Наталья Никольская - Последняя жертва

— Это так ты, значит, со своим начальником разговариваешь?!

Валентина Андреевна видела, что возмущение Мещерякова наигранное. Она вернулась в кресло у журнального столика и приготовилась терпеливо ждать завершения мещеряковского визита.

— Чем же ты до понедельника намерена заниматься? — не унимался любопытный Мещеряков.

— Гадать буду — на кофейной гуще, — язвительно усмехнулась Вершинина, — дай мне время, Миша, — взмолилась она, не приставай с расспросами!

— Финал у этого дела будет? — требовательно спросил Михаил Анатольевич.

— Будет, будет, — поторопилась успокоить шефа Вершинина.

— Нет, а все-таки, что же, крыша у этого психа на религиозной почве что ли съехала? — Мещеряков, похоже, не думал закругляться.

— И на религиозной тоже. Но первоначальный толчок дала нереализованная сексуальная энергия и отрицательный опыт общения с представительницей прекрасного пола.

— Вон оно как! — простодушно воскликнул Мещеряков, хотя Валандра знала, что и это простодушие — напускное.

— Одно на другое наслоилось…

— Тебе-то это не грозит, а? — плутовато подмигнул он Валандре, опять принимаясь за свое.

Я осталась довольной результатами работы Толкушкина и Ганке. В пятницу нежданно-негаданно позвонил Карпов. Услышав в трубке его задорно-мелодичный голос, я едва не подпрыгнула от удивления. Свое исчезновение он объяснил интенсивными занятиями психотерапией с одной из своих клиенток. Занятия проводились у нее на квартире, что вызвало во мне недоверие и настороженность. Клиентка, по словам Карпова, щедро вознаградила его за проведенную с ней работу.

Я, со своей стороны, весьма скептически отнеслась к практикованию им метода «интенсивного погружения», как он обозвал свою новую концепцию.

Он наивно уверял меня, что с клиенткой у него ничего не было, что он немедленно хочет видеть меня и так далее и тому подобное…

Мне было все равно. После двух бессонных ночей, проведенных в раздумьях об этом проклятом яблоке, я чувствовала себя блаженно-рассеянной.

Разгадка, почти что озарение, посетила меня сегодняшним утром. Мне самой нужно было срочно увидеться с Карповым, поэтому я попросила его приехать прямо в контору.

Войдя в кабинет, он…

Телефонный звонок оторвал Вершинину от записей.

— Слушаю.

— Валя, ты не забыла? Мы с дедом и Максимом ждем тебя, — Вершинина услышала голос матери, — они на даче, а я вот приехала — Клавдия Степановна просила ее квартиру надолго без присмотра не оставлять…

— А где сама Клавдия Степановна? — равнодушно спросила Вершинина.

— Где, где, — недовольно отозвалась мать, — на юга умотала с Гришей своим. Так ты приедешь?

— Приеду, — сказала Валандра, хотя она чертовски устала и ехать ей никуда не хотелось.

Позавчера родители сами приезжали к ней с Максимом, и они договорились, что проведут субботу на даче. Максим загорел и даже как-то повзрослел.

Мать осторожно наводила справки о Ромашове, Валентина отвечала неохотно и уклончиво. В итоге Вера Гавриловна успокоилась на том, что «все бывает» и взяла с дочери клятвенное обещание, что в субботу она приедет на дачу.

Переговорив с матерью, Валандра поставила на плиту чайник и вернулась к своим записям.

К пяти вечера в понедельник в кабинете Вершининой собрались все приглашенные. Пришлось принести стулья из других комнат, занимаемых администрацией «Кайзера», и расставить их амфитеатром вокруг стола Валандры. Размещением гостей занимался Алискер, проинструктированный Вершининой.

В первом от стола ряду справа налево сидели Марк Трауберг, Антонов-старший, Карпов, Маркелов и брат Оксаны Цыбиной, согласившийся присутствовать только при том условии, что ему будет позволено время от времени вставать и делать снимки.

Следующий ряд занимали Коркин, Толкушкин, Цыбина и Антонов-младший.

Льву Траубергу предложили кресло для посетителей, стоявшее перед вершининским столом. Кресло напротив него Алискер оставил себе.

Мещеряков, не одобрявший затею Вершининой, но все же, скрепя сердце, согласившийся на «это мероприятие», как он выразился, устроился позади всех, на кресле у чайного столика. Его соседом был Семен Семенович, — приятель из прокуратуры.

Еще четыре стула, стоявшие вдоль боковой стены, занимали дюжие бойцы в камуфляже, с автоматами, которые они держали меж колен.

Некоторые из собравшихся искоса поглядывали на автоматчиков, нервно поводя плечами.

— Что ж, — Вершинина поднялась из-за стола, — кажется, все устроились. Прошу прощения, если кому-то не очень удобно, но лучшего предложить не могу. Будем надеяться, что это мероприятие, — она взглянула поверх голов на своего шефа, — не отнимет у нас слишком много времени, впрочем, — добавила она, обведя взглядом сидящих в «амфитеатре», — это будет зависеть и от вас тоже.

В кабинете воцарилась тишина, нарушаемая лишь жужжанием кондиционера.

— Вы все, — продолжила она, — кто в большей, кто в меньшей степени осведомлены о проводимом службой безопасности фирмы «Кайзер» расследовании серии убийств, произошедших в нашем городе за последние полгода.

Мамедов, сидя напротив Льва Земовича, краем глаза поглядывал на симпатичную мордашку Цыбиной.

— Я прошу прощения, — Лев Трауберг поднял глаза на Валандру, — я так до конца и не понял, для чего вы нас здесь всех собрали? В конце концов, я имею право это знать.

— Действительно, — поддержал его сын, — у меня, например, экзамены, а мне приходится, по вашей прихоти, просиживать здесь штаны, да еще в обществе этих людей с автоматами.

— Я как раз собиралась об этом сказать, — Вершинина посмотрела на старшего Трауберга, — так вот, у меня есть основания полагать, что присутствующие здесь люди помогут пролить свет на это запутанное дело.

— Вы хотите сказать, — встрял Цыбин, поправляя «никон», висевший у него на шее, — что убийца находится среди нас?

По кабинету пробежал приглушенный ропот.

— Я этого не говорила, — Вершинина сурово посмотрела на Алексея.

— Тогда для чего здесь эти люди? — не унимался Цыбин, кивнув головой в сторону бойцов.

— На этом настоял присутствующий здесь представитель городской прокуратуры Семен Семенович Жмакин.

Вершинина посмотрела в угол, где за столиком восседал Мещеряков со своим приятелем. Все без исключения присутствующие повернули головы в сторону Жмакина, который как-то неловко приподнялся с кресла и кивнул.

— Еще вопросы есть? — Валандра выждала несколько секунд. — Нет? Тогда продолжим.

Она опустилась в кресло и устроилась поудобнее.

— Двадцать девятого мая в своей квартире была зверски убита Маргарита Львовна Трауберг. По просьбе ее отца — Льва Трауберга — мы принялись за расследование этого кровавого преступления.