Илья Жердяев - Присутствие № 6/15 или Корпорация сновидений

– Заходи, заходи, Королев! Что у тебя, милый мой, случилось?

Гость долго теребил свою кепку, прежде чем рассказал, что с ним стряслось:

– Когда меня привели в райсуд, по тому… тому-самому делу, вот. Судья прочитал внимательно протокол. Позадавал вопросы. Спросил, хочу ли я в тюрьму. Я, конечно, сказал, что нежелательно это, вот… Тогда он определил мне наказание в виде штрафа и еще сказал, что можно заплатить, прямо там, в кабинете…

– Что, так и сказал? – уже заинтересованно стал уточнять Борис.

– Да, я же и говорю! А Танька моя уже к утру одумалась и прибежала, сначала в милицию, потом в суд за мной. Стоит, значит, за дверями и ждет… Я, конечно, обрадовался такому делу! Штраф-то небольшой, всего пятьдесят одна гривня… У Таньки моей были деньги. Я спросил у судьи, можно, я деньги у жены возьму. Он, конечно, бери… Я отдал их, а он приказал конвою отпустить меня… От Таньки я, конечно, дома еще получил…

– И это – все? – разочаровано спросил Тищенко.

– Нет! Я же в тот день прогулял на работе…

– Стоп, Королев! Ты же говорил, что нигде не работаешь!

– Да, говорил… А, что тут такого? По документам я, действительно не работаю. Кто же хочет налоги лишние платить? Ни я, ни мой, так сказать, работодатель. А на самом деле я сторожую в школе… Точнее, в здании школы одни какую-то контору открыли, помещение там, значит, арендуют. Вот, я его и охраняю…

– А, что, много платят?

– Не так, что б и много, но Танька довольна…

– Ладно, с этим! – приказал Тищенко. – А, что дальше случилось?

– Я, значит, на работу сразу побежал, сказал, чтобы простили… А начальник мой говорит, что если не принесу оправдательный документ, значит, распрощаюсь со своей работой. Еще и Танька моя начала меня ругать, мол, в доме жрать нечего, а она за меня столько денег отдала. Ей эти деньги, вроде, в счет выплаты долга отдавать надо было. Она кричит, матерится, говорит, что я людям скажу, куда деньги дела. А мне так нельзя! Я же почти месяц отработал! Да и ей, выходит, точно такая же бумажка нужна… Вот, значит, пошел я в суд за справкой о том, что целый день просидел, сначала в мусарне…извиняюсь, в милиции, а потом в суде и что штраф с меня взяли… Послали меня в канцелярию ихнюю, а там заставили самому постановление переписывать. Только там ни о каких деньгах не говорилось… Из того постановления выходит, что я просто одни сутки административного ареста отсидел, вот…

Борис уже невнимательно дослушивал слова посетителя. Он почти сразу понял о чем именно ведет речь старик… Это было, чертовски интересным! Этот отрезок деятельности своего районного суда он никогда еще не отрабатывал. А там, выходит, вот чем занимаются!

– …Может, мне написать чего? – спрашивал Королев.

– Да… Можно и написать… Вот, тебе лист и ручка. Пиши, я продиктую!..

Когда Королев ушел, Борис еще раз внимательно перечитал заявление. Выходило, что если факт передачи денег в кабинете судьи подтвердят конвойные милиционеры, а в материалах об административном правонарушении, действительно будет отсутствовать санкция в виде штрафа, значит…

Борис прошибла даже испарина! Такая удача редко приходила, вот так, с самого утра и без никаких усилий! Значит, тот судья у него в руках! Потому, что он, всего за несколько часов может собрать в отношении него материалы, по которым он не только слетит с работы, но и, наверняка, сядет!

Сообщить об этом прокурору района? Нет, и еще раз нет! Тот сразу перетрет с председателем суда, с которым давно кентуется, и сразу все пойдет по известному сценарию, вроде ничего и не было такого… По этой же причине нечего соваться и к председателю суда напрямую… Надо только двигать к судье Тараторкину! Да, точно! Может, что и выгорит…

Договорившись о встрече по телефону, Тищенко долго размышлял о каждом своем слове этому человеку. Судья Тараторкин был в своем районе известным человеком. Чем может прославиться судья? Конечно, своими делами. Гражданскими и уголовными…

Игорь Владимирович именно тем и славился. Что ни дело у него, то и скандал! Об этом судачили все районные правоохранительные структуры. То матом кого-нибудь пошлет, то крылатую фразу, типа «каждый бедный должен сидеть в тюрьме!» скажет, то не те документы выдаст…

Эта информация так, была сейчас, просто к слову. Главным знанием на эту тему было то, что этот человек очень любил выпить! И на этом можно было сыграть наверняка.

Внутреннее убранство районного суда навевало такую же тоску, как внешний вид и всех прочих государственных учреждений. За исключением немногих, налоговой администрации, например…

Судья его ждал и даже привстал со своего кресла навстречу:

– Здравствуйте! Присаживайтесь! С чем пожаловали?

– Понимаете, Игорь Владимирович, мы, сколько работаем рядом, а никогда близко не пересекались! Вы очень много дел рассматривали…

– Помню, помню, нормально сделанные были дела! Особенно, если я не ошибаюсь, по убийству сторожа садоводческого товарищества. Лихо тогда вы убийцу раскрутили на следствии! Он до самого конца, помнится, отпирался! Я еле-еле на приговор вышел… Это же вы расследовали?

Борис никогда не вел то дело, о котором упомянул судья, но не подал этому вида:

– Да… тяжело было доказать вину… У меня, Игорь Владимирович, на эти выходные юбилей намечается. Вот, я и решил расширить круг знакомства! Как вы на это смотрите? – улыбался он судье, быстро сменив тему разговора.

– А что вы праздновать собираетесь?

– День рождения! – без тени сомнения врал Борис. – Дата, правда, не круглая, но все же…

– А где? В каком ресторане?

– Нет, я хочу на природе! С костром, знаете, с шашлычком! Люди будут только свои, можно будет и поговорить, – Борис многозначительно обвел стены кабинета своим не двузначным для судьи взглядом.

Хозяин кабинета его прекрасно понял, но продолжал настаивать:

– Но, все же, о чем?

Тищенко выдержал многозначительную паузу, означавшую для его очередной жертвы, которая пока сама шла в западню, его глубокие размышления в том, говорить все начистоту или нет.

– Да, Игорь Владимирович, документик у меня один интересный в руки попал.

Хочу его вам дать почитать и кое о чем спросить. Если ваш ответ меня устроит, возможно, эту бумагу и сожжем в нашем костерке…

– А вы не боитесь…, – начал было озвучивать стандартную для таких случаев словесную заготовку судья.

– Нет! Не бо-юсь! – глядя прямо в глаза судье, ответил по слогам Борис. – И вы прекрасно понимаете почему. Это пока пусть будет только наше с вами дело! – Борис многозначительно приложил указательный палец к своим губам и еще раз обвел взглядом стены. – Ровно в двенадцать, в воскресение. Где вас встретить?

Слова Тищенко ввели судью Тараторкина в глубокое замешательство. Он сразу на месте, в присутствии этого шантажиста начал перебирать в памяти свои допущенные в работе ошибки…