Иван Рассадников - Таинственный Хранитель

– Честно говоря, меня никогда не занимала история мальтийского ордена. Ну, разве что постольку, поскольку в Гатчине есть уникальное сооружение – Приорат…

– Вот именно, Приорат! – со значением поднял вверх указательный палец Виктор. – Мы к нему еще обязательно вернемся. Полное название ордена – Иерусалимский, Родосский, Мальтийский державный военный орден госпитальеров Святого Иоанна. Разумеется, у них были свои христианские реликвии, которые они берегли, как зеницу ока. И одна из них – длань Иоанна Крестителя, которую, кстати, в позапрошлом году привозили со Святого Афона в наш Павловский собор, для поклонения. Как реликвия попала на Афон, совсем другая, впрочем, тоже весьма таинственная история, связанная с революционными событиями в России начала прошлого века. Об этом расскажу как-нибудь в другой раз!

Виктор не выдержал переполнявших его эмоций и вскочил на ноги. Вот что значит «увлеченный человек», подумал Андрей. А его друг прошелся по комнате, лавируя между мебелью, и продолжал разглагольствовать, помогая себе руками.

– Так вот, контакты между российскими царями и рыцарями-мальтийцами начались, собственно, с Петра, с его Великого посольства. Мало кто знает, что одновременно с этим пышным и широко известным посольством в Европу было отправлено и другое, гораздо менее заметное, но в чём-то гораздо более интересное. И отправилось оно через земли Священной Римской империи в Италию. Спрашивается, зачем?.. В июле 1697 года стольник Толстой посещает остров Мальту, о чём впоследствии пишет свои записки. Не будем наивными, в записках отражена лишь наименее важная часть его миссии. Что-то связанное с Мальтой весьма интересует Россию, потому что вскоре туда прибывает боярин Шереметев, для которого это была самая южная точка его поездки через Италию. Конечно, боярин имел официальные бумаги, царскую грамоту о том, что и в Италию, и на Мальту он едет «по охоте его», то есть по собственной инициативе. Да и сам Шереметев говорил о том, что отправляется на остров исключительно из любопытства и имеет «большую себе к воинской способности воспринять охоту». Однако он выполнял и другую, тайную дипломатическую миссию, связанную, видимо, с вхождением России в союз против Турции. Позднее его сын публикует в Москве «Записки путешествия генерал-фельдмаршала российских войск тайного советника и кавалера мальтийского, Святого Апостола Андрея, Белого Орла и прусского ордена графа Б. П. Шереметева». Среди гравюр в этом издании имелись и изображения знаков Святого Иоанна Иерусалимского, а также «Как провожали по наложении на него креста из дома гранд Магистра 1698 Майя 9 дня».

– Нормальная геополитика, – пожал плечами Андрей. – Глава государства смотрит в будущее, по крайней мере, лет на сто, а то и больше! Вот если бы и наши современные «государи» мыслили подобным образом… – с долей зависти прибавил он.

– Вот именно! Если бы да кабы… А тогда – смотрели вперед, ещё как смотрели!.. Известно ли тебе, например, что при Екатерине Второй контакты с Мальтой продолжались? Не сказать, чтобы сильно укреплялись, но происходили в практической плоскости. Екатерина была прагматичным политиком. Для того, чтобы русский флот в ходе русско-турецкой войны активно действовал в Средиземном море, нужны были базы, однако мальтийцы помочь отказались. Несмотря на это, контакты не прекратились. Когда Коллегия иностранных дел выпустила документ, перечислявший страны, где следует учредить российские консульства, Мальта числилась в нём на двадцать шестом месте. Комментарий гласил: «Положение сего острова требует не столько по коммерческим, сколько по политическим резонам содержать в нём всегда поверенного человека, как то опытом последней с турками войны доказано».

Андрей откинулся на спинку дивана, попивал себе пиво и с интересом слушал Виктора. Он не кривил душой, говоря, что история мальтийского ордена и его отношения с Россией не слишком его занимали, но сегодня, возможно, в связи со странным происшествием во дворце, уже вторым, он испытывал нечто вроде болезненного любопытства. Словно события, отдаленные от него несколькими веками, вдруг таинственным образом приблизились вплотную, и он, сам того не сознавая, ощущал на себе дыхание прошлого, интуитивно чувствуя необычную связь дня сегодняшнего и своей теперешней жизни с тем, о чём с жаром рассказывал ему приятель. Объяснить это было невозможно.

– Когда Великого магистра Пинто, с которым у России были настолько тёплые отношения, что он переодел свою гвардию «на русский манер» и даже обучил барабанщиков барабанной дроби «по-московски», сменил бальи Эммануил де Роган, отношения Мальты с Россией резко ухудшились. Русский поверенный на Мальте был арестован, а вскоре вынужден уехать с острова. Великий магистр противился назначению нового посланника, и тогда Екатерина отправила на Мальту Антонио Псаро – капитана второго ранга, специалиста по торговому судоходству.

Существует исторический анекдот, характеризующий ум и дальновидность этого человека. Вице-канцлер Альмейда не советовал Псаро требовать формального признания, ибо он не был кавалером ордена Святого Иоанна, однако находчивый посол указал на крест ордена Святого Георгия, полученный на войне с турками – мол, этот орден не менее, а то и более славен в сражениях за веру Христову. И, представь себе, уже через день его принял сам де Роган. Вообще-то, капитан Псаро преуспел в различных дипломатических интригах и проявил себя хорошим политиком. Когда он отправился в Россию, де Роган послал с ним в подарок Екатерине II пальмовую ветвь, украшенную искусственными цветами, – как «символ бессмертной славы и побед». Императрица же отдала дар мальтийцев Потёмкину, в ответном письме магистру объяснив это так: «Я не могла лучше сделать, как вручить её князю Потёмкину-Таврическому, фельдмаршалу моих армий и предводителю моих морских сил на Чёрном море, оказавшему важные услуги не только моему отечеству, но и всему Христианству». В качестве ответного подарка она отправила на Мальту свой парадный портрет во весь рост, который повесили в Посольском зале дворца Великого магистра. Кстати, там он и находится до сих пор.

– Кто ж спорит, дорогой рыцарь, политика дело тонкое, – заметил Андрей с лёгкой иронией, которая относилась не столько к историческим сведениям, которыми с удивительной легкостью оперировал Виктор, сколько к той увлечённости, с коей он проповедовал. – Нисколько не сомневаюсь, что отношения между Россией и мальтийскими рыцарями весьма увлекательная в историческом плане тема. – И он отправился к холодильнику за очередной бутылкой пива.

– Увлекательная?! Не то слово! – слегка обидевшись, заявил Виктор и тоже открыл новую бутылку. – Вот ты теперь надо мной посмеиваешься – и зря, потому что по верхам скачешь.