Алла Арбенина - Привет от Вещего Олега

Люба подтвердила, что Игорь не оставил и ремесло змеелова, последний раз он ездил в Среднюю Азию этой весной, привез несколько щитомордников, динодона и эфу, которых продал одному коллекционеру. Люба сказала, что с этим мужиком (в котором все без труда узнали Вазгена) Игорь имел дела постоянно и поставлял ему не только змей, но и всякие антикварные мелочи.

Она пролила свет и на историю о фальшивых паспортах и визах, на которые весьма надеялся наш преступник. Сама она не имела к этому прямого отношения, но, как правильно заметила Инга, именно через эту, вполне симпатичную, сотрудницу паспортного стола можно было легко выйти на всю остальную цепочку. Оказалось, что в их отделе милиции был весьма значимый чин, который использовал службу в органах преимущественно для зарабатывания денег — полузаконным или совершенно незаконным способом. И, естественно, даже не помышлял о том, чтобы «служа закону служить народу» — как это сказано в милицейской присяге. Потом его уволили, но стройная система связей сохранилась, и «ветеран правопорядка» весьма беззастенчиво оказывал населению разнообразные услуги — права, паспорта, разрешения на работу, а при особо выгодной проплате — проверки и даже уголовные дела в интересах потребителя.

Игорь познакомился с этим гражданином на какой-то вечеринке в честь Дня милиции, куда привела его Люба, потом это знакомство переросло в крепкую и взаимовыгодную мужскую дружбу… А потом Игорь познакомил полезного человека с Олегом и еще с несколькими своими друзьями, которые, по словам Любы, намеревались посетить ее спутника жизни в ладожском уединении. Теперь операм в Петербурге предстояло проверить эту линию и допросить бывшего милиционера, с таким успехом использовавшего свои погоны.

В больнице было решено установить засаду, раз уж постовой так услужливо информировал Игоря о нахождении там интересующей его особы. Но в тот день в городе случилось неслыханное! У сберкассы какие-то злодеи напали на инкассаторов, а точнее, на сотрудников одного из местных предприятий, явившихся в банк за зарплатой своего учреждения. По классической технологии, тетенька-кассир отправилась за деньгами на драных «Жигулях» в сопровождении хлипенького полупьяного водилы, и не было ничего удивительного, что они со своими двумя миллионами рублей стали легкой добычей злоумышленников. К нашему делу это, слава Богу, никакого касательства не имело, но из-за этого о больнице и Игоре силы правопорядка временно забыли.

Ванька, наслушавшись баек врача Жени о чудной местной рыбалке, отправился с ним на реку. Я решила пойти с ними, чтобы мирно отдохнуть на природе, предоставив Лизке ноутбук для написания длиннейшего письма мужу, а Миле — все остальное жизненное пространство и полную свободу (разумеется, не снимая ранее наложенных запретов на кустарную розыскную деятельность и призвание варягов, особенно в виде призраков).

В зарослях на берегу, неподалеку от Олеговой Могилы, мужчины увлеченно ставили свои снасти, а я пыталась фотографировать необыкновенно красивый закат над Волховом. Сделав несколько снимков, я блаженно разлеглась на мужниной куртке, любуясь панорамой: над водой дрожала легкая дымка, в реке отражалось синевато-розовое, с золотым отсветом, небо; все это делало излучину Волхова удивительно живописной и навевало исключительно романтические мысли. Я даже начала исподтишка желать, чтобы врачу Жене нашлось куда срочно пойти.

Не в добрый час посетила меня такая мысль! Когда из докторской сумки донесся звук мобильника, я обрадовалась: неужели мои желания сбываются, и созерцание рыбалки обернется чем-то поинтереснее?! Взяв сумку, я направилась к рыбакам, торжественно объявив:

— Жень, у тебя там телефон!

Оба замахали на меня руками.

— Да убери его на фиг! — Злобно зашипел Женя. — Всю рыбу распугает!

Я не хотела сдаваться:

— А если там срочный вызов?

— А если там Маргарина Ивановна? — В тон мне ответил врач, намекая на свою больничную врагиню — старшую медсестру Маргариту, которая считала Женю недотепой и постоянно придиралась к нему. — Да ладно уж, давай посмотрю. — Он нехотя взял у меня сумку, вытащил мобильник и, фыркнув, протянул мне:

— Клава, ответь ты. Это Маргарина! Но, учитывая твое беспокойство о моих пациентах, я не могу дискредитировать в твоих глазах самую гуманную профессию. Послушай, что она скажет, объясни как-нибудь, что я не могу говорить…

Пожав плечами, я нажала кнопку ответа. Я не успела сообразить, как объясню Маргарине отсутствие хозяина, но она закричала в трубку, не особенно разбираясь, кто на другом конце провода:

— Евгений Павлович, я все-таки напишу на вас докладную главврачу! Мало того, что вы, как всегда, не сдали все справки, не убрали свою рабочую одежду, куда следует, так еще и прислали дежурить вместо себя какого-то недотепу, который шприц не умеет держать в руках! Хоть бы объяснили ему, с какими больными работать! А то, говорит, покажите мне, в какой палате девушка из Питера, я ему говорю, она на амбулаторное отпущена, а он настырный, мол, меня Евгений Палыч прислал, можете от меня не скрывать! Вы бы сначала объяснили ему, что да как, а лотом посылали! И данные его почему не сообщили, как я должна узнать, что он ваш стажер, а не наркоман какой-нибудь?!!

Дама кричала так громко, что я даже не успевала следить за потоком ее претензий к Жене. Зажав трубку рукой, я прошипела доктору, что там проблемы с каким-то его стажером, который не знает, что какая-то питерская девица отпущена на амбулаторное лечение. И тут Женя выхватил у меня трубку и заорал:

— Маргарина… тьфу, Маргарита Ивановна, да я не посылал никакого стажера, и эта девушка тут у меня в деревне, так что оставьте свои домыслы и гоните этого проходимца в шею! Бумаги я сдал главврачу, стажеров у меня нет, и что ему н… — И тут он умолк, встретив взгляд моего мужа. А через секунду заорал:

— То есть наоборот, никуда его не выпускайте ни под каким предлогом! И вызывайте милицию!!!

Бросив все, они понеслись к машине, я еле поспевала за ними. Мне стало уже понятно, что девушка из Питера — это Люба, и, следовательно, стажер-недотепа не кто иной, как Игорь! Я не успела заметить, за какое время мы добрались до больницы — ясно было, что никакой гонщик в тот вечер не поспел бы за моим мужем. Когда мы влетели в холл, там стояла растерянная Маргарита Ивановна — дородная и даже где-то красивая блондинка лет сорока пяти. Уперев руки в боки, она набросилась на Женю:

— Ну, и объясните мне, Евгений Павлович, что это за вакханалия?!

— Потом, потом, Маргариточка Ивановна, — на женский манер назвал ее врач. — Милиция прибыла?

— Да едут, — пожала плечами медсестра. — А чего спешка-то?