александровне нечто вроде «а вот Надежда Викторовна меня не так учила», само собой, ей это не понравится. Вообще я вам советую никогда не сравнивать тренеров друг с другом. Сами понимаете, что человеку обидно услышать, что он делает свою работу хуже, чем его коллега. Даже если вы видите ошибку инструктора — лучше промолчите, вам же будет плюсик. Наоборот, не стесняйтесь хвалить людей — скажите Любови Александровне, что она хороший преподаватель, ну или что-то подобное. Так вы ее хотя бы расположите к себе.

— Хорошо, — кивнула я.

Дверь в женскую раздевалку открылась, и в бассейн вошли несколько человек — две женщины и трое детей, все мальчики в возрасте от семи до девяти лет.

Дети отправились к Любови Александровне, видимо, это была ее группа, а взрослые — к Ирине.

Я оглядела женщин — одной на вид было лет сорок пять — сорок семь, другой — лет тридцать. Та, что помоложе, была одета в темно-синий купальник, та, что постарше, — в цветной и сплошной. На голове у тридцатилетней была шапочка для душа, а старшая предпочла спортивную, как у меня. Женщины сказали, что они к Татьяне Романовне на занятие, но плавают сами по себе.

— Татьяна Романовна еще не пришла? — удивилась тридцатилетняя.

Ирина покачала головой.

— Она на больничном, я ее заменяю, — пояснила она. — Но раз вы плаваете самостоятельно, то вам, думаю, без разницы к кому… Вы по абонементу ходите или индивидуально?

— Я по абонементу, — сказала женщина постарше. — У меня он на двенадцать занятий, в любое удобное для меня время.

— Хорошо, — кивнула Ирина. — Можете спускаться на первую дорожку.

— Простите, а можно мне очки? — спросила женщина. — Я приходила к Надежде Викторовне Чекулаевой, она мне дает белые очки, остальные мне не подходят. Можете дать мне именно белые?

— Да, хорошо, — кивнула Васильева. — Вы их брали у Чекулаевой?

— Ага, — сказала та.

Ирина Андреевна попросила женщину подождать, а сама направилась в тренерскую Чекулаевой. Спустя пару минут она вышла, держа в руках несколько очков белого цвета.

— Помните, какие? — спросила она.

Женщина пожала плечами.

— Не уверена… — протянула она. — Можно я вот эти и эти попробую? Я сразу пойму, потому что все очки, которые я пробовала, у меня воду пропускают, я с ними плавать не могу. А какие-то белые прямо замечательные, я вообще их бы купила, если это возможно.

— Вот, возьмите, — Ирина выдала женщине первые очки, которые та попросила. — Если не подойдут, возьмете другие…

Женщина поблагодарила и надела очки на голову. Попросила инструктора, чтобы та приладила их к голове, после чего спустилась по лесенке в воду и поплыла кролем.

Я видела, что она вроде пытается плыть правильно, однако ошибается — и голову задирает, и руки сильно сгибает в локтях. Я наклонилась к Васильевой и сказала ей об этом.

— Да, все верно, — согласилась со мной женщина. — Наверняка она не брала индивидуальные уроки у инструкторов. Но мы обычно не вмешиваемся, если человек сам не просит для себя занятие. И индивидуальное стоит гораздо дороже, чем по абонементу.