Светлана Алешина - Капризная игрушка

Брата своего мужа она знала с давних времен, еще когда они с Владимиром не были женаты. Ее просто очаровывал этот красивый, милый мальчик. Тогда ему было лет десять, и молоденькая девушка совершенно без задних мыслей обнимала мальчика, умилялась, целовала и трепала по шелковистым волосам.

Она всегда с удовольствием с ним возилась, тем более что дочь у них с Владимиром появилась только через три года после свадьбы. Но и после рождения Жени Фаина не переставала уделять внимание Ромочке.

Она частенько баловала его, осыпала гостинцами и подарками. Мальчик постоянно бывал у них в гостях. Правда, тогда они с Владимиром еще не жили в такой шикарной квартире. А потом один за другим умерли родители Романа и Владимира, и муж взял мальчика к ним жить. Фаина нисколько не противилась этому.

Она продолжала относиться к нему как к ребенку, не замечая, как Рома становится подростком. И когда однажды Фаина, как обычно, хотела искупать его, то была сильно озадачена: мальчик неожиданно смутился, отвел глаза и, покраснев, тихо, но твердо сказал: «Не надо!»

Она тогда вдруг поняла, что Роман уже не ребенок. И это неожиданное открытие ее даже несколько расстроило. С этого момента их отношения стали отчужденнее. Она уже не могла, как прежде, осыпать его своими ласками, меньше проводила с ним времени. Фаина чувствовала даже какую-то ревность, видя, что мальчик так уж остро в ней не нуждается.

Годы шли, Фаина уже давно привыкла к мысли, что Роман много времени проводит со сверстниками и она редко его видит… Она не переживала по этому поводу, понимая, что все это естественно. Тем более что у нее хватало других забот. Несмотря на то что Фаина нигде не работала, а дочкой занималась в основном няня, она находила чем разнообразить свой досуг. Она посещала салоны красоты, шейпинг-центр, бассейн… Словом, жизнь ее была насыщенной, забота о своей внешности занимала немало времени. С определенного времени она начала ловить на себе заинтересованные взгляды юноши, однако не придавала этому особого значения.

Все переменилось в то лето, когда они поехали отдыхать на дачу. У Владимира возникли срочные дела на работе, и он посоветовал жене ехать за город с Романом и Женей. Роману тогда уже исполнилось двадцать три года. Он нигде не работал — бросил институт, в который поступил с помощью старшего брата. Теперь парень откровенно бездельничал, оправдываясь тем, что пишет стихи и со временем станет знаменитостью. Он по-прежнему жил у брата, хотя после смерти их родителей остался дом. И Владимир отказался от всех прав на него, оставив наследство младшему брату. Но разве этот домишко мог идти в сравнение с квартирой Владимира! Порой Роман ночевал там, но только когда приводил туда очередную подружку, а их у него было не счесть — смазливая внешность делала свое дело.

Фаина видела, что мужа удручает поведение брата, что он недоволен образом его жизни, но молчит. Она же многое прощала Роману, списывая все на молодость и амбиции.

Они прожили на даче втроем четыре дня, Владимир звонил и говорил, что вынужден остаться в городе еще на какое-то время… Все дни дачники проводили на Волге, купались и загорали.

Однажды после обеда, когда Женя, разомлевшая от жары, спала в своей комнате, Фаина отдыхала у себя. В одном купальнике она лежала на постели с журналом и стаканом апельсинового сока. Роман с утра был на пляже.

У Фаины уже начали слипаться глаза, и она уже была готова вздремнуть, как вдруг услышала тихий звук отворяемой двери. С трудом разлепив веки, она увидела, что в комнату вошел Роман.

— Привет, — с улыбкой бросил он, — я тебе не помешал?

— Нет, что ты, — Фаина протерла глаза. — Заходи.

Роман прошел и присел к ней на постель.

— На пляже ужасающая жара, — пожаловался он. — Даже вода не помогает. Чего доброго, получишь солнечный удар. Давненько не было такого пекла.

— Сиди лучше в доме, — поддержала его Фаина. — Здесь шторы опущены, жить более-менее можно.

Роман откинулся на другую спинку кровати и вдруг внимательным взглядом окинул ее почти обнаженную фигуру, задержавшись на стройных ногах. Фаина инстинктивно подтянула их.

— У тебя красивые ноги, — констатировал он. — Не зря ты так тщательно следишь за собой.

— Ну что ты! — деланно засмеялась Фаина и вздохнула: — Я, к сожалению, уже не девочка — тридцать четыре, знаешь ли!

— Зря ты так говоришь, у тебя великолепная кожа, — проговорил Роман и будто бы невзначай провел рукой по ее ноге снизу вверх.

Фаина почувствовала дрожь во всем теле и с ужасом поняла, что это ее взволновало. Ей нестерпимо захотелось, чтобы рука Романа скользнула по всему ее телу. Однако разум сопротивлялся этому желанию, и Фаина натянула на себя простыню.

— Зачем ты это делаешь? — вдруг сказал Роман, откидывая ткань. — Разве тебе неприятно? Ты же раньше так любила меня ласкать…

— Тогда ты был маленьким, — чувствуя, что неумолимо краснеет, выговорила Фаина.

— Разве теперь я стал хуже? — вкрадчиво прошептал Роман. Он положил руку ей на живот и стал тихонько поглаживать.

Дыхание Фаины участилось, по коже побежали мурашки. Роман заметил это и, опустив другую руку ей на грудь, скрытую под тонкой материей купальника, нежно сжал ее. Подавив стон, Фаина заставила себя отстраниться.

— Перестань сейчас же. Так нельзя, — выдохнула она.

— Почему? — прямо спросил он. — Я хочу тебя. И ты тоже. К чему противиться? Нам никто не помешает. Иди ко мне!

Он вдруг рывком приподнял Фаину на постели и, впившись поцелуем в ее губы, запустил руку под купальник. Почувствовав напрягшиеся соски, Роман стал смелее ласкать их. Фаина пробовала собрать остатки разума, отталкивала его руку, а сама уже отвечала на поцелуй, всем телом прижимаясь к нему…

Они занимались любовью с каким-то исступлением, совершенно не следя за временем. Фаина вновь и вновь чувствовала, как вспыхивает в ней желание. И только когда они совсем выбились из сил, вдруг спохватилась:

— Господи, мы с ума сошли!

Она оттолкнула Романа и, вскочив, подбежала к зеркалу. Волосы ее растрепались, макияж размазался. Пряча глаза от Романа, Фаина принялась приводить себя в порядок. Он лежал на постели, закинув руки за голову, и с улыбкой наблюдал за ней.

— Рома, — повернулась наконец она к нему, но глаз так и не подняла. — Рома, ты должен уйти отсюда… Это и так… ужасно!

— Тебе было плохо? — вскинул он брови.

— Нет, но… Одним словом, ты сам все понимаешь! И больше — я прошу тебя! — не нужно начинать. Это больше не повторится.

На лестнице послышались шаги Жени.

— Посмотрим, — улыбнулся он, медленно вставая. — Я думаю, ты сама захочешь продолжения…

И вышел из комнаты.

В течение нескольких дней Фаина старалась не оставаться с Романом наедине. Она гнала от себя мысли о нем и ужасалась в душе тому, что с ней происходит. А ее тянуло к нему, тянуло постоянно. И вот, когда Владимир в очередной раз сообщил, что дела вынуждают его остаться в городе до конца лета, она неожиданно накричала на мужа и поругалась с ним.