Александр Фельдман - День Сме

Поначалу Татьяне казалось, что так хотел проверить ее чувства сам Смернов, но потом, поняв характер жениха, она сделала вывод, что на такого рода игру он совершенно не способен, тем более что Михаил никогда в своей жизни не выдумывал стихов. Тогда княжна рассказала ему об анониме и стала читать присланные стихи. Сперва барин отнесся к этому настороженно, предполагая, что уделяет мало внимания невесте, и та, чтобы вызвать в нем ревность, выдумала таинственного кавалера, влюбленного в нее, потом ему чудилось, будто так над ним насмехается кто-то из приятелей, зная о постигших его неприятностях и о вынужденном выборе себе невесты, некоторое время спустя Смернов просто привык к выходкам анонима, не проявлявшего себя иначе, кроме как в этих посланиях, и уже с нетерпением ждал нового письма, чтобы получить удовольствие от самой поэзии.

– Вот, послушайте Михаил, что я получила нынче утром, – доставала она письмо, гуляя под руку с женихом, державшим белый кружевной зонтик, по аллеям усадьбы:

– Очень недурственная поэзия, просто великолепно, а эти слова: «Той, что украла ключ от связи сердца с миром», выдают в авторе тонкую увлекающуюся натуру. Charmant.

Так и проходили их свидания под аккомпанемент симфонии шестистопного ямба, уже ставшей неотъемлемой частью и даже неким символом надвигавшегося венчания. Все условия были оговорены, и счастливый отец невесты открывал одну бутыль шампанского за другой, празднуя долгожданное событие – соединение двух знатных семей. Он был на седьмом небе от счастья, чего нельзя сказать о молодых: разумеется, Татьяна всегда любила Смернова, но была ли это любовь женщины к мужчине, или она с детства создавала себе идола, коему поклонялась и беспрекословно подчинялась, может, она боготворила его, не хотела видеть заурядную личность, скрывающуюся за могучим станом; он же женился по необходимости, делая одолжение старому другу – князю Юрьеву, не испытывая абсолютно никаких чувств, выполняя традиционные повинности жениха с безразличием, хотя и нежностью к Татьяне; от княжны не могло укрыться пусть и доброжелательное, но не слишком настойчивое ухаживание будущего супруга, поэтому она нет-нет, да задумывалась, правильно ли поступает, связывая свое будущее с этим флегматичным великаном, но потом решила смириться с ним как с данностью и приготовиться к вступлению в брак без зазрения совести, тем более, что именно о нем, как о будущем муже, она всегда грезила.

Накануне свадьбы Михаил Александрович со своей будущей супругой отправились совершать конную прогулку по так любимому Татьяной сосновому бору; как всегда, княжна припасла для благоверного новое послание анонима; как обычно, для променада приготовили лучших арабских скакунов: Буцефала – для барина, Пегаса – для будущей хозяйки; и они шагом тронулись к лесу, но, решив в этот день кое-что переменить, молодые поменялись лошадьми, так что Татьяна оказалась верхом на Буцефале, а Пегас нес по бору Мишеля.

– Михаил, у меня для Вас есть еще одно письмо, – сказала княжна, уверенно восседая в седле и доставая из шифоньера свернутый листок.

Смернов собрал в кулак рассредоточенное внимание и грустным, по-детски безразличным взглядом, одобрительно посмотрел на Юрьеву, произнеся:

– Allez-y, mademoiselle.

– Тогда слушайте:

– По-моему, это уже слишком, – вскипел Смернов, – раньше он придерживался хотя бы видимых приличий, а теперь открыто предлагает Вам совершить гнусность; разорвите эту пошлость и никогда, слышите никогда, не принимайте более его писем. Это просто неслыханная дерзость; да если бы я знал, кто сочинил сей пасквиль, немедля вызвал бы его к барьеру и рассчитался за все те нервы, что он попортил Вам, Вашему батюшке и мне, будь он трижды проклят, – красный как рак, Михаил пришпорил лошадь и помчался вглубь чащи. Княжна решила последовать за ним, хлестнула мощного Буцефала, да так, что тот взвился на дыбы, и она не удержалась и упала наземь, ударившись спиной о невесть откуда взявшийся в этом месте валун.

Несмотря на упрямство супруги, Михаил Александрович подкатил кресло жены к столу, и тихонько придвинул ей варенье, кофе и тосты.

После произошедшего несчастья, обрекшего Татьяну Антоновну навечно быть прикованной к инвалидному креслу, Смернов не отменил свадьбу, а сам настоял, чтобы церемония прошла так, как и была запланирована, в той же торжественной обстановке; убитый горем Антон Дмитриевич по достоинству оценил поступок соседа, добровольно принявшего на себя все обязательства по уходу за его дочерью; более того, просившего на коленях прощения у будущего тестя за его оплошность: именно себя Михаил считал главным виновником трагедии и решил, что сие наказание послано свыше за грехи его и искупить их он сможет, только выпив эту чашу боли до дна, то есть всю жизнь проведя в облегчении существования невинной калеки.

***

Александра Александровна еще накануне составила список приглашенных гостей, и теперь, когда взрослые обитатели усадьбы были в сборе, она поспешила огласить его. Кроме них самих на праздновании, разумеется, планировалось присутствие князя Юрьева, Смекалицкого, Недосмежкина и двух его спутников.

– А что это, собственно, за люди, – поинтересовалась Татьяна Антоновна, не жаловавшая незнакомцев.