Лекс Лин - Просветление

Через некоторое время дверь отворилась и в комнату, держа руки за спиной, вошёл тот самый человек, который навёл грабителей на его тётю. Уго заставил парня понервничать: некоторое время он продолжал смотреть в окно и о чём-то думать, не обращая на него внимания. Парень стоял у двери, не понимая, что происходит. Наконец, Уго повернулся.

— Сядь, — спокойным тоном сказал Уго, указав на привинченный к полу стул. Парень повиновался. Он явно не понимал в чём дело. Глядя на него молча, Уго решал, как поступить с этим моральным уродом. Наконец, он достал бумажник, в котором была фотография самого близкого и любимого человека в жизни, которого больше нет, и никогда уже не будет, из-за этого упыря. Уго достал фото и показал парню.

— Узнаёшь? — спокойным тоном спросил Уго. Глаза парня наполнились ужасом и страхом.

— Ты отнял у меня самого дорогого человека в жизни. Поэтому, ты умрёшь, — продолжил он.

— Януш! — резко крикнул Уго, от чего парень с ужасом в глазах вжался в стул.

В комнату заглянул Януш.

— Я закончил. Можешь уводить, — сказал Уго.

— Уже? — удивился тот.

— На выход! Руки за спину! — скомандовал Януш, — Погоди меня… Я отведу его обратно и вернусь за тобой.

Возвращаясь к выходу, Уго обратил внимание на то, сколько камер вокруг. Камеры были просто повсюду. Такое ощущение, что сотни глаз через эти системы видеонаблюдения смотрят на тебя со всех сторон.

— А как же камеры, Януш? — спросил Уго.

Тот улыбнулся.

— Когда нам приносят «кофе» или еще что, то происходит сбой системы. Несовершенство электроники. Такое часто случается. Особенно, когда нам это нужно, — подмигнув, сказал Януш. — Если про наши дела узнают те, кто не должен знать, нам не поздоровится. Поэтому, система отключается ещё до прихода «клиента» и включается спустя некоторое время после ухода. Вот как-то так.

Проводя Уго к выходу, Януш указал на серое здание неподалеку.

— Видишь, свет не горит? Видимо пробки выбило или ещё что, — подмигнул Януш.

— Теперь понятно. Спасибо. Ну, пока! — Уго пожал Янушу руку.

— Если что, звони. Номер у тебя есть.

— Хорошо. Буду иметь в виду.

Уго пошел домой пешком, хотя это и было очень далеко. Ему нужно было всё обдумать. У него не выходил этот упырь из головы. Он лишил Уго самого близкого и единственного человека. От этой мысли ему стало так одиноко, что накатила жуткая тоска, и шумело в ушах. Он брел по тёмным улицам, не замечая ничего вокруг себя. В какой-то момент раздался сигнал клаксона и «выдернул» Уго из переживаний. Его чуть не сбила машина!

— «Возьми себя в руки! Что ты как размазня!» — сказал он себе вслух.

Путь пролегал через сквер, в котором стоял костел. Уго присел у высоченного забора на приступок, чтобы отдышаться и прийти в себя после этой чертовой машины, которая его чуть не переехала. Да у него сердце ушло в пятки, когда он увидел фары этой махины, нёсшейся на него с бешеной скоростью. Это был огромный грузовик, больше похожий на монстра. Уго явно повезло. Еще мгновенье и мстить за тётю Зельду было бы некому. В сквере было тихо. Фонари своим красивым, золотистым, похожим на солнечный, светом окутывали пешеходные дорожки. Лёгкий ветерок трепал листву деревьев. Где-то вдалеке гуляли влюблённые пары. Вдруг, он услышал за забором голоса. Прислушался. Это были священнослужители.

— Ну что, ты всё вытряс из ящика?

— Да, всё. Хватит и на шлюх, и на выпивку, да ещё и останется.

— Ага. Знаю я тебя. Как в прошлый раз. Осталось! Так осталось, что даже на такси не хватило!

Оба загоготали, как лошади.

— Кто людям виноват? Я поражаюсь этим убогим. Они сами носят нам «пенёнзы». Вот придурки! Всё, что нужно было сделать, так это поставить им ящик с дыркой, и они сами суют туда деньги, которые зарабатывают потом и кровью, отказывая себе во всём. Они просто идиоты. А мы — поём им песни, рассказываем сказки, отпускаем грехи, и при этом живём на полную катушку. Пока они не видят.

— Ну да. Это точно. Когда мы гуляем за их счёт, они спят мирским сном, — продолжал другой.

— Я всегда хотел так жить. Ничего не делать и кутить за чужой счет. Сказка, — подхватил второй.

— Рай. Просто рай. Ну, где там наш кучер?

Услышав это, Уго словно вышел из комы:

— А ведь действительно, людей никто не просит носить деньги в храмы. Они сами делают это. Хотят, чтобы им простили их грехи. Страшатся наказания. И это заставляет их быть покорными перед религией. Жаль, что я не думал об этом раньше, — подумал Уго.

Служители вышли из ворот в модной мирской одежде. Они не были похожи на священников: зауженные яркие брючки, светлые клубные пиджаки и галстуки «бабочка» в белый горошек. Они явно смахивали больше на миллионеров и прожигателей жизни, нежели на священников. Закрыв врата храма на ключ, они сели, в поджидавший их Майбах и с хохотом укатили прочь.

— Вот, уроды! — плюнул Уго и побрёл дальше. Уже совсем недалеко от дома, он увидел пьяного в хлам работягу, который брёл, видимо домой, то и дело, держась за стены и столбы.

— Завтра проснётся и понесёт свои «кровные» этим святым, — подумал Уго. — Таким я уж точно никогда не стану. Я буду тем, кому все сами будут носить деньги. Главное — стать «Главным»! Первое, что я сделаю на пути к своей новой жизни — это уйду из клуба от этих отморозков. Но перед этим я заберу у них всё, что они награбили.

С этими мыслями Уго пришел домой и лёг спать. Он очень устал, и думать о чём-либо просто не было сил. Он уснул.

Утром Уго проснулся в прекрасном настроении…

— Я и подумать не мог, что в мире всё так подло устроено, — размышлял он вслух, пока готовил себе завтрак. — Хотя, почему подло? Всё на своих местах. Выживает сильнейший. Главный из главных. Вот таким мне и предстоит стать. Потому, что мне совсем не хочется, как тот бедолага, изо дня в день тащиться пьяным домой, придерживаясь за всё, что подвернётся под руку: будь то стена дома, или столб, или вообще лужа. Судя по мокрым пятнам на одежде того забулдыги, которого я встретил вчера, возвращаясь домой, он не раз «поздоровался» с грязной лужей. Нет, это явно не моё будущее. Если я и «нажрусь» до такого состояния, то мои верные пажи доставят меня домой в целости и сохранности: на шикарном авто с кожаным салоном и личным водителем, да ещё и с музыкой, которая нравится только мне. Я стану главным в своей жизни и никто не сможет решать, что мне делать, и как мне жить. Только я сам, — сказал себе Уго.

Не удивляйтесь. Наш герой не «спятил». Он всегда разговаривал сам с собой вслух, когда оставался наедине. А что в этом странного — те же мысли, что и внутри рождаются. Его собеседник — он сам и никогда не возражает ему. Вот если бы он начал спорить сам с собой и представлять что тот, с кем он говорит — неправ, тогда — да. Я согласен — это из области психозов. Ну, мы же все разговариваем сами с собой про себя, почему не делать этого вслух. С точки зрения науки — это вообще продуктивнее. Ведь в решении задач, которые пытается реализовать мозг, включается ещё один анализатор — слуховой. Так что, разговаривайте сами с собой. Это — полезно. Конечно, если вы будете делать это в обществе, то Вас явно примут за какого-нибудь психопата. Ну, а если дома, когда вы одни… Почему нет?