Марина Серова - Всего лишь капелька яда

— Полина, соседка. Я всегда присматривала за этой дачей, когда Яков Самуилович отсутствовал.

— С вами уже, наверно, разговаривали? Следователь задавал вам вопросы?

— Но я ему ничего не ответила, как ничего не скажу и вам. Единственно, что вас должно интересовать, — не слышала ли я выстрелов. Так вот, отвечаю: слышала. Несколько. Но я подумала, что это охотятся на бездомных собак. Их здесь несколько стай, и мы вызвали коммунальщиков, чтобы они приехали и перестреляли их к чертовой бабушке. Собаки кусают детишек, и вообще очень опасно.

— Значит, выстрелов было несколько? Ну а собак-то стреляли?

— Конечно. Мы слышали их противный скулеж, и хоть это покажется вам диким, но даже радовались такому избавлению. Я не жестокий человек…

— А что, все, кто живет поблизости, знали о том, что позавчера должны приехать отстрельщики?

— Соседи знали. Но это, видимо, знал и убийца, — верно подметила суровая Полина, — он и воспользовался этой шумихой.

— Надеюсь, вы рассказали об этом милиции?

— Конечно…

— Скажите, вы, наверно, и прибирались здесь? Вам же платили за это.

— Конечно. Я и вчера там убирала, всю кровь замыла… — она тяжело вздохнула.

— Можно я войду в дом?

— Пожалуйста. Только сначала предъявите документы.

В доме действительно было чисто. Меня интересовала кухня. Я открыла холодильник. Полина смотрела на меня с нескрываемым удивлением.

В самом низу холодильника, в пластмассовом поддоне лежали фрукты: бананы, яблоки, виноград и апельсины. Апельсинов было шесть штук.

— У вас есть весы? — спросила я.

— Конечно, есть. — Она достала из шкафчика новенькие белые весы.

— Взвесьте, пожалуйста, апельсины.

Их было ровно один килограмм.

— А можно взглянуть на мусорное ведро?

Она открыла крышку. Ведро было полное. Но там лежали банановая кожура, скелетообразные остатки виноградных кистей, скорлупа грецких орехов, луковая шелуха и обрезки мяса, похожего на свинину.

— Яков Самуилович делал шашлык?

— Да. В кастрюле оставался маринад, когда я пришла.

— А когда вы пришли? Сразу после выстрелов?

— Нет, что вы! Я лепила вареники у себя, затем кормила внуков, а уж потом сходила за молоком для Якова Самуиловича и пришла сюда.

— И вы никого и ничего не видели в доме или рядом с ним?

— Абсолютно. У меня память хорошая, я бы запомнила. А зачем было взвешивать апельсины?

— А когда вы убирались, апельсиновых корок не видели?

— Нет.

— Спасибо. Скажите, где мне вас найти, если случится еще раз приехать сюда?

— Вон голубая крыша, видите? Это моя дача. Я все жду, когда объявится Эмма. Мне же оплатили до августа, а кто будет здесь работать осенью? Я понимаю, она сейчас занята. Не знаете, когда похороны?

Я ответила.

— Скажите, Полина, Яков Самуилович ночевал здесь с третьего на четвертое июля один?

— Я не лгунья, но ответить честно на этот вопрос просто не имею права. Поэтому я лучше промолчу.

— А ведь это имеет большое значение. Женщина, которая провела с ним ночь, могла видеть убийцу. Разве вы не понимаете?

— Кто вам сказал о женщине? — покраснела она. — Я же вам ничего такого не говорила.

Я не стала с ней дискутировать на эту тему. Просто порадовалась за Липкина, которого так любил простой народ. Должно быть, он платил ей не меньше пятисот тысяч в месяц. Поневоле полюбишь такого работодателя.

Я подошла к машине и вспомнила о собаках. Решила пройтись по лесочку, расположенному в трех десятках метров от ворот. С земли поднимался дурманящий аромат трав и цветов. Воздух дрожал от испарений.

Первую убитую собаку я обнаружила в густой траве под березой. Это была брошенная хозяевами рыжая колли. Отстрельщики ее почему-то не увезли. Быть может, спешили?

Я углубилась в лес, стараясь представить себе весь тот кошмар, который разыгрался здесь два дня назад. Это противоречило моей натуре. И тут я увидела человека. Он лежал лицом вниз. На спине, присыпанной веточками и травой, проступило кровавое пятно. Некогда белая футболка стала бурой. По ней ползали мухи.

Первое, что пришло мне в голову, — отстрельщики вместо собаки убили человека. Какого-нибудь дачника, который случайно забрел в этот лесок? Тогда стало понятным, почему они не забрали колли: просто испугались. Погрузили трупы остальных собак в машину — и от греха подальше.

И, конечно же, я не могла не подумать о том, существует ли связь между отстрелом собак и убийством Липкина.

Слишком много загадок было в этом деле…

Я собиралась уже возвратиться на дачу, как что-то неожиданно привлекло мое внимание. Я осмотрелась, пытаясь понять, что же именно, несколько раз обвела взглядом стоящие рядом со мной лирического вида березы. Да, вот оно! За одной из берез я заметила какое-то светлое пятно. Я, осторожно ступая и глядя себе под ноги, приблизилась и увидела еще одно тело. Еще один мужчина лежал с простреленной грудью, его открытые глаза, утратив живой блеск, были просто присыпаны какими-то травинками и лесным сором.

Что-то хрустнуло, я резко повернула голову и вдруг увидела прямо в метре от себя, в небольшой ложбинке, заросшей травой, мертвую женщину. Она лежала на боку, джинсовый костюм напитался кровью. По щеке полз жук, изумрудно-желтый, перламутровый, роскошный…

Я опустилась на колени перед женщиной, чтобы просмотреть ее карманы, быть может, там отыщется какой-нибудь документ, по которому можно будет определить ее личность, но в это время где-то совсем рядом со мной прогремел выстрел. Затем еще один. Мне на голову упала перебитая пулей ветка. Я бросилась в лес, чувствуя, что на меня началась охота. Палили из пистолета. Хотели убить меня, потому что я наткнулась на трупы, которые убийца в силу каких-то обстоятельств не успел убрать. А теперь, возможно, он пришел с лопатой и увидел меня…

Конечно, я сглупила, когда бросилась в глубь леса, там меня ждет верная смерть. Поэтому я свернула на какую-то дорогу, по которой, судя по всему, ездили машины, и припустила во весь опор в сторону села. Но уже через минуту поняла, что безопаснее бежать по лесу, параллельно дороге, иначе я представляю собой хорошую мишень. Я чуть не лишилась глаза, налетев на острую ветку, с которой тотчас же вспорхнула птица.

Прозвучало еще два выстрела, после чего все стихло. Я, обливаясь потом, выбежала из леса на солнечную поляну и, вытаптывая цветы, понеслась к даче.

Открыла спасительную дверцу машины, села за руль и рванула с места. Эта прогулка могла закончиться для меня трагически. Но я не собиралась сразу же покидать Кукушкино. Я объехала село и поставила машину таким образом, чтобы увидеть ту часть леса, из которой только что убежала. То есть — с другой стороны. Я хотела увидеть транспорт, на котором мог приехать убийца. И я его увидела. Это был оранжевый «Запорожец». Я записала номера. Тот факт, что этот «модерновый» автомобиль стоял возле въезда в лес, говорил о том, что он не мог принадлежать кому-то из дачников. Теперь можно было возвращаться в город, тем более что меня там ждали неотложные дела.