Максим Забелин - Первый человек на Марсе

Прежде чем перейти к дому и гаражу, он решил осмотреть баньку. Без труда проник внутрь, сорвав гвоздодером навесной замок. В раздевалке все было так, как он это видел пару дней назад. На столе – чайник, две лавки, у окна – осколки стекла. А вот с вешалкой ему повезло. То, что он раньше принял за халат, на самом деле оказалось военной шинелью, слегка потертой, но еще очень даже в хорошем состоянии. Пенсионер повесил свою куртку на вешалку и натянул шинель. Человек, который ее носил, был немалого роста – полы шинели свисали с Василия Степановича до самых щиколоток, а из рукавов торчали только кончики пальцев.

И в этот момент до пенсионного слуха донеслось тихое урчание. Василий Степанович критически глянул сквозь шинель на желудок – до обеда было еще часа два, однако урчание не прекратилось, более того, оно переросло в отчетливый звук, который доносился с улицы! Ледяной холод вмиг пробежал по спине грибника, он машинально выглянул на улицу, чтобы окаменеть от ужаса, – к дому приближался автомобиль! Бежать через двери было поздно, высокая темная иномарка выехала на поляну перед домом. Пенсионер бросился к разбитой форточке, взобрался с коленями на подоконник, просунул голову и левую руку наружу и попытался протиснуться целиком, но скорее бы верблюд прошел через игольное ушко, чем Василий Степанович через банную форточку.

Двигатель машины замолк.

Спасительный лес был всего в тридцати метрах, но при этом он был бесконечно далеко. Тихо, почти беззвучно пенсионер заскулил от испуга и слез с подоконника. Путаясь в полах шинели, схватил свой рюкзак, в котором предательски громко звякнули железные инструменты, и замер посреди комнаты. Теперь был один путь – в парную, где напротив каменки лесенкой была сделана деревянная полка. Пенсионер бросился к печке, кинул рюкзак перед собой, затем протиснулся между печкой и стеной и замер в ожидании трагической развязки.

Спустя полминуты дверь бани со скрипом отворилась, и раздался скрежет крошащегося стекла под чьей-то подошвой. Вошедший сразу открыл дверь в парную. Несколько секунд висела напряженная тишина, Василий Степанович почти тактильно ощущал, как в его мягкое место, развернутое к выходу из убежища, вот-вот ткнется тяжелый каблук и послышится:

«Вылезай, сволочь!»

Однако вопреки ожиданиям дверь закрылась, и баню оставили в покое.

Не заметили! Василий Степанович воздавал мысленно хвалу всем известным науке богам, по морщинистому лицу текли слезы счастья. Он клялся, что больше никогда в жизни не помыслит дурного, если только небеса помогут ему выбраться из этой передряги невредимым. В шинели ему было неимоверно жарко, а за печкой тесно. Сколько времени он провел в одном положении: ноги вместе, руки на ширине плеч, сказать трудно, однако спустя примерно пятнадцать минут у него окончательно затекли конечности, и он готов был все отдать за стакан воды.

Пора было выбираться. С огромным трудом он покинул свое укрытие, подтянул рюкзак и на коленях пополз в предбанник. Здесь он приподнялся и приблизился ко второму окошку, которое выходило в сторону дома. Осмотрел происходящее возле особняка.

Черный джип стоял неподалеку от клумбы. Возле дома находились два человека. Это были сбитые, в черных куртках, с одинаковыми стрижками ежиком молодые ребята. Один из них присел на корточки на крыльце дома и возился с замком двери. Другой стоял возле высоких дверей гаража и светил сквозь щели внутрь фонариком.

В этот момент тот, что был на крыльце, привстал и быстрым жестом подозвал к себе коллегу. Вдвоем, друг за другом, действуя четко и слаженно, они проникли внутрь. Именно проникли, потому что хозяева в свой дом так не заходят. Василий Степанович все понял – в его дом влезли воры! И в скором времени они увезут: а) телевизор, б) кресло-качалку, в) мотоцикл – то, на что так рассчитывал сам пенсионер! Это было практически недопустимо, так как отодвигало факт приобретения циркониевого браслета на неопределенный срок, а о космодиске вообще в этом случае стоило забыть. Несправедливость была вопиющей! Пенсионер столько готовился, разрабатывал свой план, чтобы вот так в одночасье он оказался перечеркнут двумя выскочками?!

И Василий Степанович, забывая минуту назад данные самому себе клятвенные обещания, пренебрегая здравым смыслом вообще, выдвинулся из бани и короткими перебежками направился к дому. Полы шинели волочились за ним. Вскоре грибных дел мастер добрался до угла дачи и по стенке подкрался к гаражу. Прислушался – тихо. Он подошел к щели.

Внутри гаража было темно, и только из открытого погреба на потолок падал неровный дрожащий свет. Очевидно, воры орудовали фонариками. Что они хотели найти в погребе? Просроченные соленья и маринады?! Чувство обиды, которое он испытал тогда на просеке, возле столбов с обрезанными проводами, вернулось. И Василия Степановича осенило. Чтобы проучить конкурентов, ему достаточно было захлопнуть крышку погреба!

Он решительно направился ко входу в дом, прошел по веранде и вскоре был в гараже. Оставалось сделать лишь пару шагов и опустить крышку, как вдруг из угла кто-то шагнул к нему навстречу. Уродливый робот, у которого вместо головы была странная металлическая штука с выпуклыми окулярами.

– Шит! – выкрикнул робот низким металлическим голосом.

Василий Степанович, никогда ранее не видевший современных приборов ночного видения, отпрянул, в одну секунду почувствовал себя плохо и осел на пол.

После работы Димон направился на улицу Войкова, где проживала наследница генерала Грозина – немолодая уже женщина, но при этом высокая и статная, со спокойным выражением лица и слегка удивленным взглядом, одетая в домашний халат.

Именно такой ее впервые увидел Петров после того, как открылась дверь. Он убрал руку со звонка и поправил очки:

– Добрый вечер.

– Здравствуйте.

– Надежда Андреевна?

– Да.

– Меня зовут Дмитрий Петров, я из компании по недвижимости…

– По поводу дачи? – Она слегка наклонила голову.

– В общем, да, это простая формальность, мне нужно уточнить кое-какие детали.

– Конечно, проходите.

Петров зашел внутрь. В длинном коридоре прихожей хозяйка указала ему на вешалку. Он повесил ветровку и разулся.

– Проходите в комнату, – указала она на дверь в конце коридора. – Чай, кофе?

– Да нет. Спасибо, я ненадолго.

– Ну, как хотите, а я выпью чаю.

Димон открыл дверь и вошел в гостиную. Про себя отметил, что обстановка в квартире была более чем приличной. В углу стоял широченный телевизор. Справа от него – плотно закрытая дверь в следующую комнату. На окнах – шторы со странным, притягивающим взор орнаментом. В центре – журнальный столик, на котором стояла плетеная корзина с искусственными цветами и фигурка собаки. На стенах висели картины с необычными фиолетовыми разводами, в которых трудно было что-то разобрать, и часы, стрелки которых были сделаны в виде рук с вытянутым указательным пальцем. Они показывали начало восьмого. В целом комната производила впечатление изящного домашнего уюта. Петров сел в кресло лицом к телевизору, втайне надеясь, что хозяйка его включит.