Кэтрин Пейдж - Тело в плюще

— Меня вполне устроит и этот, — отозвалась Элейн, не делая ни малейших попыток подняться из кресла. Остальные тоже остались на месте.

— Сварю кофе, — сказала Фейт. — Торт, полагаю, никто не хочет? Пелэмский шоколадный. Я испекла его утром.

— Торт, простоявший целый день на столе? — Феб покачала головой. — Нет, спасибо.

— Перестань, — усмехнулась Мэгги. — Думаешь, кто-то из нас расхаживает по дому со шприцем и накачивает цианидом булочки? Лично я от кусочка не откажусь. — Мысленно отметив Мэгги «пятеркой» за смелость, Фейт спустилась в кухню.

Восемь вечера, а кажется уже два ночи. Фейт, хотя и не проголодалась, съела тарелку супа, немного хлеба и сыра и налила вторую чашку кофе. Феб выпила кофе и снова взялась за вязание. Как и остальные, она почти не разговаривала. Мэгги, съев супа, демонстративно взяла большой кусок торта и, попробовав, объявила его точной копией ее любимого пелэмского. Элейн не поднималась из кресла и почти не шевелилась. Фейт растопила камин и время от времени подбрасывала поленья, беря их из аккуратной стопки сбоку от камина.

Люси еще до обеда взяла с полки книгу Нэнси Митфорд «Любовь холодном климате» и полностью погрузилась в чтение. Она удовольствовалась супом и теперь потягивала кофе.

— Итак, — деловито заговорила Мэгги. — Как распределимся? И во сколько начнем? — Она принесла из комнаты пухлый портфель и, судя по серьезному выражению лица, изучала какие-то документы, вероятно, имеющие отношение к колледжу. Интересно, подумала Фейт, что будет теперь с теми пожертвованиями, на которые так рассчитывают в Пелэме.

— По-моему, еще немного рано, — заметила Люси, отрываясь от книги. — Давайте начнем в десять. Сделаем две трехчасовые смены и одну двухчасовую. Если туман рассеется, в шесть будет уже светло. Может, даже раньше. Миссис Фэйрчайлд, поскольку она в смене одна, пусть выберет любую.

Мэгги кивнула. Феб и Элейн никак не отреагировали — обе, похоже, думали о чем-то своем. Феб, скорее всего, о песике, для которого вязала жилетку. А вот Элейн…

— Феб? Элейн? Ваше мнение? — резко спросила Мэгги.

— Решайте, как хотите, я со всем согласна, — равнодушно ответила Феб.

— Я тоже, — подала вдруг голос Элейн и, поднявшись из кресла, направилась к лестнице.

— Эй, ты куда? Подожди-ка! — крикнула Люси. — Мы же договорились, что из гостиной никто не выходит.

Хозяйка обернулась.

— Мне всего нужно взять пару таблеток тайленола. Можешь сходить со мной, если хочешь. Оружия в медицинском шкафчике, если ты думаешь об этом, у меня нет.

Шприцы с цианидом, оружие в медицинском шкафчике. Ситуация настолько вышла из-под контроля, что Фейт даже не смогла найти для нее подходящей метафоры.

— У меня есть тайленол, — вмешалась она. — В кухне.

Элейн вернулась в кресло.

— Вот и хорошо, подниматься не нужно.

Фейт принесла таблетки и стакан воды из-под крана. Хочет чего-то другого, пусть попросит. Просить Элейн не стала и, проглотив, не морщась, таблетку, снова откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.

— Ну вот, теперь мы знаем, кого не надо ставить на первую вахту, — пожала плечами Феб.

Элейн открыла один глаз.

— Ты так в этом уверена?

В десять часов Люси и Феб заняли позиции, наиболее, с точки зрения Мэгги, пригодные для наблюдения в разных концах гостиной. Фейт убрала со стола и помыла посуду, потом принесла свежий кофе, фрукты, крекеры, сыр и булочки и подошла к книжному шкафу. Спать не хотелось, но ею овладела жуткая усталость. Чуть раньше, готовя кофе, она вышла на крыльцо и с радостью обнаружила на ночном небе несколько ярких звездочек. Где-то далеко, но под этим же небом спали Том, Бен и Эмми. Впрочем, Том, наверно, не спал, а смотрел в небо. Она обхватила себя руками, представляя, что обнимает всех троих, и почувствовала, как сильно любит каждого. Фейт знала, сила любви проведет ее через эту ночь, как проводила уже через многие другие.

Она выбрала последнюю вахту, рассчитывая поднять флаг с первыми лучами солнца. Но до утра оставалось еще несколько часов.

— Мы не сможем уснуть при таком освещении, — проворчала Мэгги. — Давайте хотя бы выключим верхний свет.

— Не пойдет, — заупрямилась Феб. — Сделай повязку на глаза. Миссис Фэйрчайлд найдет для тебя посудное полотенце или что-нибудь еще.

— Послушай, Феб, Мэгги права, — сказала Люси. — Погасим хотя бы верхний.

Компромисса удалось достичь, и Феб лично сопроводила Люси и Мэгги к каждому выключателю. Элейн либо спала, либо успешно это имитировала. С той минуты, как Фейт дала ей тайленол, хозяйка не шевельнулась.

Комната погрузилась в полутьму, и Фейт отложила «Гордость и предубеждение». Джейн Остин всегда была ее убежищем в любую бурю — при гриппе, бессоннице, в палате ожидания.

В час ночи вахта сменилась. Мэгги разбудила Элейн и попросила Фейт дать им обеим кофе. Никому другому раздачу этого напитка не доверяли. Феб устроилась в кресле хозяйки у камина, а Люси растянулась на диване, повернутом в сторону веранды — подальше от всех остальных.

Фейт поставила будильник на половину четвертого, хотя ее смена начиналось только с четырех. Она хотела понаблюдать за дежурными, как уже присматривала до полуночи за Феб и Люси. Ни одна из женщин не покинула за это время свое место, и после двенадцати Фейт позволила себе закрыть глаза. Проснувшись из-за смены, она попыталась поскорее уснуть, зная, что впереди у нее конец ночи и утро.

В 3:30 все выглядело так же, как раньше, и только Феб слегка посапывала во сне. Камин догорал, и Фейт не знала, что делать: дать ему потухнуть или подбросить поленьев. В конце концов она склонилась к первому варианту, ведь через несколько часов их на острове уже не будет.

Вытянувшись на софе рядом с дверью в кухню, Фейт видела всю комнату. Полную тишину нарушало только дыхание Феб. Не потрескивали дрова, никто не перешептывался. Ветер за окнами стих. Буря миновала. Птицы еще не проснулись — обычно их щебетанье становилось для Фейт проклятием каждого утра. Тишина. В ней было что-то неестественное и пугающее.

— Я проснулась, — шепнула она Мэгги, села и потянулась. — Если хотите, можете ложиться.

Мэгги кивнула и, покинув кресло, перебралась на освободившуюся софу.

Фейт подошла к Элейн и сказала то же самое.

— Спасибо, но мне и здесь хорошо.

В приглушенном свете лицо хозяйки казалось вырезанным из белого нефрита. Теперь на ней была другая кофта, бледно-зеленого или, решила Фейт, цвета сельдерея.

Пройдя в другой конец комнаты, она посмотрела на диван, на котором спала Люси, и ахнула.

Люси исчезла.

— В чем дело? — Голос Мэгги прозвучал так, словно она говорила в микрофон. Все проснулись.

— Люси нет. Может, пошла в ванную?