Светлана Чехонадская - Смерть мелким шрифтом

— Москвичи! — сказал Прокопенко.

— Вот то-то и оно! — Королев сердито махнул полотенцем, отгоняя мух. — Одна радость от дождей: эти твари попрятались. А сейчас, смотри, опять повылазили изо всех щелей!

— Москвичи?!

Королев захохотал: своего молодого коллегу он считал туповатым, но, по его представлениям, этот недостаток был несерьезным и безобидным — при условии, что человек добр.

— Сам ты москвичи! Мухи!

— Да ну тебя! Скачешь мыслями, как кузнечик, — рассердился Прокопенко. Они немного помолчали, хрустя огурцами.

— Как он тебе вообще показался? — спросил Прокопенко.

— Кто?

— Брат убитой.

— Скользкий какой-то. «Ничего не знаю! Виделся редко!» Разве это может быть правдой? Пусть даже и в Москве?

— Я думаю, может. Я сам с родственниками отца годами не общаюсь, хотя они в Сочи живут. Они после его смерти совсем нас с матерью забросили, не помогали, хотя богатые. Что с ними общаться-то?

— Может быть, конечно… Но все-таки сложилось у меня впечатление, что брат этот что-то недоговаривает. Вот тебе пример: он вначале заявил, что понятия не имел, как сестра на юге оказалась. Потом проговорился, что сам ей советовал на море съездить. Вот, у меня записано: «В Лазурном она несколько раз отдыхала с отцом, в правительственном санатории. Когда ее мать заболела, Марина мечтала свозить ее в Лазурное, но считала, что это очень дорого. Так и не успела. Я и сам ее уговаривал съездить, развеяться. Но у нее с деньгами вечно проблемы были».

— Какие же проблемы, если она на пару недель две тысячи долларов привезла?

Королев пожал плечами.

— А кстати, сколько она собиралась здесь пробыть? Хозяйка что-нибудь знает?

— Говорит, речь шла, как минимум, о месяце. Леонидовой здесь нравилось. Слушай, давай займемся проработкой того, что можно купить на две тысячи долларов! — сказал Королев. Его тон стал деловым. Пустая болтовня закончилась. — Катер, чтобы уплыть в Турцию? Или, может, машину, чтобы взорвать ее на рынке?

— С ума сошел! — Тему терроризма Прокопенко не обсуждал даже в шутку. Он испуганно выпучил глаза и постучал по столу обоими кулаками.

— Итак, девка с бриллиантом на шее, длинным языком, огромной грудью и в тридцать пять лет незамужняя отправилась с каким-то парнем прогуляться. В десять вечера! Хвасталась перед ним, какая ока богатая, может, хотела его заинтересовать, намекала, что она завидная невеста. Показала ему украшение, сказала, что от бабушки графини досталось, что Третьяковская галерея спит и видит, как его заполучить. И все! А вы тут огород городите! Про доллары он мог и не знать. Ему бриллианта достаточно было.

— Звонили же весь вечер, помнишь? — осторожно напомнил Прокопенко. — И хозяйка как раз на дежурство должна была уйти. Совпадение?

— Да нет, вряд ли. — Королев в раздражении снова взялся за курицу. — И правда, почему дом не обчистили?

Они немного помолчали.

— А ты понял, она этому московскому старикану родственница, что ли? — спросил Королев. — То есть она и Семенову родственница?

— Мы с Семеновым не родственники, — произнес Ивакин, просовывая голову в кабинет. — Мы учились вместе. Здравствуйте. Ну что, проверили рейсы?

— Парня одного отправили, — недовольно отозвался Королев. Он хотел проявить строгость и показать старикану, что пенсионерам положено греться на солнышке, а не лезть в чужие дела, но природное дружелюбие и склонность к пропаганде здорового питания возобладали в нем. — Давай, Владимир Саныч, присаживайся, угощайся. А то знаем мы, как в ваших санаториях кормят.

— Ну, не скажите! Икру вчера давали. Я бы вот огурчика, — Ивакин присел к столу, взял в руки огурец, покачал головой, увидев, что огурец меньше его среднего пальца. — Вы уж извините, я из коридора конец вашего разговора слышал. Мне тоже непонятно, почему же преступник не обыскал комнаты с ее вещами. Мне это совершенно непонятно!

Королев с Прокопенко переглянулись. В коридоре послышался шум. Дверь распахнулась. Молодой парень стоял на пороге и сиял, как вымытая витрина.

— Ну, ребята, с вас бутылка! Я нашел! И нашел я нечто!

Парень был от природы веселый.

— Бутылка! — возмущенно сказал Прокопенко. — Перетопчешься! Что нашел-то?

Парень, довольно улыбаясь, прошел в кабинет и с видом начальника уселся к столу, немедленно водрузив ноги на его полированную поверхность.

— Я проверил все рейсы третьего и четвертого июля. Знаете, кто прилетал? Леонтьев! Певец Валерий Леонтьев!

Королев начал багроветь, но парень вовремя спохватился.

— Нет, это я к слову! У него два концерта в Сочи было. А я думал, у него свой самолет…

— Это все, что ты нашел? — спросил Прокопенко, тревожно оглядываясь на Королева.

— Ну прямо! Вы сейчас будете бегать по кабинету и кричать от радости. Я по порядку расскажу?

— Ты по порядку и, главное, быстрее, — попросил Прокопенко.

— Самолеты, надо сказать, полупустые летели. Даже самый дешевый, утренний. Да-а. Это вам не прошлый год. Помните, что творилось?

Королев засопел, и парень быстро закивал, как бы подтверждая, что понимает его нетерпение, но…

— Я все три рейса просмотрел.

— Их было три? — уточнил Ивакин. — Во сколько прилетали самолеты?

— Один в полдень. И два вечером, причем эти почти друг за другом шли, там разница в час. Тот, что в двадцать часов тридцать минут, был последним. И кстати, самым дорогим. Почти вдвое дороже утреннего.

— Ты такой ерундой весь день занимался? — спросил Королев. — Цены узнавал?

— Это не ерунда, — вступился за парня Ивакин.

Прокопенко закатил глаза и потянулся за помидором.

— Вы мне поручили подробно изучить тот, что в двадцать тридцать, — невозмутимо произнес парень. — Но я просмотрел все три. И кстати, не один, а все три рейса в Москву на следующий день я на всякий случай проверил. Искал, как вы мне и сказали, тех, кто прилетел и сразу же улетел. Таких оказалось немало, четверо или пятеро. Вначале я подумал, что нашел серьезную зацепку. Там был некто Олейников. Мне помогал списки просматривать Андрей Петрович из аэропортовской милиции, он-то и обратил внимание на эту фамилию. Олейников жил в Лазурном когда-то, потом сел за грабеж, потом уехал и затерялся. Андрей Петрович тогда в городе работал, помнит его дело. Он мне сообщил: «Я Олейникова этого видел, когда он прилетел. Он выходил из зоны прилета, и я к нему подошел поздороваться. У меня младший брат с ним в одном классе учился. Тот ему однажды даже челюсть сломал в драке». Я его спросил: «Какими судьбами к нам? Давненько тебя видно не было». Он сказал: «По бизнесу прилетел». Андрей Петрович засмеялся: мол, какой же у нас в Лазурном бизнес? А сам подумал: не к браткам ли нашим он с визитом заявился? Или, черт его знает, с Грузией замутил. Тип такой неприятный. Он бы и с чеченами мог, не задумываясь.