Владимир Колычев - Волчьи законы тайги

– Ты уверена, что справишься? – спросил он.

Его бальзам снял опухлость с ее ног, вернул им здоровый цвет. Она хорошо отдохнула, набралась сил. И сейчас они собирались отправиться в путь длиною шестьдесят верст, вдвоем, на лыжах.

– А чего мне бояться? – улыбнулась она. – Если вдруг устану, ты сделаешь санки, возьмешь меня на буксир... Или нет? Может, я уже потеряла для тебя ценность?

– Не говори глупости.

– Даже не уговариваешь меня остаться.

– Это бесполезно.

– Ты умный парень, Данила. И я тебя люблю...

Ее признание прозвучало убедительно бодро, но глаза она почему-то отвела в сторону. Мысленно Лена была уже в Москве, которую она, похоже, ценила больше, чем любовь к мужчине. А может, и не было никакой любви...

– Я буду по тебе очень скучать, – искренне, от души сказал он.

– Я тоже, – мило улыбнулась она.

И все-таки посмотрела ему в глаза – нежно, благодарно.

– Я обязательно найду твое колье, – пообещал он.

– Забудь, – с наигранной небрежностью отмахнулась она.

– Ты не хочешь, чтобы я к тебе приехал?

– Ну почему же не хочу? Очень хочу! И если ты привезешь колье, я буду очень рада.

– Обязательно привезу... Ну что, в путь?

Она весело кивнула и первой оттолкнулась палками от непрочного еще наста. Данила остался на месте, внимательно наблюдая за ней. Движения у нее не самые четкие и экономные, но вполне уверенные. Чувствовалось, что ходить на лыжах она умела. Хотелось надеться, что шестьдесят верст она одолеет своим ходом. Но если нет, он, конечно же, поможет ей добраться до поселка... А может, не выдержит душа грядущего расставания, и тогда завернет он ее обратно, чтобы еще хотя бы пару деньков насладиться любовью...

Данила в два счета нагнал ее, пошел сзади. Веста рядом, она, если что, предупредит об опасности. Но все же ему спокойней, если Лена будет на виду...

Первые десять-пятнадцать верст они шли тайгой, потом потянулось поле – сплошная снежная равнина, пересеченная руслом замерзшей реки. На то, что здесь должна была быть дорога, указывали покосившиеся столбы с электрическими проводами.

Дорога подводила путников к лесу, когда из его глубин им навстречу вынырнули три «всадника» на быстроходных снегоходах.

Это могли быть встречающие. Данила сообщил диспетчеру, что вышел в путь вместе с Леной, а она была единственным человеком, который мог рассказать правду о крушении вертолета. Ею могло интересоваться МЧС, об интервью с ней могли мечтать и журналисты. Но в первую очередь с ней бы хотели поговорить представители компании, которую возглавлял ее босс.

Но мотовсадники промчались мимо них, даже не останавливаясь. Их лица были закрыты затемненными стеклами шлемов. Но все же Данила заметил, как смотрели они на Лену. Всматривались в нее, как будто хотели опознать.

На ней были лыжные солнцезащитные очки, но это, похоже, не защитило ее от пытливых взглядов. Всадники как будто узнали ее, развернулись в полуверсте от них, снова пошли на сближение.

Первым почуяла неладное Веста. С тревожным лаем она бросилась навстречу снегоходам. На всякий случай Данила скинул с плеча карабин, заполнил патронник. И встал так, чтобы Лена оказалась у него за спиной.

Лайка бежала быстро и успела удалиться от него метров на сто, прежде чем всадники вслух объявили о своих намерениях. Заявление озвучила короткая автоматная очередь, которая сразила Весту наповал.

Человек, которому пришла в голову безрассудная мысль пристрелить собаку, даже не догадывался, какую глупость он только что совершил. У мотокиллеров была возможность приблизиться к жертвам на предельно опасное для них расстояние. Но своим глупым поступком они поставили Данилу на боевой взвод. И у него уже не было сомнений в том, что делать дальше.

Ему совсем не нужно было метиться, чтобы наверняка поразить цель. Ствол карабина был продолжением его сознания, траектория пули – смертельным порождением боевых рефлексов. Он долго и упорно шел к тому, чтобы овладеть искусством столь быстрой и точной стрельбы. Потому что знал, чем в реальном скоростном бою может обернуться промедление в секунду и, тем более, в две...

А карабин «Сайга» – отличное оружие в руках, с которыми оно срослось, как праведная мысль с правым делом.

Первым слетел со снегохода глупец, посмевший поднять руку на верную Весту. Секунду спустя простреленной головой воткнулся в снег его сообщник. Третий всадник успел нажать на спусковой крючок пистолета-пулемета, но ему не хватило времени, чтобы точней прицелиться, и короткая очередь прошла высоко над головой Данилы. А пуля из карабина тут же наказала его за эту роковую ошибку – выбила из седла.

Два снегохода сошлись друг с другом, столкнулись и опрокинулись, а третий, замедляя ход, проехал мимо стрелка и остановился метрах в трехстах от него.

– Карета подана, – сказал он, обращаясь к Лене.

Девушка не оценила его юмор, потому что была не в состоянии сделать это. Она шокированно, широко раскрытыми глазами смотрела в сторону, откуда на них надвигалась опасность. Она никак не могла понять, почему люди на снегоходах открыли вдруг огонь. И, похоже, не могла взять в толк, что Данила уже покончил с ними – быстро, раз и навсегда.

Впрочем, ему тоже было не до веселья. Глянув на трофейный снегоход, он поспешил к своей Весте в надежде, что собака жива и ее можно спасти.

Лайка действительно еще дышала, но жизнь в ее глазах уже остыла. Пуля попала ей в раскрытый рот, и шансов у нее не было. Собака умирала в мучениях, но у Данилы не поднялась рука облегчить ее страдания. Он плакал и ждал, когда она сама испустит дух.

– Ты... Ты убил их из-за Весты? – срывающимся на истерику голосом спросила Лена.

– Я убил их, потому что они хотели убить тебя. Или нас обоих. Ты же видела, у них оружие...

– Но... Но и у тебя оружие... Они стреляли в твою собаку. Может, они думали, что это волк!

– Они сами – волки. И охотились они на нас... Или только на тебя...

– Зачем? – пронзительно, в страхе посмотрела на него девушка.

– А зачем ваш вертолет взорвали?.. Кто мог это сделать?

– Не знаю.

– Кто-то хотел убить твоего босса. И убил... Теперь твоя очередь.

– Но я-то здесь при чем?

– Ты знаешь, что вертолет взорвался. Что не сам упал, а что его нарочно взорвали. Что это фактически убийство... И где обломки искать, ты знаешь... И я, кстати, тоже...

– Что же нам делать?

– К людям ехать. Расскажем про взрыв, про обломки. Когда это станет известно всем, отпадет смысл тебя убивать...

– Ты думаешь?

– Не знаю, может, за тобой еще что-то есть. Может, что-то знаешь про своего босса такое, о чем не должна знать? Может, знаешь, кто мог его заказать?

– Не знаю... Ничего не знаю... Мне страшно...

– Хочешь, оставайся со мной... Если, конечно... – запнулся Данила.