Марина Серова - Месть русалки

— Да нет, спасибо, — отказалась я. — Что-то нет желания в мокрое переодеваться. Потерплю до следующей вашей смены!

К счастью, Надежда в моем отказе поплавать не заподозрила ничего странного, а только молча кивнула и уткнулась в свой роман.

Я посмотрела на воду — плавали двое мужчин и три женщины. Никого, помимо них, в бассейне не было.

Рабочий день закончился без всяких происшествий — Надежда оказалась права: ничего полезного для себя я не увидела.

Правда, ошибалась она в одном — в определении полезности происшествий.

Я не видела никого подозрительного, при мне в тренерскую Чекулаевой никто не проходил. Я хотела еще раз осмотреть кабинет Надежды на предмет записок с угрозами, однако не могла оставить тренера без своего бдительного присмотра. Пока приходится подозревать всех людей, находящихся в бассейне, и рисковать я не могу. Пришлось оставить эту идею до завтрашнего дня, когда Чекулаевой на работе не будет.

Около восьми вечера Надежда сказала, что можно идти собираться, и сама направилась в тренерскую.

Я быстро взяла свои вещи из раздевалки и вернулась в бассейн, ожидая свою «подопечную». Чекулаева вышла из кабинета, который заперла на ключ.

Мы спустились вместе на первый этаж, и Надежда заявила, что за ней приехал муж.

Я быстро оделась, чтобы выйти на улицу вместе с Чекулаевой. Та попрощалась со мной и направилась к вишневой «Ладе», припаркованной недалеко от моего «Фольксфагена». Я проводила инструктора взглядом, убедившись, что она села в машину, после чего пошла к своему автомобилю.

Уже в шесть утра я доедала свой сандвич с кофе — на этот раз тетушка Мила предусмотрительно оставила мне бутерброды на случай, если я проснусь раньше нее.

Тетя знала, что я не рассиживаюсь долго за завтраком, когда занимаюсь очередным делом, поэтому приготовила еду с вечера.

Я рассказывала ей, что веду расследование в бассейне, поэтому провожу там целый день, и даже не удивилась, когда обнаружила в холодильнике контейнер с заботливо приготовленным обедом.

Все-таки тетушка, несмотря на некоторые свои недостатки, — замечательный человек, обо мне ведь никогда так искренне не беспокоились. Даже отцу было как-то наплевать, поела я или хожу голодная, чем занимаюсь и где пропадаю. Отдал меня преспокойно в Ворошиловку и на этом посчитал свой родительский долг выполненным — завел себе другую семью и думать забыл о дочери.

Возможно, я и преувеличиваю, но после того, как отец женился, я разорвала с ним все отношения.

Думаю, он не сильно переживал по этому поводу, раз даже не поинтересовался, что со мной и вообще, жива ли я.

Я написала на листке бумаги записку для тетушки: «Спасибо за вкусный завтрак и замечательный обед, ты — чудо!», после чего собрала сумку и вышла из квартиры.

Эх, надо бы купить какой-нибудь милый сувенирчик для тети Милы — поздравить ее с Новым годом. Хотя я натура совершенно не сентиментальная, о праздниках забываю, да и вообще они для детей, но тетушке будет приятно мое внимание, да и чем старше человек становится, тем сильнее он напоминает ребенка…

Сидя в машине, я еще раз проверила, все ли с собой взяла.

В файле были аккуратно сложены мои документы — Макс сделал все, как я просила, у меня теперь имелся и поддельный диплом о высшем образовании, и сертификат, согласно которому я являюсь мастером спорта по плаванию и имею первый разряд. Остальные документы тоже были на месте, поэтому я завела машину и выехала на дорогу.

В половине восьмого утра я уже заходила в здание бассейна.

Как всегда, дверь мне открыла дежурный администратор — та же женщина, что и вчера, поинтересовалась, к кому я. Я пояснила, что продолжаю стажироваться, только сегодня — у Сержаковой.

— И еще мне нужно в отдел кадров, — сказала я.

— Отдел кадров работает с восьми утра, — пояснила администратор. — А Любовь Александровна пока не пришла. Если хотите, можете подождать ее внизу.

Я решила не нарушать традицию и подошла к автомату с напитками. Будем сочетать приятное с полезным — работу с дегустацией кислородных коктейлей.

В восемь в бассейн зашла немолодая женщина среднего роста, одетая в зимнюю дубленку и теплую шапку. По сравнению с шапкой, которая казалась явно женщине не по размеру, ее лицо, и без того маленькое, и вовсе терялось. Женщина выглядела усталой и какой-то замученной — создавалось ощущение, что каждое движение дается ей через силу. Она сняла верхнюю одежду, переобулась в сменную обувь, после чего повесила дубленку на специальную вешалку для инструкторов.

Я догадалась, что это и есть Любовь Александровна Сержакова, тренер, про которую мне рассказывала Надежда.

Я удивилась, почему тренеры не раздеваются в своих кабинетах, но потом вспомнила, что тренерские предназначены прежде всего для спортивного инвентаря и рабочих вещей, поэтому персонал и пользуется общим гардеробом. С тем лишь отличием, что одежду вешают не на крючки, а на вешалки.

Любовь Александровна была одета в черный спортивный костюм, по всей видимости, не из дешевых, и качественные кроссовки. У нее были короткие каштановые волосы, уложенные в прическу «боб», которые кое-где тронула седина. Телосложение у Сержаковой было среднее, когда-то — спортивное. Однако сейчас, с возрастом (на вид ей было около пятидесяти лет), мышцы утратили былую упругость, кое-где появилось лишнее.

Но женщину нельзя было назвать полной — она выглядела в соответствии со своим возрастом. Если бы Сержакова вздумала худеть, то наверняка бы превратилась в мумию, на ее месте я всего лишь подкачала бы мышцы, чтобы соответствовать спортивному тренеру.

Глаза Сержаковой скрывали очки с тонкой золотистой дужкой, стекла их были затемнены книзу, поэтому цвет глаз было не разобрать. Да и я стояла не так близко от женщины — возле автомата со стаканом недопитого коктейля — и делала вид, что поглощена своим занятием.

Сержакова бросила в мою сторону быстрый взгляд, и я решила, что пора завести с ней беседу.

— Доброе утро! — вежливо поздоровалась я. — Меня зовут Женя Охотникова, и я прохожу стажировку у Надежды Викторовны Чекулаевой, чтобы потом работать в вашем бассейне. Вы ведь — Любовь Александровна Сержакова?

— Да, именно так, — сухо кивнула женщина. — Чекулаева сегодня выходная, вам следует подойти в четверг, в ее смену.

— Я знаю, — сказала я. — Но мне разрешили смотреть за тем, как проводят уроки другие инструкторы. Я принесла с собой все необходимые документы, отнесу их в отдел кадров… Надежда Викторовна говорила, что вы очень опытный тренер, и если вы разрешите, я бы понаблюдала за вашей методикой преподавания…

— Дело ваше, конечно, — все так же неприветливо пожала плечами Любовь Александровна. — Только зачем вам смотреть на мои уроки, раз вы стажируетесь у Чекулаевой? Приходили бы к ней на занятия, и все.