Дино Динаев - Бу великий и ужасный

– Как ты думаешь, Сэм, его будут судить в Японии? – спросила Аблязова и требовательно посмотрела мне в глаза.

– Сэм, нам надо встретиться!

Никак не могу отучить Кару орать по телефону. Не знаю, что у него за дурацкий аппарат, но по нему разговор ведем не только мы с Карой, но и все мои случайные свидетели. Учитывая, что Кара бандит, и обычные тема для разговора у него воровство, подкуп должностных лиц и разбой, а так же то, что случайными свидетелями являются мои коллеги по работе, а иногда и непосредственное начальство, то становится понятным мое недовольство.

Для продолжения разговора я вынужден был выйти в коридор с его чертовой акустикой, но другого выхода не существовало в природе. Разве что Кару утопить у мыса Наймуши, знаменитого своим нудистским пляжем.

– Сэм, с тобой люди хотят пообщаться! – выпалил Кара.

Периодически он не оставлял попытки заставить меня воровать, мотивируя это тем, что воруют все и нет такого человека, который бы не воровал.

– Кара, я говорил тебе, что не будут во всем этом участвовать! – сказал я. – И не звони мне больше, я твой номер в черный список занесу, и вообще телефон выкину.

Он действительно не стал мне звонить, а подкараулил, когда мы с Эльвирой направлялись на склад. В мешковатой робе с отвислым женоподобным задом он смотрелся нелепо.

– Кто это? – спросила Эля.

– Вор! – сказал я и, извинившись, подошел к Каре, который умудрился делать такие незаметные знаки, что на нас обратили внимание даже пьяные докеры.

– Что за жопастая красотка? – спросил Кара. – Я не помешаю, ты не думай.

– Ты отличный пример того, как человек своим появлением все портит, а потом имеет наглость утверждать, что не помешает.

– Это кто наглый? – Кара весь подобрался, и в глазах загорелся огонек, в котором даже конченый оптимист не обнаружил бы капли дружелюбия.

Я понял, что перегнул. На пирсе Кару все боялись. Причину я не выяснил, но стоило Каре цыкнуть, как самый пьяный докер трезвел на глазах. Я не слышал, чтобы Кара кого-то избил, вообще, хотя бы пальцем тронул, тем более странно, что авторитет у него был железный.

– Я же тебя предупреждал, чтобы ты не подходил ко мне на людях! – примеряющие сказал я, росту в нем под два метра, веса, наверное, центнер, кулачищи, водку он после отрезания половины желудка не потребляет, вмажет так, что из одного морского инженера парочка получится, только размером поменьше. – Все знают, что ты вор, скажут, что Сэм снова с ворами связался.

– Это кто сказал, что я вор? – с вызовом спросил Кара. – Кто такое мог сказать?

– Ну, начальник мой сказал Годзинский! – вынужден был признать я.

– Да какой я вор? У меня всего три условные судимости! – горячился Кара.

Я с трудом его успокоил.

– Чего хотел? А то меня люди ждут.

Кара оценил Эллину красоту.

– Вдул ей?

– Я ей в отцы гожусь, – пожурил я его, не желая признавать, что думал об этом. – Так что за люди хотели меня видеть?

– Француз!

– О, как! Чего ему от меня надо?

Эстурген Колмотаев по прозвищу Француз контролировал всю теневую жизнь порта. Страшный человек. Ходили слухи про сад утопленников на морском дне. К ногам неугодного человека привязывали бетонный блок и живым скидывали в морскую впадину. На дне покойника раздували газы, но плита не давала всплыть. Так покойники и стояли рядами. Говорят, что там же находился и один из пропавших без вести генеральных капитанов порта.

– Француз спрашивал про убитого япошку.

– Ему то какой интерес? Он же француз! – не смог я сдержать своего удивления.

– Не скажи. Что-то тут не чисто.

С этим утверждением трудно было не согласиться.

– Но я то тут при чем? Я с Шикакой пару раз прошвырнулся по порту, да пообедали разок вместе.

– Не скажи. Косоглазые жрать с кем попало за один стол не сядут.

С этим я готов был поспорить. Не знаю, как остальные японцы, а Шикако оказался непритязательным к еде. Поставил поднос и ел все блюда одновременно, не обращая внимания на окружающих.

Кара меня удивил, когда заговорщицки огляделся по сторонам и изменившимся голосом проговорил на полном серьезе:

– Сэм, убийство япошки только повод.

– Для чего?

– Для экзекуции.

Он так и сказал. Для экзекуции.

– Как думаешь, его наши завалили? – спрашивает.

– Кто наши? Воры?

– Ты что сдурел? На фига нам кого-то валить? Бери выше. Особый отдел.

– С каких пор особый отдел для тебя стал своим?

– Что ты этим хочешь сказать? Что я стучу?

Он злится, а когда злится, становится неконтролируемым.

– Успокойся! – говорю. – Не будем суетиться. Как говорил один дед с Шасси-8 «будем поглядеть».

– Мне нечего глядеть! Что взять с психа? У меня и справка есть. Вот ты чего такой спокойный? Думаешь, у себя на втором этаже отсидеться?

Я спокойным не был.

– Какое отношение имеет процветавшее на предприятии воровство к убийству его генерального менеджера? Вы хотите сказать, что господина Бу заказали воры? Крупнейшего международного стратега – и какие-то портовые воришки, которые с парохода куль муки уперли?

– ХЗ, – пожал я плечами. – У нас в гестапо и за меньшее убивали.

Петр Исаакович скривился, словно от зубной боли.

– Прекратите, Гадалин. Я скорее поверю, что Алга станет столицей России, чем в ваше помешательство.

– Я хочу лишь сказать, что вашего Бу мог шлепнуть…эндшульдиген зи, убить любой.

– И вы? – он вперил в меня проницательный взгляд.

– Зачем! Он мне не мешал.

– Вы надо мной издеваетесь? Ну что ж, у меня терпения хватит.

– Не торопите меня, в свое время, я расскажу обо всем.

Интересно, выдержало бы его терпение, если бы я сказал, что могу вспоминать прошлое лишь фрагментарно?

Впервые имя Бу я услышал от Ольги Аблязовой.

От кого же еще, как не от женщины и представляемого ею агентства АБС [2] Адна баба сказала. .

Я слишком долго живу. Помню те времена, когда у нас вообще не было новостей. В газетах и по телеку все время что-то строили и сеяли. Книжные магазины вместо книг были завалены материалами пленумов.

Странное дело. С тех пор, как говорится, минуло. Вместо красных пришли белые. Демократия, всероссийский алкаш Ельцин, выборы, вместо одной партии 120. Многое изменилось, колбасу стал вытеснять силикон, человек засомневался, что произошел от обезьян, женщины узнали про секс. Не изменилось только одно, правдивую информацию нам не видать как своих ушей. Особенно тяжко нам, инженерам, привыкшим работать и анализировать точную информацию. Что остается? Сплетни агентства АБС.

Ольга, являясь штатным экономистом отдела, имеет знакомых в плановом отделе при управлении порта. Именно этим запутанным путем пришли ко мне первые сведения о Бу, великом и ужасном.