Лев Пучков - Блокпост

– Я тебе сказал – помогу, значит, помогу, – раздраженно пробурчал Иван. – Стой где сидишь и слушай меня – все будет тип-топ! А ну, браты, грузите этих пиздронов в трюм.

С пленниками тут же поступили так, как это водится на войне, пусть и необъявленной: лишили обуви, завязали глаза, запихали в «бэтээр», затем связали руки в положении «за спиной» и спустили штаны до колен – на всякий пожарный. Проследив за погрузкой, Иван кивнул местному водиле:

– Заводи. Щас едем, – после чего подозвал Шифера и распорядился следующим образом: – Я поеду с ними на «Ниве». Подкатите «бэтээр» метров на триста к «нейтралке», спрячете в зеленке. Сам и Коба поползете к дороге, заляжете в кустиках – меня страховать. Станцию не бери – зашумит, услышат… Остальные – сидеть на «бэтээре», ждать сигнала. Вопросы?

– Какого сигнала? – оживленно шмыгнул носом Шифер.

– Да хер его знает! – Иван легкомысленно пожал плечами. – Но – если что, наверно, что-то будет. Посмотрим, короче. И гляди у меня, без самодеятельности!

– Не боись, командир, если что, всех в клочки порвем, «мама» сказать не успеют! – возбужденно пообещал Шифер.

– Вот этого-то как раз и не надо. – Иван показал на прощание своему помощнику кулак и пошел садиться в «Ниву»…

На «нейтралке» царило оживление. Трехсотметровый промежуток между КПП гвардейцев и блокпостом внутренних войск был тесно заставлен двумя рядами машин, владельцы которых желали проехать – одни на территорию республики, другие – к «соседям». Очередь двигалась медленно – и на КПП, и на блокпосту производили тщательный досмотр транспорта на предмет обнаружения запрещенных к провозу предметов. Вырулив с грунтовки на шоссе, «Нива» с трудом протиснулась между двумя «КамАЗами» и встала на обочине, метрах в ста от КПП.

– Я пойти туда, – нетерпеливо заявил Морис, потыкав пальцем в сторону контрольного пункта. – Бандит там ждет.

– Сидеть, мой красивый, – придержал его Иван, поудобнее устраиваясь на заднем сиденье. – Не бог весть какая цаца – если ждет, то подойдет.

Француз насупился и нервно забарабанил пальцами по приборной панели. Иван неопределенно хмыкнул и принялся не спеша в очередной раз изучать этот парадокс, именуемый в официозе «субъектом Российской Федерации», а в просторечии обзываемый всеми, кто с этим явлением сталкивался, «системой ниппель». Что это за штука такая? Для тех, кто не в курсе, скажу: туда дуй, а оттуда – сами понимаете… «Соседи», декларативно нарекаемые нашими политиками «субъектом Федерации», плевать хотели на все федеральные законы и без всяких шуток считали себя суверенным государством, наделенным соответствующими правами и полномочиями. «Субъективного» у этой своеобразной республики было только то, что она наравне с остальными субъектами вовсю пользовалась российскими энергоносителями, дотациями, социальными выплатами и остальными благами донорского характера. На этом субъективность заканчивалась – далее шла непреклонная суверенность. У граждан «соседей» имелись два паспорта – общероссийский и свой, с претензией на общемировой стандарт. Любой обладатель двух паспортов, совершив преступление на территории России, мог смело мчаться на свою территорию и спокойно гулять там в свое удовольствие – выдачи правоохранительным органам России оттуда не было, так же как не было доступа представителям этих органов на суверенную землю. «Соседи» имели свои Вооруженные силы, оставшиеся практически в неизменном виде со времен последней Кавказской войны, и слышать не хотели о чужом военном присутствии. Никакими правовыми актами данное положение не регламентировалось, но, если бы наш «бэтээр» с блокпоста ВВ рискнул подъехать к КПП гвардейцев на сто метров – примерно на то место, где сейчас стояла «Нива» с французским флажком, – по нему немедленно открыли бы огонь из всех видов оружия, а потом неделю вопили бы на всю страну, что состоялась очередная провокация вконец оборзевших российских спецслужб.

Именно поэтому Иван принял все меры предосторожности, отправляясь на встречу с гипотетическим посредником. Малейшая оплошность грозила вылиться в громкий скандал, ничем не уступающий по масштабам очередной «военной провокации» да еще «международного характера», каковых в последнее время в Приграничье было более чем достаточно…

– Бандит идет! – петухом всхлипнул француз, указав пальцем в сторону КПП, и схватился за дверную ручку, намереваясь выскочить из машины.

– Сидеть, я сказал! – рявкнул Иван, дернув его за плечо, и глянул в сторону контрольного пункта. Оттуда к ним по обочине шоссе размашистой походкой направлялся худощавый симпатичный горец средних лет, облаченный в ослепительно белые брюки и такую же рубаху. Горец цепким взглядом поедал французский флажок на капоте «Нивы» и недовольно хмурился.

– Оно еще хмурится… – язвительно процедил Иван. – Оно еще недовольство проявляет, блин… Ты на переговорах, француз, проявляй солидность. Че, по телевизору не видел, как послы на своих «стрелках» базарят? Щеки надувай – типа тебе по барабану, пусть, падла, сам перед тобой жопой крутит!

– Мой не барабан совсем, – уныло твердил Морис. – Мой фемина – два, у бандит. Сердце мой – там…

– Ниче, порешаем щас, порешаем, – подбодрил его Иван, задраивая окно со своей стороны, и обратился к водителю: – А ты, паря, подыми свое стекло и… ежели в историю влипнуть не хочешь – выдь, погуляй, пока мы калякать будем. Кто его знает, как оно обернется…

Водила сделал большие глаза, поднял стекло и стремительно покинул салон. В этот момент горец приблизился к «Ниве» и что-то спросил у него, силясь рассмотреть сквозь тонированные окна, кто находится внутри. Крепыш что-то ответил, кивнув на лобовое стекло, и торопливо отошел в сторону блокпоста. Горец презрительно выпятил губы, рванул правую заднюю дверцу, просунул голову в салон и по-русски, чисто, без акцента, начал было:

– Я не понял? Что за дела, начальник…

– На зоне будет тебе начальник. – Иван схватил его за химок и рывком водворил в салон. – Дверь аккуратно прикрой, мой красивый, и – тихо. – Для убедительности он ткнул грязным компенсатором автомата в живот горца, одним движением показав, что палец плотно лежит на спусковом крючке, а сектор переводчика предохранителя пребывает в положении «Ав».

– Вот это ты попал, мужик! – криво ухмыльнулся пленник, узнав вконец перепуганного Мориса. Он спокойно захлопнул дверь, никак не реагируя на свежее пятно на рубашке. – С вояками связался, значит! Ну-ну… Значит, получишь головы своих баб – за плохое поведение. А я думал, миром все решим, поговорим как следует…

– Рот закрой и слушай, – вмешался Иван, несколько оскорбленный тем, что на него не обратили должного внимания. – Два твоих пиздрона у меня сидят – дали полный расклад по всей банде и готовы писать заявление о явке с повинной. Есть альтернатива. Ориентировочно через час ты нам привозишь заложников куда укажу. Делаем торжественный обмен и расходимся потихоньку каждый в свою сторону. Если нет, тогда мы тебя сейчас забираем с собой и кое-куда едем. А через два часа последует заявление для прессы и крутой репортаж с твоим участием – в присутствии твоих хлопцев. Вывозим вас по уши в дерьме – как два пальца обоссать… Вопросы?