Сергей Зверев - Война уже началась

– Гулька, – взмолилась я, не откладывая дело в долгий ящик. – Съезди со мной, а? Ты все равно на Телецкое, а это совсем рядом, триста верст на юг. А на обратном пути отдохнем, на лошади покатаемся… По старой дружбе, а?

Гулька страшно удивился.

– А мы с тобой старые друзья, да? Динка, ты что – ветрогонного объелась? Куда ехать-то прикажешь – на деревню к бабушке? Да там зверья, как армян на базаре. Предлагаешь закончить жизнь в желудке у медведя?

– Ну Гулечка, я тебя часто просила об одолжении, скажи? Тебе и так на Алтай, какая разница? А это южнее, теплее. И нет там никаких медведей. По горам полазишь, воздухом подышишь. Ну хочешь, я тебе озеро найду? Будешь купаться, запруды строить… Гулечка, поехали, а?

– А по ночам что буду делать? – чуть поддался Сизиков.

– Ой, не загадывай, Гуль, а? Нам бы найти это местечко – а там поглядим. Я узнала главное: нам вовсе не обязательно искать дорогу Ташара – Усть-Кун. Есть способ лучше. Мы сядем на рейс Энск – Зыряновск, в Октябрьском парашютируемся, шестьдесят миль на попутке – до Карадыма, там берем проводника, переправляемся через Аваш, перебегаем Усть-Каирский кряж, переплываем Черноярку, а там, по козьим тропам – рукой подать.

– Не-е, не поеду, – испугался Гулька.

– Гулечка, да шучу, – заволновалась я. – От Карадыма всего несколько кэмэ… Решайся, Гуль. Ты же сильный, смелый, добрый, порядочный… А за деньги не волнуйся, у меня есть. На пропитание, на проезд, на подкуп должностных лиц…

Я уговаривала его минут пять, пока не почувствовала в его отнекивании слабинку. Тут-то и утопила педаль в пол. Чего наобещала – вспомнить жутко.

– А ты не боишься ехать со мной? – ехидно осведомился Гулька. – Я ведь только сегодня для тебя такой хороший. А в повседневности я плохой, забыла? У меня даже ружье есть охотничье… Кстати, возьму.

Это был «последний довод короля» – как чеканил некий Ришелье на пушках собственной артиллерии. Я перекрестилась.

– Боюсь, Гулька, – призналась я. – Просто по-черному боюсь. А что делать? Волков, как ты, бояться – в лес не попадешь…

Первый этаж искомого дома приютил мебельный салон, ресторан быстрого питания и некий полуподвальный «Орион» (без объяснений). Если не знаешь, что это такое, незачем спускаться. Не страдавший по бедности снобизмом Туманов свернул во двор. Ребячья пискотня, крыльцо с табличкой «Секонд Хэнд»… Вот и нужное – три ступени под мрамор и скромная желтая вывеска – «DJR-FARM».

Внутри все было как у людей: белая стойка с телефоном и буклетиками, лицензия Минздрава на стене, за стойкой – компьютер и блондиночка в качестве фона. Пергидроль, блузочка, капелька рубина на мизинчике – ничего особенного. Личико занятое.

– Здравствуйте, – поздоровался Туманов.

Ой, как мы рады… Девочка покосилась на посетителя, ничего интересного не узрела (а могла бы) и вернулась… к игре, наверное. На экране, отраженном в застекленном шкафу, что-то мельтешило, рябило красками. Правда, звука не было.

– Добрый день. Что вы хотели?

Туманов обернулся. Не любил дыхания в затылок. За спиной стоял типичный представитель крупных приматов. Пиджак, галстук, табличку с надписью «служба охраны» могли и не вешать – по фасаду видно. Метр девяносто – сто с гаком. А на фасаде – три класса.

Туманов сделал бы его в два удара, чтобы он не сделал его – с одного.

– Я к Анатолию Григорьевичу.

– По коридору вторая дверь направо, – включилась девочка. И тут же выключилась, азартно уйдя в «работу».

Охранник вернулся в свое кресло, и Туманов мог идти куда угодно – например в кабинет шефа и класть того из спрятанного в пакете «узи». Предварительно положив сидящего перед кабинетом дубликата первой гориллы.

Он мог бы поболтать и в «предбаннике» – но девочка, скорее всего, при охраннике не разговорится, в лучшем случае – позвонит шефу. Тот вежливо отоврется, либо невежливо нахамит. Хамить Туманов умел и сам. А толку? Лучше разговорить того, к кому племянник ехал… а потом с пустыми руками – в «Секретные материалы».

Кабинетик выглядел скромнее – ядовито-зеленые стены, сейф образца шестидесятых, стандартный канцелярский стол с тумбами. За столом сидел лысый тощий тип в очках.

– Здравствуйте, – какое хорошее человеческое слово.

– Добрый день, – голова повернулась.

В воспаленных глазах отразилось сомнение. Что день удался, тощий вовсе не был уверен. Узкая хомячья мордочка блестела потом, руки подрагивали. Предварительный диагноз (он же окончательный) читался легко и просто – похмелье.

– Шубин Анатолий Григорьевич?

– Да, это я… Вы что-то хотели?

Нет, по старой дружбе… Хоть тресни, а Туманов не был похож на поставщика или покупателя лекарственных препаратов. Надо, кстати, проверить, насколько лекарственных… в смысле кайфа.

– Я из милиции, – он достал корочки, небрежно сунул под нос.

Работничек совсем растерялся. И голова, судя по глазам, заболела пуще прежнего.

– А что случилось?

– Мне нужен Алексей Вадимович Сальников.

Гаслый взгляд уперся в сейф.

– Я вообще такого не знаю… Вы не ошиблись адресом?

– А если подумать?

Ой, не врал, крыс канцелярский. Не умеют такие врать как следует.

– Подумать… – Шубин с усилием напряг глазодвигательные мышцы. – Как к вам обращаться – гражданин следователь?

– Павел Игоревич. Пока.

– Тогда знаете что, хм… Павел Игоревич, может быть, побеседуем на свежем воздухе? А то у меня обед, и вообще…

Последнее слово пояснений не требовало.

Столики при таких ценах могли бы и протирать. Зато ветерок обдувал – прохладный, пиво предлагалось – ледяное, а главное – платил пригласивший. То бишь допрашиваемый. При большом желании Туманов мог доставить Шубина в РУВД (изобретя транспорт по ходу), а там колоть и колоть, шантажируя похмельем. Очень действенно. Но не хотелось без нужды зверствовать, это во-первых. А во-вторых, и так скажет. Сильно похорошело начальнику сбыта – поллитра «Юбилейного» на старые дрожжи. Пил работничек по правилам, в три присеста: первый – половина всего пива, второй – половина остатка, третий – весь остаток.

– Видите ли, Павел…

– Игоревич.

– Извините, Павел Игоревич, не было у нас этого человека. Натурально не было. Вы сказали, Сальников?

Туманов скрипнул зубами.

– Да. Алексей Сальников.

– Так вот, не было. Никаких командированных уже полгода, и вообще никого из Самары. Им просто нечего здесь делать.

– Да ну?

– Да хоть под присягой, – Шубин опорожнил третий стакан. – Хоть как. Но дело в том… понимаете, не в первый раз в нашей… фирме. Зимой, – голос отвердел, как будто и не выхлебал почти литр шестиградусного. – В Екатеринбурге. Тоже наш филиал. И тоже фармаколог пропал… не доехал. И еще. В прошлом году… да, в октябре, в Иркутске. Милиция искала, присылала запрос в нашу контору.