Светлана Алешина - Капризная игрушка

Ночью, лежа одна, Фаина кусала губы и думала о Романе. Сон никак не шел. Она проворочалась часов до трех, потом встала и тихо прокралась к комнате Романа. Открывая дверь, она проклинала себя за то, что сама толкает себя в пропасть.

Осторожно присев на край постели, она глядела на его красивое лицо. Неожиданно Роман открыл глаза и тихо рассмеялся.

— Пришла, — проговорил он и протянул к ней руки. Фаина упала к нему в объятия.

С этого дня их связь стала постоянной. Однако очень скоро Фаина с горечью констатировала, что не является для Романа единственной женщиной. Он продолжал общаться с массой подружек и не собирался скрывать этого от нее. Собственно, она и не имела права требовать от него верности, но…

Фаина чувствовала, что любит его так, как никого никогда не любила. Даже Владимира. Страсть к Роману совсем не была похожа на слабое и пресное чувство к мужу. Фаина мучилась, но не находила в себе сил разорвать порочную связь. А Роман словно нарочно поддразнивал ее, приводя своих подружек в гости к Решниковым. Фаина отчаянно ревновала. Она понимала, что интересна для него лишь в сексуальном плане как зрелая женщина.

Дальше стало еще хуже. Фаина с горечью стала осознавать, что Роман использует ее еще и как источник дохода. К этому времени он уже не жил в их квартире. Решников-старший, устав от шалопайства брата, от того, что он частенько пьет и беспардонно проматывает деньги Владимира, настоял на том, чтобы Роман жил один. Роман, сделав обиженное лицо, вынужденно отбыл. Какое-то время Владимир еще давал ему деньги, но однажды случился настоящий скандал.

Владимир, желая образумить Романа, устроил его на работу в свою фирму. Когда на третий день Решников-младший там не появился, встревоженный Владимир поехал к нему домой. Брата он застал лежащим на кровати с гитарой в руках и бутылкой коньяку на полу. Разъярившись, Владимир заявил, чтобы ноги Романа на работе больше не было. Роман нисколько не огорчился, тогда старший брат заявил, что больше не даст ему ни копейки, и ушел, хлопнув дверью.

Роман, однако, не принял это заявление всерьез, зная вспыльчивую натуру брата. В это время его заботила проблема издания собственных стихов, для чего нужны были деньги. Большие для Романа и почти ничего не значащие для Владимира. Однако когда Роман обратился к нему за спонсорской помощью, старший брат внимательно выслушал его и отказал.

— Я и так достаточно помогал тебе, — отрезал он. — И помогал бы дальше, если бы от этого был прок. Но мне совсем не нужно, чтобы ты прожигал свою жизнь и мои деньги. В конце концов, ты взрослый мужчина, пора бы самому о себе позаботиться.

— Но мне же нужны деньги на дело! — вскричал обескураженный Роман.

— Если бы! — махнул рукой Владимир. — Я не верю в эту затею. Но если для тебя это так важно, достань деньги сам.

— Где? — в бешенстве заорал Роман.

— Заработай! — холодно посоветовал Владимир. — Мне никто не помогал.

— Значит, не дашь? — Романа душили злоба и ненависть.

— Я уже все сказал.

Роман вылетел из комнаты, пылая гневом. Фаина видела эту сцену, пробовала повлиять на мужа, но Владимир был непреклонен.

Когда Роман впервые обратился к ней с просьбой дать денег, она не отказала ему. Нужную сумму она легко выделила из средств, регулярно получаемых от мужа, — Владимир никогда не контролировал ее расходы.

Потом Роман попросил еще. Потом еще, а затем это вошло в привычку. Когда Фаина попробовала отказать ему, сославшись на свои временные финансовые трудности, Роман сделал вид, что смертельно обиделся, и ушел. Он не появлялся у нее в течение недели. Фаина промучилась все эти дни, потом не выдержала и поехала к нему. Она привезла Роману деньги, и любовник великодушно «простил» ее, милостиво согласившись их принять. С тех пор так и повелось. Фаина чувствовала, что поставлена в более чем унизительное и оскорбительное положение, неоднократно пыталась противостоять Роману, но каждый раз у нее не хватало моральных сил. Она попала в жесточайшую зависимость от этого человека.

Владимир, слава богу, ни о чем не догадывался, но Фаина с ужасом представляла себе день, когда все откроется. Она понимала, что этот день станет для нее крахом. Терзаясь страхом перед мужем и одновременно любовью к Роману, она продолжала ездить к нему.

Между тем отношение его к ней становилось невыносимым. Он, не стесняясь, рассказывал ей о связях с другими женщинами, до мельчайших подробностей описывал эти встречи. Фаине было ужасно больно и стыдно слушать все это. Однако будучи не в силах что-то изменить, она молчала. Только бутылка с коньяком стала почти постоянной спутницей ее жизни…

— …Вот потому я и поехала туда, — заключила свой нерадостный рассказ Фаина. — Ведь если бы перстень обнаружили, то всем стало бы известно, что я была любовницей Романа. Но только не подумайте, что я убила его! — вскричала она. — Господи, да я и сейчас с ума схожу! Неужели я бы смогла лишить жизни единственного человека, которого люблю? Я просто не хотела скандала.

— А вот скандал-то как раз будет! — неожиданно послышался срывающийся на крик голос из с шумом распахнувшейся двери, и женщины увидели на пороге комнаты Владимира Решникова. Лицо его было искажено яростью. За спиной Решникова маячила фигура Валерия Соболева.

— Ты… что здесь делаешь? — бледнея, поднялась Фаина.

— Я приехал с работы, — кипя злобой, сказал Владимир. — И решил подняться к тебе, узнать, в каком ты состоянии. Но, услышав несколько фраз, просто застыл на месте. Мне, знаешь ли, это показалось настолько увлекательным, что я решил дослушать до конца. У тебя очень резкий голос, Фаина!

— Это подло — подслушивать под дверью! — охваченная страхом и возмущением, воскликнула Фаина, непроизвольно сжимая кулаки.

— Я считаю, что подлость спать с братом своего мужа! И при этом жить за мой счет и тратить без зазрения совести мои деньги на этого… — заорал он, задохнувшись от гнева, и умолк, переводя дух.

— Володя! — Соболев сзади сжал его плечо. — Я думаю, нам лучше пройти к тебе. Остынь, Володя, ты сейчас наговоришь лишнего.

— Ну уж нет! — качая головой, проговорил сквозь зубы Владимир. — Больше молчать я не намерен. Грязная тварь! Да чтоб ноги твоей с завтрашнего дня в моем доме не было! Отправляйся на улицу или в лачугу к своим родителям! Уборщицей пойдешь работать, на большее у тебя все равно ума не хватит! Вот тогда узнаешь, как достаются деньги!

Он шагнул к Фаине, видимо с намерением схватить ее за волосы, и уже занес было вперед руку, как навстречу выступила Лариса. Она искренне хотела предотвратить скандал.

— Владимир, ради бога, успокойтесь, — проговорила она. — Валерий Дмитриевич прав, ни к чему эти выкрики. Только себя распалите. Давайте лучше пройдем к вам в комнату и поговорим. Вам сейчас лучше не общаться с женой, а постараться остыть.