Ахмет Хатаев - Покаяние «Иуды»

Сделав несколько энергичных приседаний и заученных движений руками и ногами, он подошел к окну, чтобы посмотреть на ночную столицу, но затененное с улицы стекло, словно зеркало, отражало стол, на котором лежали материалы на «Иуду». «Надо же, не позволяет мне на минуту оторваться от себя, к чему бы это? – мысленно промолвил Эди, глядя на это отражение. – Да, что ни говори, тип он, конечно, упертый, – заключил он. По всей вероятности, сначала придется лишить его веры в себя, уронить в собственных глазах, а затем лепить из него, что нам надо. Но как это сделать за столь короткое время да еще в камере, где полно народу? Хотя может так случиться, что именно это обстоятельство и поможет решению задачи. Ну, конечно, камера с крутыми зэками [5] Зэк – заключенный. будет этому способствовать, если только он, переборов свой первоначальный испуг и поверив в то, что контрразведчикам неизвестно о его предательстве, не найдет в камере сочувствующих и их поддержку, играя роль обиженного милицией человека, у которого на воле осталась дочь, нуждающаяся в его заботе. Такое развитие ситуации вполне возможно. К тому же необходимо предусмотреть как возможное и то, что объект внутренне готовил себя к любому обороту в своей жизни и, оказавшись в камере, не растеряется. Одним словом, надо выработать такую линию поведения, которая позволяла бы выстраивать отношения как с ним, так и зэками. Поэтому косить под зэка может оказаться непродуктивным занятием, а вот под интеллигентного человека, способного при определенных ситуациях совершать дерзкие поступки – самый раз, тем более…»

Неожиданно открывшаяся дверь отвлекла Эди от этих мыслей, и он вернулся к столу.

– Вот и я с пакетом поддержки. Наверно, уже скучать начал, если стоишь у окна, – послышался голос Артема. – Отсюда, кроме себя, ничего не увидишь, здание напротив не освещено, оно техническое. Лучше присаживайся, отметим нашу встречу. Уже можно, все начальство разъехалось, только надо что-нибудь подложить, а то на столе разводы останутся. Я возьму несколько листов бумаги, тебе видно она не нужна.

– Жалко же, чистая, может быть, это? – пошутил Эди, показывая на открытое дело с материалами на «Иуду». Мне не раз приходилось видеть архивные дела со следами от чайных стаканов.

– Мне тоже, и не только от стаканов, – улыбнулся Артем, выкладывая на бумагу бутерброды с черной икрой и шоколадку. А затем, сделав некоторую паузу, достал из пакета бутылку армянского коньяка и со словами: – Да простит меня Михаил Сергеевич, но ради такого случая можно покуситься на его сухой закон, – поставил ее на середину стола.

– Я с тобой полностью солидарен, тем более, «сухой» не про нас, хотя с таким добром мы здесь можем и заночевать, – рассмеялся Эди, показывая на стол.

– Реально так и получится, если ты, утомленный переездом, не заляжешь спать.

– Разве это не логично?

– Вроде да, но наш генерал думает, что молодежи вообще нечего терять драгоценное чекистское время на сон. Так что давай, дружище, опустошим не спеша эту бутылку, а заодно и поговорим. У тебя наверняка кое-что уже вырисовывается, если потянуло к окну.

– Кое-что да, но и только, здесь необходима скрупулезная работа. Его разговорить будет весьма сложно, серьезный типчик.

– Полностью согласен с тобой и рад, что сам это увидел, – согласился Артем, разливая коньяк в стеклянные рюмки.

– Скорее всего, почувствовал, знакомясь с материалами, – заметил Эди, бросив взгляд на журнальный стол.

– Ты вникни в материалы разработки, тогда не только почувствуешь, а реально оценишь. Нам понадобился целый год напряженной работы, чтобы добраться до его потайной жизни и получить данные о том, что он поддерживает конспиративную связь с эмиссарами зарубежного центра, которые в последние годы зачастили к нам под различными предлогами и личинами. А как ты знаешь, за ними маячат спецслужбы стран главного противника. Но это разговор не на один том, давай разбавлять его коньяком.

Выпив и закусив, Артем продолжил:

– Так вот. Нами были зафиксированы несколько его конспиративных встреч в Ленинграде и Нижнем Новгороде с гражданином Западной Германии Траутвайном. В материалах найдешь информацию о нем, может понадобиться. Этот фриц находится в поле зрения контрразведки уже не один год. Как было в последующем установлено, «Иуда» от него получил крупные суммы денег и антисоветскую литературу для распространения по каналам подпольного издательства «Верный свидетель». Деньги он, то есть их малую часть, передал антисоветчикам, а все остальные перевел в золото и валюту.

В начале года он выезжал в служебную командировку в Берлин. Мы не стали чинить ему препятствий, а с немецкими товарищами взяли под круглосуточное наблюдение. К тому же удалось подставить ему под видом немки нашего классного агента. Одним словом, он несколько расслабился и допустил серьезные ошибки, которые позволили нам лучше разобраться в нем самом и его делах. Несомненно, он предатель, уже успевший нанести стране вред, и наша задача минимизировать этот вред и примерно его наказать.

В последнее время он стал использовать свои связи в закрытых учреждениях для получения секретной информации, затрагивающей интересы оборонки, и делать попытки наладить надежный канал передачи ее за границу. Но, как нам кажется, он ищет также канал для ухода при необходимости за границу вместе со своей заначкой. Определенную работу по подготовке такого канала в Польшу через Брест он уже провел и даже с целью проверки его надежности переправлял по нему за границу так называемые «куклы». По всей вероятности, эти свои действия он не согласовывает со своими хозяевами, чтобы иметь запасной вариант бегства.

Мы думаем, что его выезд в Белоруссию связан с решением каких-то вопросов по этому каналу.

– Артем, свои выезды он как-то объясняет на службе?

– Конечно, с этим у него все в порядке. Он по своей природе очень осторожный, заранее просчитывает все ходы. Эту командировку мотивировал необходимостью поработать на месте над материалами Пленума ЦК компартии Белоруссии, поскольку это ему может понадобиться для работы с иностранными делегациями. Его уровень общения достаточно высокий как в Москве, так и в других городах страны, и с этим нам приходится считаться. В Минске он остановился у своих влиятельных знакомых, чем лишил нас возможности контролировать происходящие там встречи. С одним из них на цековской машине ездил в Брест.

– Но как вы собираетесь его задерживать, если он окружен такой броней, и в чем заключается его уголовное деяние, о котором говорил генерал, – прервал говорящего Эди.

– Дело в том, что объект допустил очередную промашку: что-то не поделил со своим приятелем, которого навестил дома, соблюдая меры предосторожности, и пырнул его кухонным ножом под самое сердце. Теперь отсиживается на квартире у своего минского знакомого. Если бы не наша наружка, так и не узнали, что это преступление – дело его рук. Естественно, получив эту информацию, мы решили использовать сложившуюся ситуацию для его камерной разработки.