Александр Тамоников - Жаль, не добили

– Капитан Кравец, вы дома? Немедленно откройте! – донесся рассерженный голос.

В принципе, ему было безразлично. Он дотащился до двери, кое-как отвел створку.

– Что у вас за вертеп? – В квартиру вошел капитан со смутно знакомым лицом. – Почему вы не вышли на службу, Кравец? Немедленно собирайтесь, вас ждут в управлении. – Он помедлил, смерил неприязненным взглядом похмельного героя, на всякий случай козырнул и назвался: – Капитан Гуляев, офицер по особым поручениям.

Мальчик на посылках, проще говоря. Даже несколько таковых. В квартиру с любопытством заглядывал автоматчик с лычкой ефрейтора.

«Не арест, – сообразил Алексей. – А что тогда?»

– Подробности, капитан?

– В трибунале будут подробности, – не сдержался Гуляев. – Торопитесь, Кравец. Машина у подъезда. Это возмутительно, товарищ капитан!

Он мог бы ответить достойно, но не стал. Надевать форму в его состоянии было глупо. Одна щетина чего стоила. Брюки из шкафа, рубашка, жилетка, пиджак. Остались еще чистые тряпки в этом доме. Алексей торопливо поводил щеткой по ботинкам под нетерпеливым взором капитана.

Это действительно был не арест. Спустя пятнадцать минут он с гордо поднятой головой вошел в кабинет полковника Кускова. В предбаннике у него зачесалась спина от изумленного взгляда секретарши.

Полковник носил френч без ремня со стоячим воротником, видимо, брал пример с генералиссимуса товарища Сталина, пышные галифе. Уже немолодой, грузный, с оплывшим лицом.

«Почки, – моментально определил Алексей. – Не пьянство».

Отец-командир прохаживался по ковру, выказывая все признаки нетерпения. На стуле у дальней стены, закинув ногу за ногу, сидел ненавистный капитан Желтухин и с интересом смотрел на визитера.

– Товарищ полковник, капитан Кравец по вашему приказанию…

– В чем дело? – перебил его Кусков. – Где ваша форма, бритый уставной лик? Почему не выходите на службу? Прикажете ежедневно посылать за вами курьера с просьбой выйти на работу? Что это за запах? – Он поморщился.

– Это водка, товарищ полковник, – объяснил Алексей. – Употреблена по причине освобождения из камеры предварительного заключения за неимением улик и состава преступления. Надеюсь, это недоразумение, товарищ полковник. Капитан Желтухин дал мне два дня на оздоровление и реабилитацию. – Он покосился на помянутого мерзавца, который широко зевнул и поменял ноги.

По-видимому, в этом кабинете тот не чувствовал душевного дискомфорта.

Полковник начал багроветь, но передумал. Видимо, у него имелись куда более важные дела.

– На оздоровление, но не на пьянство, – с усмешкой проговорил Желтухин. – Вы уверены, товарищ полковник, что это именно тот человек, который нам нужен?

– Ладно, помолчи, без тебя решу, – буркнул Кусков, пристально посмотрел на Алексея и осуждающе качнул головой. – Ладно, капитан, присаживайтесь.

Алексей сдержанно поблагодарил, пристроился на край стула. Полковник прохаживался над душой, всунув пальцы, кроме больших, в боковые карманы френча.

– Примите извинения, Кравец, за то, что угодили под арест по необоснованным обвинениям, – неохотно выдавил из себя хозяин кабинета. – Это была глупость, кое-кто перестарался. – Он снова бросил косой взгляд на Желтухина. – Мы знаем, где искать врагов.

Алексей сдержанно кивнул.

«Невероятно! – подумал он. – Начальник управления приносит мне извинения. Наверное, понимает, что и сам может оказаться в подобной ситуации. Приедет воронок, и адью. Прибытие этого транспортного средства нисколько не зависит от заслуг, реальных и мнимых, правительственных наград, щенячьей преданности делу Великой Октябрьской социалистической революции».

– Ты же знаком с Бабулой, капитан? – вдруг спросил полковник.

Алексей вздрогнул, но не от того, что Кусков перешел на «ты».

– В каком смысле, товарищ полковник?

– Нестор Петрович Бабула, – медленно повторил Кусков. – Один из главарей бандитского подполья.

– Да, товарищ полковник. Лютый враг нашей страны. Я ловил его дважды. В сорок четвертом удалось расправиться с его бандой, но сам Бабула ушел. Летом сорок пятого мы накрыли его логово в Хованских лесах. Банду уничтожили, Бабулу я взял лично. Его отправили в Троепольск, в следственный изолятор, оттуда во Львов. Дело передали НКГБ, следствие затянулось. Я наводил справки. В апреле текущего года он еще сидел в изоляторе госбезопасности в Станиславе, с ним работали следователи, собирали информацию по его связям в Западной и Восточной Галиции.

– В мае он сбежал, – сообщил Кусков. – И до сих пор в розыске.

Алексей оторопел. Холодная ящерица поползла по его спине. Он повернул голову, как-то беспомощно глянул на Желтухина. Тот равнодушно пожал плечами.

– Это, разумеется, не ваша беда, – развивал тему Кусков. – Виновные в халатности уже понесли суровое наказание.

– Моя вина в том, что я об этом ничего не знал, – пробормотал Алексей, опуская голову.

– Данная информация не афишировалась, – подал голос Желтухин. – Первое время Бабула грамотно скрывался. Розыск по горячим следам ничего не дал.

– Как он сбежал?

– Перевозили из Станислава во Львов, – сказал Желтухин. – Только выехали из города, и бандиты подорвали обе машины. Заключенного, ввиду его важности и опасности, сопровождали двенадцать человек, имевших автоматическое оружие. Но бандитов было больше. Они весь конвой расстреляли на открытом месте как куропаток. Вместе с Бабулой боевики забрали неких Коваля и Филиппенко, влиятельных деятелей ОУН и УПА. Обоим, как и Бабуле, светил расстрел. Вся компания растворилась в лесу. Искали с собаками, со спецсредствами, но безуспешно.

– У него же счеты к тебе? – вкрадчиво осведомился Кусков. – Он ведь знает тебя, Кравец? А натура, люди поговаривают, у него мстительная.

– Еще и умная, – заметил Алексей. – Согласен, товарищ полковник, этот демон падок на месть. Он знает меня, надеюсь, еще помнит. Но рассудителен, хитер и расчетлив. Хотите использовать мою персону как живца? Посадить на открытом месте и месяцами ждать, пока Бабула придет за реваншем?

– Нет, об этом речь не идет, – ответил Кусков. – Мы не располагаем таким вагоном времени. По агентурным данным, Бабула окопался в Постычевском районе. Это юг Прикарпатья, предгорья. Постычев – заштатный городок, не имеющий стратегического значения. Железнодорожная ветка через Рошмень и Каргополь проходит севернее. Приличных шоссе в районе нет. Разбитая дорога из Рошменя на Мухослав тянется через Постычев. До границы с Польшей несколько десятков километров. На юге предгорья, на севере леса. Полтора десятка сел. Люди Бабулы ходят через границу как по бульвару, свинячат то у нас, то в Польше.